Сердце полуночи - Кинг Джордж Роберт - Страница 37

– Назад, оборотень! – прохрипел Кавик. – Это серебряный клинок!

Чудовище, казалось, улыбнулось. Затем заговорило скрипящим и свистящим голосом.

– Где он?

Кавик побледнел. Раз тварь умеет говорить, значит, она умеет и думать. Держа кинжал перед собой, он ответил вопросом на вопрос:

– Где – кто?

– Где мой друг? – проревело чудовище. Его дыхание показалось Кавику горячее, чем огонь пожара.

– Он в безопасности. Он выбрался из дома, и мы его отпустили.

– Лжешь! – взвыл оборотень.

Он прыгнул вперед и схватил Кавика за пояс своей когтистой лапой. Тот с силой опустил кинжал, но серебряный клинок отскочил от руки оборотня. Чудовище яростно взревело и, приподняв Кавика в воздух, швырнуло его прямо в огонь.

Пламя с жадностью набросилось на человека в плаще. Некоторое время Кавик еще пытался бороться, потом упал и застыл неподвижно.

– Торис!

Собравшись с силами, Казимир запрыгнул на объятую пламенем крышу пристройки. Солома уже вся сгорела, оставив только стропила и балясины. Юноша в волчьем обличье перепрыгивал с одной балки на другую, и пламя обжигало его ноги, а шерсть, покрывавшая все его тело, трещала и скручивалась в шарики. Еще один головоломный прыжок, и Казимир оказался возле окна спальни.

Большая часть пола на втором этаже уже обгорела и провалилась, но возле окна еще оставался небольшой уступ. В комнате было гораздо горячее чем снаружи, и Казимир невольно зажмурился. Среди углей и тлеющих тел он наконец разыскал Ториса: тот лежал у самого окна, засыпанный обвалившейся штукатуркой, которая и спасла его от огня.

Но он не дышал.

Казимир забросил безжизненное тело на плечо, стараясь не повредить друга своими когтями. Казалось, что у Ториса не осталось ни одной целой кости – настолько мягким и податливым казалось его тело. В одной руке он, однако, крепко сжимал почерневшую от жара маску Раненого Сердца, а в другой – деревянную саблю, которую Казимир подарил ему когда-то очень давно.

Придерживая тело товарища на плече, Казимир выпрыгнул в окно.

Их окружил раскаленный воздух, которым хоть и с трудом, но можно было дышать. Казимир приземлился ногами на бревно, служившее коньком крыши пристройки, и попал на раскаленные угли. Ступни ног немедленно прижарились к бревну, и Казимир напряг мускулы чтобы оторваться. Под двойным весом бревно треснуло, и Казимир обрушился на пол кухни, окруженный тысячью горячих искр, которые просыпались на него сверху.

Опрокинув по дороге пылающие останки стола, Казимир ринулся к двери и с криком боли таранил ее плечом. Клин под дверью еще держался, но сама дверная коробка уже сильно обгорела. Горящие щепки фонтаном брызнули в разные стороны, и Казимир вырвался на свободу.

Один из малышей, вернувшийся к пожарищу, вскрикнул от ужаса, когда из огня вдруг появилось чудовище. Такое не могло привидеться и в кошмарном сне: худое, сильное животное, распространяющее запах горелой шерсти и плоти, выскочило из самого ада, сверкая желтыми зубами на черном лице. На плече чудовища безжизненно повис Торис.

В следующее мгновение тварь уже исчезла из вида, затерявшись в трущобах.

Торис очнулся, чувствуя как его бросает то в жар, то в холод. Его ноги словно свинцом налились – настолько холодны и бесчувственны они были. К тому же он не мог пошевелить и пальцем. Руки и спина, напротив, горели словно в огне. Дыхание давалось ему с трудом, легкие были словно наполненны песком, а все мускулы ныли и болели.

На фоне раскинувшегося над ним звездного неба Торис с трудом различил лицо Казимира. По лицу юноши пробегали отблески света, и Торис рассмотрел, как оно осунулось и обгорело. Казимир заботливо заглядывал в лицо своего товарища. На плечи его было наброшено некое подобие плаща, которого Торис никогда раньше у Казимира не видел.

Целый рой воспоминаний пробудился внезапно в мозгу Ториса, но он отогнал их и попытался сесть. Казимир помог ему, и только тогда мальчик расслышал плеск воды.

– Где… мы? – спросил он непослушными губами.

– У реки, мой добрый Торис, – ответил Казимир хриплым голосом. – Что касается конкретно тебя, то ты наполовину в реке. Впрочем, твои ожоги не так уж сильны. Как ты себя чувствуешь?

– Никак не чувствую, – отозвался Торис с печальной улыбкой. – Что случилось, Казимир?

Казимир ответил негромко, но в его голосе звучала дикая, необузданная ярость.

– Случился Зон Кляус. Моя месть здорово его разозлила.

Торис посмотрел в сторону и пробормотал:

– Я помню, начался пожар…

– “Красное Крылечко” сгорело. Мало кому удалось спастись.

Мальчик раскашлялся, потом сказал:

– Он – чудовище…

– Да, настоящее чудовище. Моя месть не удалась, – холодно отозвался Казимир.

Торис несколько раз с трудом вздохнул. Его охрипший голос прозвучал с неожиданной силой и решимостью:

– Нет, Казимир, твоя месть еще не закончена. Ты должен уничтожить его.

Казимир оперся о землю обожженной ладонью и зашипел от боли.

– Что?!

– У меня есть план, Казимир, – прошептал Торис.

Казимир мрачно покачал головой.

– Сейчас нам никакой план не поможет. Мы должны отдохнуть и залечить раны.

– Рядом с трущобным кварталом есть заброшенный храм. Можно пока остановиться там.