Арнольд: Биография - Лей Венди - Страница 28

Через две недели, 3 октября, в день конкурса «Мистер Олимпиа» 1970 года, Серджио Олива, тогдашний обладатель этого титула, прибыл в мэрию Нью-Йорка, набрав дополнительно 15 фунтов к тому, что он имел в Коламбусе. За полчаса до конкурса Франко и Арнольд наблюдали за тем, как Олива тренировался за сценой. Затем Франко предложил пойти перекусить. Арнольд с готовностью заказал жареной картошки с кетчупом. Изумленный Олива бросил штангу и спросил обоих культуристов, действительно ли они намерены насыщаться перед самым конкурсом. Разве они не собираются, спросил он, покачать вес перед выступлением? Арнольд высокомерно ответил, что если ты не в форме сейчас, то так никогда и не войдешь в форму. Олива, до тех пор бывший королем, привык к почтительному обращению со стороны других спортсменов, и был шокирован таким поведением. Когда конкурс приближался к концу, на сцене остались только Серджио и Арнольд. Внезапно Арнольд что-то шепнул Серджио, который тут же сошел со сцены. Аудитория начала свистеть и топать ногами. Арнольд немедленно принял самую выгодную позу. Две тысячи болельщиков начали скандировать его имя. Он был коронован «Мистером Олимпиа». Как поведал Рик Уэйн, Арнольд рассказал ему, что после выступления оба спортсмена просто устали. По словам же Рика, Арнольд сказал Серджио, что готов прекратить выступление, если тот на это согласится. Серджио сказал, что с него достаточно. «Хорошо,– ответил Арнольд,– спускайся». К несчастью для Серджио, публика неправильно поняла это действие, решив, что Олива сдался. Как только публика начала свистеть, Арнольд – вполне естественно – «передумал» и остался на помосте, чтобы завоевать победу. Он выиграл тройную корону, получив в один и тот же год титулы «Мистер Вселенная», «Мистер Мир среди профи» и, наконец, «Мистер Олимпиа». Арнольд Шварценеггер был теперь настоящим королем. Ни один другой атлет мира больше никогда не смог его победить. Арнольд принял свое царствование над миром культуризма с легкостью человека, который с тринадцати лет к этому готовился. Ни один наследный принц не восходил на престол с большей уверенностью, чем двадцатитрехлетний Шварценеггер. Рядом с ним были его фаворитка Барбара Аутленд, придворный шут Франко и кружок старших советников, которых возглавляли Уэйдер и Джо Голд. Вся королевская рать. Гимнастический зал Голда стал сердцем этого двора и ареной, где Арнольд мог играть мускулами и демонстрировать свою небывалую силу. А чтобы гарантировать лояльность своих подданных, Арнольд использовал старую мюнхенскую тактику захвата власти, в соответствии с которой надо было сосредоточивать внимание на неудачниках и постоянно иронизировать над ними.

Коллега-культурист Уил Мак-Ардл рассказывал, как Арнольд заставил своего поклонника изображать «марш хайль Гитлер». «В правой руке Арнольд держал свет, а в левой – тьму, и любил менять то и другое. Он ненавидел слабых поклонников, которые глядели ему в рот, наказывая их за то, что те не могли оставаться самими собой. Он уважал себя, считая, что все делает по-своему. И готов был смешать тебя с грязью, если ты будешь ползать перед ним на коленях. Я думаю, его шутки были для поклонников полезными – с их помощью они осознавали самих себя. Арнольд делился с нами искусством держать людей в страхе и в то же время никогда не пытался запугивать нас. Он показывал нам, что может сделать с другими и что не собирается делать с нами. Это подразумевало определенную близость». В течение 70-х годов Арнольд развлекал своих последова-телей, разыгрывая следующий сценарий. Начинающий культурист и поклонник, собравшись с духом, подходил к Арнольду и спрашивал, как достичь успеха. Арнольд с готовностью доставал бутылку, объясняя, что в ней содержится особое масло, которое он якобы регулярно получает из Австрии самолетом. Он советовал начинающему спортсмену раздеться и затем лично втирал ему в тело «особое масло». После того как кожа жертвы начинала лосниться, Арнольд приказывал поклоннику принимать разные позы. При этом предостерегал, что смывать масло нельзя, даже когда будешь одеваться. Таким образом, объяснял Арнольд, мускулы будут выглядеть более отчетливо. Жертва, одетая в полностью пропитанную «особым маслом» одежду, удаля-лась, покоренная своим кумиром и не зная, что «особое масло» Арнольда было ничем иным, как обычным маслом для швейных машин.

20 мая 1971 года Эрика Кнапп, мать Патрика, трехлетнего сына Мейнарда Шварценеггера, проснулась в четыре утра и не смогла больше заснуть. Обычно она спала крепко, но в эти воскресные дни была возбуждена, счастлива и неспокойна. По ее словам, после бурной пятилетней совместной жизни они с Мейнардом в конце концов решили пожениться. Она говорила, что свадьба назначена через месяц. Хотя ей пришлось вынести гнев собственных родителей за внебрачного ребенка, мать Мейнарда, Аурелия, была к ней добра и относилась как к невестке. А Густав был первым, кто посетил ее в больнице сразу же после рождения Патрика. Ребенок был недоношенным, и Густав, который всегда любил полных женщин, настаивал на том, чтобы Эрика поправлялась. Он вообще опасался за ее здоровье. Как только Эрика выписалась, Густав, переполненный доброжелательностью и заботой, водил мать своего внука из одного ресторана в другой и заказывал самые разнообразные деликатесы. Хотя Густав всегда относился к Эрике с уважением и добротой, она остро чувствовала, что между отцом и сыном произошел конфликт, так как редко видела их вместе. За месяц до свадьбы она свыклась с неровным характером Мейнарда и горячо надеялась, что его родители примирятся с ним. В эти воскресные дни ее, однако, ждало разочарование. Эрика попросила своего босса в Мюнхене предоставить ей несколько отгулов, чтобы провести выходные с Мейнардом в Китцбюле. Но тот отказался. Сейчас она лежала в своей постели в мюнхенской квартире и не могла заснуть, испытав неожиданно какое-то новое странное чувство, которое сама не могла понять. Этим же вечером мать Эрики позвонила ей и сообщила страшную новость. Мейнард, напившись до бесчувствия, сел за руль, врезался в другую машину и погиб. Эрика в одной рубашке выбежала на улицу, не зная, куда идти и что делать. Как слепая, она зашла в ресторанчик находившегося рядом отеля и, к изумлению посетителей, заказала двойную порцию шнапса. Она рыдала, не в силах сдержать слез. Через день или два Густав, которого она называла дедушкой, навестил ее в Куфштайне, где Эрика гостила у родите-лей. В глубоком шоке он бежал по улицам Куфштайна, сжимая в руке испачканные в крови часы старшего сына. Он отдал их Эрике, как и другие вещи Мейнарда, и только после этого заплакал горькими горючими слезами. Густав сказал, что хочет похоронить Мейнарда в Китцбюле, где тот погиб. Эрика согласилась. Они все втроем – отец, мать и невеста – ждали, когда приедет на похороны младший брат Мейнарда. Но Арнольд так и не приехал. Шварценеггер действительно держал в одной руке свет, а в другой тьму. Тьма часто проявлялась в его жизни: пример тому – игнорирование похорон брата. Свет же выразился в истории, которую Арнольд, к своей чести, никогда не сделал достоянием публики. Арнольд как-то говорил о Мейнарде: «В глубине души я всегда ожидал, что с ним что-то случится, потому что он всегда жил на грани смерти. Сейчас я хотел бы, чтобы он приехал ко мне и наслаждался жизнью вместе со мной. Но тогда я просто отбросил эту мысль». Это было неправдой. Единственный раз в жизни Арнольд оценил себя ниже, чем на самом деле. После смерти Мейнарда Арнольд узнал, что брат сделал его крестным отцом Патрика, о чем он никогда раньше не слыхал. Арнольд написал Эрике и предложил свою помощь, если у нее возникнут какие-нибудь проблемы или появится в чем-то нужда, Поскольку у Эрики не было возможности самой растить сына, она отправила его к своим родителям, которые жили в Куфштайне. Когда Патрику исполнилось десять лет, Эрика обратилась к Арнольду с просьбой о помощи. С этого времени Арнольд посылал ей деньги, заплатив за обучение Патрика в Лиссабоне, куда Эрика переехала со своим новым мужем, а позднее предложил оплатить учебу и проживание Патрика в Америке – предложение, которое Эрика с благодарностью приняла. Как говорят все, кто видел Патрика, он был точной копией своего отца. Высокий красивый блондин сегодня тренируется в спортивном зале «Мир» в Венис, штат Калифорния, где живет в доме, принадлежащем его дяде Арнольду. По примеру Арнольда он планирует заняться изучением бизнеса, а, может быть, политикой. В 1988 году Эрика навестила Патрика и Арнольда в Лос-Анджелесе. Однажды утром, сидя у бассейна и лакомясь клубникой, Эрика подумала, что Арнольд кажется более счастливым и более способным на проявление дружеских чувств, чем это было в прошлом. Она поблагодарила его за отзывчивость и за оказанную помощь. Арнольд признался ей, что был горд доверием Эрики, направившей ему под присмотр «половину Шварценеггера». Однако есть другая, более темная сторона трагической истории Мейнарда, о которой Эрика, возможно, и не знает.