Мужчины в ее жизни (Удержать мечту) - Брэдфорд Барбара Тейлор - Страница 32
- Предыдущая
- 32/72
- Следующая
Она надела свободное платье из тонкой шерсти, сшитое Эмили. Темно-фиолетовое, простое, ниспадающее, с необычайно широкими, похожими на крылья бабочки, рукавами, которые тем не менее туго застегивались на запястьях. К нему она выбрала длинное ожерелье из нефритовых бусин – тоже подарок Эмили, привезенный ею из Гонконга.
Она нашла его в главной комнате. Он стоял у большого окна и смотрел вдаль.
Пола заметила, что он зажег многочисленные свечи, расставленные ими ранее, и организовал бар на одном из маленьких сундуков.
Жаркий огонь гудел в камине, уютно светило несколько ламп и тихо звучал голос Эллы Фитцджералд.
Пола подошла к нему и сказала:
– Как я вижу, мне осталась только одна работа – сесть у огня и что-нибудь выпить.
Шейн резко обернулся и окинул ее взглядом.
Она подошла еще ближе, и он увидел, что она наложила на веки пурпурные тени, и поэтому, а также благодаря цвету платья ее опасные глаза казались еще более фиолетовыми, чем обычно. Блестящие черные волосы, зачесанные назад и загибающиеся внутрь, обрамляли бледное лицо, подчеркивая прозрачность ее кожи. Треугольный мысик глубоко опускался на ее широкий лоб. Она была потрясающе хороша.
Напряженность сошла с ее лица. Шейн подумал, что никогда еще она не выглядела такой прекрасной.
– Ты отлично смотришься.
– Спасибо. И ты тоже.
Шейн небрежно хохотнул и сменил тему:
– Ты хотела выпить. Чего тебе налить?
– Белого вина, пожалуйста.
Пока он открывал бутылку, Пола стояла у камина и следила за ним.
Шейн надел темно-серые слаксы, серый, но посветлее, свитер с высоким воротником и черный кашемировый пиджак в спортивном стиле. Глядя на него, она подумала: «Он все тот же старина Шейн, и все же он изменился. Может, дело все-таки в усах. Или причина во мне?» Она тут же подавила самую мысль о такой возможности.
Шейн принес бокал. До нее донесся слабый аромат мыла и одеколона. Он еще раз побрился, тщательно расчесал волосы и обработал ногти. Пола подавила улыбку, вспомнив, что его привычка смотреться в любое встреченное им по пути зеркало доводила ее бабушку до белого каления. Эмма даже пригрозила, что уберет из «Гнезда цапли» все зеркала, если он не обуздает свое тщеславие. В тот год ему исполнилось восемнадцать лет, и он очень гордился своей красотой, своей поджарой спортивной фигурой. У Полы мелькнуло подозрение, что он и сейчас отлично знает о своей внешней привлекательности, хотя больше и не рассматривает себя в зеркала – по крайней мере, на людях. Возможно, он даже привык к своей красоте. Она отвернулась к огню, чтобы скрыть улыбку. Да, он себялюбив, и некоторые его достижения и достоинства вызывают у него самого чувство восхищения, и он очень уверен в себе. И, однако, ему присущи природная доброта, мягкость, и он сердечно любит своих друзей и родных, и он очень ласковый. Вот как хорошо она знает Шейна Десмонда О'Нила! Он налил себе виски с содовой и сказал:
– Не удивляйся, если Санни притащит с собой гитару. Обычно он так и делает. Я могу аккомпанировать ему на рояле – устроим вам концерт. Можем даже спеть что-нибудь.
– О боже! Тени ансамбля «Цапли» витают над нами, – рассмеялась Пола. – Ты ужасно играл, между прочим.
– А я считаю, мы были довольно хорошей группой, – ответил он тоже со смехом. – Ты и остальные девчонки просто ревновали, потому что тем летом мы находились в центре всеобщего внимания. А вы не могли нам простить нашего оглушительного успеха. Удивляюсь, почему вы не организовали девичий ансамбль в пику нам.
Пола снова засмеялась. Он чокнулся с ней.
Она посмотрела на Шейна снизу вверх, чувствуя себя крошечной рядом с этим почти двухметровым Гигантом. Крошечной и еще слабой, беззащитной и бесконечно женственной. Определенно в нем есть нечто неотразимое. Она почувствовала, как где-то глубоко в ней опять зашевелилось непонятное чувство, которое он вызвал в ней прошлым вечером. По коже пробежали мурашки. Сердце ее замерло.
Их глаза встретились.
Пола хотела отвести взгляд, но никак не могла оторваться от его пронзительных гипнотических глаз.
Шейн первым отвернулся, притворившись, что ищет сигареты, иначе он бы не удержался и поцеловал ее. «Будь осторожнее», – приказал он себе. Теперь его одолевали сомнения, правильно ли он сделал, что пригласил ее на уик-энд. Шейн понимал, что ходит по тонкому льду. «Больше я с ней не увижусь до ее отъезда из Штатов». Но ему самому стало смешно. Он знал, что не сдержит слово.
Тишину нарушили радостные возгласы. К бесконечному облегчению Шейна, в комнату вошли Санни и Элайн.
Шейн поспешил им навстречу, широко улыбаясь. Как хорошо, что он пригласил их. Чувство напряжения отпустило его.
Санни прислонил футляр с гитарой к стулу и обнял хозяина.
– Коньяк разопьем после обеда, – объявил он и вручил Шейну завернутую в бумагу бутылку. Элайн сунула ему в руки корзинку.
– А здесь свежеиспеченный хлеб вам на завтрак, – воскликнула она, когда Шейн наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.
О'Нил, рассыпая благодарности, поставил подарки на комод и представил Уикерсам Полу.
Едва увидев их, Пола почувствовала к ним симпатию. Санни оказался высоким худощавым мужчиной со светлыми волосами и бородой и веселыми карими глазами. Элайн, милая и женственная, принадлежала к тому типу представительниц прекрасного пола, чья природная доброта становится очевидной с первого взгляда. У нее было открытое дружелюбное лицо, ярко-голубые глаза и тронутые ранней сединой короткие вьющиеся волосы.
Втроем они уселись, а Шейн отправился налить вина вновь прибывшим. Пола порадовалась за себя, что выбрала платье, хотя Шейн предложил ей одеться попроще. Элайн, в черных бархатных брюках и китайском жакете из голубой парчи, выглядела очень элегантно, но не броско.
С улыбкой Элайн обратилась к ней:
– Шейн рассказал, что вы внучка Эммы Харт и что теперь вы возглавляете ее империю. Я в восторге от вашего лондонского магазина. Я могла бы провести там целый день…
– Святая правда, – перебил ее Санни со смехом. – Моя жена с помощью вашего магазина когда-нибудь вконец разорит меня.
– Не обращайте внимания на моего мужа, он просто шутит, – заметила Элайн и продолжила свою хвалебную песню универмагу на Найтсбридж.
Но когда Шейн вернулся с бокалами для гостей, разговор переключился на события в стране и на местные сплетни. Пола сидела в расслабленной позе, молча слушала и потягивала вино. Шейн болтал с друзьями, и она ясно увидела, как они ему нравятся, как легко и свободно он чувствует себя в их компании. Впрочем, то же относилось и к ней. С ними оказалось очень легко – дружелюбные, раскованные, твердо стоящие на земле люди. Санни обладал умом, таким же живым, как и у Шейна, хотя и не столь блестящим и проницательным, и вскоре они оба увлеченно перебрасывались тонкими замечаниями. В атмосфере царили смех и веселье, у всех было праздничное настроение.
Время от времени Пола украдкой бросала взгляды на Шейна. Он держался как прекрасный хозяин и не знал ни минуты покоя – разливал вино, менял пластинки, подбрасывал дрова в огонь, направлял беседу в нужное русло, не давая никому почувствовать себя выпавшим из разговора. И он явно радовался, что Уикерсы приняли Полу. Он часто улыбался ей, кивая в знак одобрения, и дважды, проходя по делам мимо нее, дружески похлопывал по плечу.
В какой-то момент Пола вышла проверить, что творится на кухне, и когда она поднялась во второй раз, Элайн встала тоже.
– Ты делаешь всю работу, так нечестно, – заявила гостья. – Я помогу тебе.
– Все в порядке, – запротестовала Пола.
– Нет-нет, я настаиваю. – Элайн последовала за Полой на кухню и с порога воскликнула:
– Какой чудесный запах – у меня уже слюнки текут. Ну, так что же мне делать?
– Правда ничего, – улыбнулась ей Пола, вытащила мясо из духовки и поставила на поднос. – Впрочем… не обернешь ли ты его фольгой?
– Сказано – сделано, – ответила Элайн и, оторвав большой кусок серебристой бумаги, обернула ею ногу барашка. Некоторое время она молча смотрела на Полу, затем сказала:
- Предыдущая
- 32/72
- Следующая
