Дракон Его Величества - Новик Наоми - Страница 48

• Предыдущая
• 48/60
• Следующая

— Харкорт, вы тут?

— Ни шагу дальше, — тихо и резко произнес голос Шуазеля.

Лоуренс обошел вокруг головы Лили, и картина, которую он там увидел, поразила его. Шуазель крепко держал Харкорт за локоть, и по его лицу было видно, что он готов на крайние меры.

— Молчите, Лоуренс. — В другой руке он держал шпагу, позади него лежал ничком молодой мичман с кровавым пятном на спине. — Ни звука.

— Бога ради, что вы такое делаете? Харкорт, вы целы?

— Он убил Уилпойса, — ответила она хрипло. При колеблющемся свете факела Лоуренс разглядел большой синяк у нее на лбу. — Лоуренс, не думайте обо мне, ступайте за помощью. Он хочет причинить зло Лили.

— Неправда, — заявил Шуазель. — Клянусь, что ничего не сделаю ни ей, ни вам, Кэтрин, пусть только Лоуренс не вмешивается. — Он поднес окровавленную шпагу к шее Харкорт, и Лили опять заскулила тонким, режущим слух голосом. Видя зеленоватую бледность Шуазеля, Лоуренс остался на месте.

Убедившись, что он не собирается уходить, Шуазель сказал:

— Сейчас мы все вместе пойдем к Прекурсорису. Ты, Лили, останешься здесь и взлетишь следом за нами. Обещаю, что с Кэтрин не случится ничего, если ты будешь слушаться.

— Предатель, жалкий пес! — произнесла Харкорт. — Ты думаешь, я отправлюсь с тобой во Францию и буду лизать сапоги Бонапарту? Давно ли ты это задумал? — Она попыталась вырваться, но Шуазель так тряхнул ее, что она чуть не упала.

Лили привстала, в ее костяных втулках блеснула темная жидкость.

— Кэтрин! — прошипела она, не разжимая зубов.

— Ну, довольно. — Шуазель заломил руки Харкорт назад, по-прежнему угрожая ей шпагой. — Ты сделаешь то, что я приказываю, Лили. Идемте. Вперед, мсье! — Он взмахнул шпагой, но Лоуренс успел отойти чуть дальше во мрак, и француз, сам того не ведая, подступил к нему слишком близко.

Последовала яростная схватка. Все трое упали наземь, шпага куда-то улетела. Шуазель оказался внизу, но Лоуренс пожертвовал своим преимуществом, чтобы отпихнуть Харкорт в сторону. Француз тут же ударил его в лицо кулаком.

Они покатились по земле, молотя друг друга вслепую и стараясь дотянуться до шпаги. Лоуренс имел большой опыт в рукопашных боях, но Шуазель превосходил его ростом и весом. Лили ревела теперь во всю мочь, в парке слышались голоса. Шуазель, которому отчаяние придало сил, двинул Лоуренса в живот. Тот скрючился от боли, и француз ринулся к своему клинку.

Раздался громовой рев, земля содрогнулась, сверху посыпались сухие листья и сосновые иглы. Старое дерево вывернулось из земли с корнем — это Отчаянный поднялся в воздух, круша все вокруг. С другой стороны грянул ответный рев, и мраморные крылья Прекурсориса забелели во тьме. Отчаянный, выставив когти, летел навстречу врагу. Лоуренс, через силу поднявшись, обрушился на Шуазеля и повалил его. Капитана продолжало корчить от боли, но Отчаянному грозила беда, и медлить было нельзя.

Француз опять вывернулся, навалился на Лоуренса и согнутой рукой перехватил ему горло. Лоуренс начал уже задыхаться, но француз вдруг обмяк: Харкорт, выдернув железный брусок из сбруи Лили, ударила его по затылку.

От этого усилия она едва не упала в обморок. Лили продиралась к ней сквозь деревья, экипаж наконец прибежал на подмогу, и множество рук помогло Лоуренсу встать.

— Стерегите этого человека, зажгите факелы, — выговорил он, тяжело дыша. — Принесите рупор — да поскорее, черт побери! — Отчаянный и Прекурсорис все так же кружили в небе, держа наготове когти.

Первый лейтенант экипажа Харкорт, мужчина с могучей грудью, в рупоре не нуждался. Разобравшись что к чему, он сложил руки у рта и позвал Прекурсориса. Французский дракон, увидев, что его капитан повержен, сразу понурил голову и вернулся на землю. Отчаянный продолжал парить, бдительно наблюдая за ним.

Максимус размещался неподалеку. Беркли пришел на шум и тут же начал распоряжаться. Одним он велел посадить на цепь Прекурсориса, другим отнести в лазарет Харкорт и Шуазеля, третьим заняться беднягой Уилпойсом.

— Спасибо, я сам. — Лоуренс отстранил тех, кто собирался унести заодно и его. Дыхание у него восстановилось, и он пошел к Отчаянному, севшему рядом с Лили, — успокаивать обоих.

Шуазель очнулся лишь в середине дня. Сначала язык плохо повиновался ему, но на следующее утро он полностью пришел в себя и отказался отвечать на вопросы.

Все драконы запасника окружили Прекурсориса плотным кольцом, однако в повиновении его удерживала только угроза предать Шуазеля смерти. Средство, к которому прибег сам Шуазель, принуждая Лили бежать с ним во Францию, теперь обернулось против него. Прекурсорис, съежившись в своих цепях, ничего не ел и временами испускал тихие стоны.

— Харкорт, — сказал Лентон, придя в столовую, где собрались все офицеры, — мне чертовски жаль обращаться к вам с такой просьбой, однако… Больше ни с кем он говорить не желает, но вам, если у него осталась хоть капля чести, должен дать объяснения. Вы согласны его допросить?

Она, кивнув, допила свой бокал, но при этом так побледнела, что Лоуренс тихо предложил:

— Хотите, я пойду с вами?

— Да, прошу вас, — благодарно ответила она, и они вместе направились в темную камеру Шуазеля.

Шуазель не мог смотреть Харкорт в глаза. Он тряс головой, содрогался, а когда она приступила к нему с вопросами, даже заплакал.

— Да будьте вы прокляты! — наконец вскричала она. — Как у вас только духу хватило? Все, что вы говорили мне, было ложью. Не вы ли подстроили нам засаду на пути в Дувр? Отвечайте!

Француз отнял руки от лица и взмолился, глядя на Лоуренса:

— Бога ради, заставьте ее уйти. Вам я скажу все, только пусть она выйдет.

Лоуренс не имел ни малейшего желания вести допрос, но к чему длить напрасные страдания Харкорт? По его просьбе она тут же выбежала из камеры, оставим мужчин вдвоем. Лоуренсу тяжело было задавать вопросы и еще тяжелее слышать, что Шуазель задумал измену, как только покинул Австрию.

— Я знаю, что вы обо мне думаете, — сказал француз, видя отвращение на лице Лоуренса. — Вы правы, но у меня попросту не было выбора.

Раньше Лоуренс сдерживался, но эта жалкая попытка оправдаться разожгла его гнев.

— Вы могли избрать честный путь, — бросил он, — и выполнять свой долг там, где вас приютили.

— Вот как? — невесело рассмеялся Шуазель. — А что сделал бы со мной Бонапарт, который будет в Лондоне не позднее грядущего Рождества? Не нужно так на меня смотреть. Я в этом уверен. Если бы я мог хоть как-то предотвратить подобный исход, то непременно предотвратил бы.

— Вместо этого вы стали предателем дважды и помогли ему, в то время как первую вашу измену могла оправдать только верность принципам. — Уверенность Шуазеля невольно встревожила Лоуренса, но он ничем не выдал себя.

— Принципы, принципы… — Вся бравада Шуазеля куда-то исчезла, оставив за собой только усталость и покорность судьбе. — Франция не испытывает такого недостатка в драконах, как вы. Бонапарт и раньше их казнил за измену. Что мне до принципов, когда на Прекурсорисе лежит тень гильотины? Куда мне с ним укрыться? В Россию? Он переживет меня лет на двести, а вы должны знать, как обращаются там с драконами. До Америки нам без корабля не добраться. Вся моя надежда — на прощение, и Бонапарт предложил мне его — но не даром.

— В обмен на Лили, — холодно уточнил Лоуренс.

— Нет, — ответил, к его удивлению, Шуазель. — В обмен на вашего. Вернее, на яйцо, подарок китайского императора. Его он и требовал вернуть, не зная, что Отчаянный уже вылупился. — Шуазель развел руками: — Быть может, империала следовало убить…

Лоуренс ударил его по лицу с такой силой, что узник повалился на каменный пол камеры, с грохотом опрокинув стул. В дверь заглянул часовой.

— Все в порядке, сэр? — Он смотрел только на Лоуренса, благополучие Шуазеля его мало трогало.

— Да, можете идти. — Лоуренс вытер руку платком. Раньше бы ему даже в голову не пришло бить заключенного, но сейчас он не испытывал никакого стыда. Сердце стучало, не унимаясь.

• Предыдущая
• 48/60
• Следующая