Янтарные небеса - Бристол Ли - Страница 16
- Предыдущая
- 16/75
- Следующая
– Джейк… – испуганно прошептала она.
– Масса, пожалуйста, не отнимайте у меня мою пирогу! Куда мне без нее? Я…
Джейк зашвырнул седло в лодку. Джессика бросилась к ней. Холодная густая жижа просачивалась у нее между пальцами ног, подол длинной рубашки волочился по грязи, но ей было все равно. Сунув руку в карман, Джейк вытащил монету и швырнул ее негру.
– Сегодня вечером ты никого не видел, – приказным тоном проговорил он и забрался в лодку, волоча за собой шест. – Понял?
Налету поймав монету, негр покрутил ее перед носом и, увидев, что это целых пять долларов, вытаращил от удивления глаза.
– Да, сэр, – едва выдохнул он. – Я никого не видел. И никакой пироги у меня не было. Спасибо, сэр. Я все понимаю, правда-правда!
Джессика протянула Джейку руку, боясь, что он выполнит свою угрозу и бросит ее. Но он грубо схватил ее под мышки и, втащив в лодку, швырнул на дно лицом вниз.
– Лежи тихо, – прорычал он, – и не шевелись!
Взяв шест, Джейк оттолкнулся им от берега, и едва успел это сделать, как из кустов выскочили, остервенело лая, собаки. Втащив шест в лодку, Джейк рухнул всем телом прямо на Джессику.
– Ни звука, – прошептал он ей на ухо.
Закусив губу от боли, Джессика кивнула. Дышать она не могла совершенно, но жаловаться было бессмысленно.
Утлая лодчонка медленно поплыла по течению, и скоро ночная мгла поглотила ее. Собаки, учуяв запах лошади, бросились по ее следу, как Джейк и предполагал. В этот момент на берег выскочили Уилл и Рейф. Глаза их азартно блестели. Похоже, погоня доставляла им истинное наслаждение. Коротко расспросив рыбака и получив на все свои вопросы отрицательный ответ, они поскакали вслед за собаками.
Джессика почувствовала, как напряженное, словно натянутая струна, тело Джейка начало понемногу расслабляться.
Однако он по-прежнему не шевелился. Грудь у Джессики болела, одна рука, которую она неловко подложила под себя, тоже, а колени вообще превратились в два огромных синяка. Пряжка ремня Джейка больно вонзилась ей в бедро, и Джессике казалось, что если она сейчас не вдохнет полной грудью, то задохнется. Теплое, но ужасно тяжелое тело Джейка пригвоздило ее ко дну лодки. Его размеренное дыхание обжигало ей ухо. Он что, собирается лежать так всю ночь?
– Ты не мог бы с меня слезть? – тихонько прошептала Джессика, когда терпеть эту пытку уже не было никаких сил.
– А зачем? – ухмыльнулся он. Голос его вдруг изменился. Низкий, протяжный и чуть насмешливый, он напомнил Джессике о роскошном особняке, о запахе тлеющего орешника, которым был пропитан воздух тогда, на барбекю, на праздновании дня рождения Дэниела, о сонной улыбке и блестящих изумрудно-зеленых глазах…
– Ты такая мягкая…
– Но мне больно! – возмутилась Джессика и заерзала, пытаясь выбраться из-под него. Попытки эти, однако, ни к чему не привели. Джейк оказался слишком тяжелым.
Теперь, когда опасность миновала, Джейк стал способен испытывать другие чувства, помимо страха и волнения. Мягкая круглая попка, к которой прижималась нижняя часть его тела, вызвала у него прилив желания, особенно когда Джессика заерзала, пытаясь высвободиться. Когда мужчина испытывает самое большое удовольствие? Во-первых, когда удается избежать грозящей ему опасности, и во-вторых, когда он занимается любовью с хорошенькой женщиной. Правда, любовью Джейк сейчас не занимался, однако положение, в котором лежала Джессика, живо напомнило ему кое о чем. Джейк усмехнулся.
Но внезапно он вспомнил, кто, собственно, эта особа, сумевшая возбудить в нем такие приятные ощущения. Именно по ее милости он торчит в этом Богом забытом болоте, а брат, тяжело раненный, лежит где-то за тридевять земель. Возбуждение Джейка тут же испарилось. Опершись руками о дно лодки, он приподнялся, отодвинулся от Джессики и, прислонившись спиной к седлу, с отвращением взглянул на нее.
Джессика села и, судорожно вдохнув в себя влажный воздух, закашлялась. Дождь лил не переставая. Тонкая рубашка Джессики намокла и прилипла к телу. Вода ручьем стекала по волосам на шею и грудь.
– Мы здесь подхватим лихорадку! – воскликнула она, прерывисто дыша.
Джейк схватил шест – скорее из чувства самосохранения, которое тот ему давал, чем для того, чтобы вести лодку, – и сердито ткнул им в холмик из травы, мимо которого они проплывали. Было слишком темно, чтобы что-то предпринимать. Единственное, что оставалось, – это найти место для ночевки и подождать до утра, а там уж думать, как выбраться на сушу. Раздражение Джейка все нарастало. Вовсе не так собирался он провести последнюю ночь в Луизиане. Издалека доносились пронзительные крики, вой и рев: звери были заняты своими делами. Из воды торчали черные остовы уродливых деревьев, усеянных испанским мхом. Вдруг что-то или кто-то с громким плеском бухнулось в воду, и Джессика вздрогнула, напряженно всматриваясь в темноту. Какое ужасное место! Сколько людей здесь погибло! И ее отец тоже…
– Надо выбираться отсюда! – взвизгнула она. – Я же предупреждала тебя! Нельзя было ехать в эту сторону! Как мы теперь выберемся отсюда? Нам нужно…
– Если хочешь добираться вплавь, – перебил ее Джейк, – валяй, я не буду тебе мешать. А если нет – заткнись!
Джессика уставилась на Джейка недобрым взглядом. Конечно, надо быть совсем сумасшедшей, чтобы наброситься на своего спасителя сразу после того, как им с таким трудом удалось избежать опасности. Да и как можно бояться какого-то болота после того кошмара, который она пережила в плену у Евлалии? Но Джессика так ослабла от голода, была настолько ошарашена свалившимися ей на голову событиями последнего часа, столько вопросов, на которые она до сих пор не знала ответа, теснилось в голове, что нервы у нее не выдержали. Стиснув руки в кулаки, она взорвалась:
– Не смей так со мной разговаривать! И нечего приказывать мне заткнуться, когда я пытаюсь сказать тебе…
Внезапно вся злость, которая копилась в Джейке все последние недели, когда он искал Джессику и никак не мог найти, вспыхнула в нем ярким пламенем. Ожидание и беспокойство, бесплодные поиски, страх за Дэниела, злость и возмущение оттого, что, приехав в Луизиану, потерял след человека, которому мечтал отомстить, а вместо этого вынужден возиться с горластой чумазой девицей, – все эти чувства в одно мгновение достигли своей кульминационной точки. Выдернув из воды шест, Джейк уперся им Джессике в грудь. Глаза его яростно сверкали, но тем не менее он очень тихо и с расстановкой проговорил:
– Хорошо, мадам. Ты хочешь говорить? Так говори. Где этот сукин сын, которого ты называешь своим отцом?
Джессика так и ахнула. Однако не оттого, что острый конец палки больно уперся ей в грудь. Ее поразила ярая ненависть, с которой Джейк смотрел на нее. Казалось, глаза его метали молнии, настолько яркие, что непроницаемая мгла рассеялась. Внезапно Джессика поняла: ее освобождение на самом деле никаким освобождением не является. Она вырвалась из ада только затем, чтобы оказаться в руках дьявола, ведь Джейку Филдингу наплевать, будет она жить или умрет. Второе даже предпочтительнее.
Как бы в подтверждение этих мыслей Джейк легонько надавил шестом.
– Отвечай! – Голос Джейка звучал тихо, и это было особенно жутко, поскольку вокруг кипела бурная болотная жизнь. – И если ты думаешь, что я хоть секунду буду колебаться, сбросить ли тебя за борт на корм крокодилам, ты глубоко заблуждаешься! Сделаю это с величайшей радостью!
Джессика до боли в пальцах вцепилась в борта лодки, боясь даже дышать. Бледная, с затравленным, испуганным взглядом, она являла собой несчастное существо. Будь Джейк чуть меньше занят собственными переживаниями, будь он не таким уставшим и промокшим, он почувствовал бы к ней жалость, но в таком состоянии, в каком он находился сейчас, он готов был ее задушить.
– З-зачем? Зачем тебе знать? – прошептала она.
– Я собираюсь его убить, – холодно бросил Джейк. Джессика разжала руки и, опустив глаза, едва слышно проговорила:
– Ты опоздал.
- Предыдущая
- 16/75
- Следующая
