Плоды вдохновения - Иванов Александр Александрович - Страница 19
- Предыдущая
- 19/34
- Следующая
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:
19
К портрету Г.
(Татьяна Глушкова)
По мотивам книги стихов «Белая улица»
…Ты хочешь поэтессой стать? Так стань!
Куда как легче! Проще нет занятья,
ты изучи, что создали собратья,
усердно наклонив над книгой стан.
У одного возьми размер и ритм,
а у другой – стиха закаменелость,
у третьего возьми метафор смелость,
а у четвертой – необычность рифм.
Возьми лучину, канделябр, свечу,
добавь сердечных мук, усталость, горечь,
истории (одобрит Пал Григорьич!),
Пегаса, кваса, Спаса и парчу.
Смешай все это, не сочти за труд,
пиши смелей, учтя мои советы.
Не так уж он и сложен, путь в поэты…
Сдавай в печать. Не бойся! Издадут!
Вчерашний день
(Евгений Храмов)
Золотились луковицы храмов,
Вышел я, Евгений Львович Храмов,
И собою солнца диск затмил.
Я царю сказал: «Посторонитесь…»
Все вокруг шептались: «Что за витязь?
Как красив он, смел, умен и мил!»
Кубок опрокинув без закуски,
Говорил я только по-французски,
В золотой затянут был мундир.
Треуголку снял Наполеошка
И сказал, грассируя немножко:
«Ша, французы, это – командир!»
Я в салоне сел к роялю «Беккер»,
Несравненный Вилли Кюхельбекер,
Рдея от смущенья, подошел.
Говорить хотел, но не решался,
А потом и вообще смешался,
Высморкался, хмыкнул и ушел…
…В этом месте разлепил я веки,
Жаль, что я живу в двадцатом веке
И былого не вернуть, хоть плачь…
Ничего со мною не случилось,
Это мне с похмелья все приснилось,
Я очкарик, рохля и трепач.
Двоечница
(Феликс Чуев)
Куплю рубаху, брюки темно-синие,
пройдусь по половицам, как по льду,
и двоечницу, самую красивую,
на зависть всей площадке, уведу.
На танцплощадке розовые личики
танцуют на зашарканном полу.
Отличниц приглашают лишь отличники,
а двоечница мается в углу.
Глядит девчонка на меня, на Чуева!
Мурашки побежали по спине.
И двоечница тотчас же почуяла
родное что-то, близкое во мне.
Мы с ней потанцевали. Слово за слово,
я ей всучить пытаюсь свой портрет
и убеждаю двоечницу ласково,
что в этом ничего плохого нет.
Она вдруг слезы принялась размазывать,
они ручьями брызнули из глаз.
Тогда я начинаю ей рассказывать,
что я не кто-нибудь, а красный ас!
И вроде шансы сразу же повысились,
вот мы уже заходим к ней во двор…
И я шагаю, как генералиссимус
и мну в руках «Герцеговину Флор».
Раскопки в XXX веке
(Валентин Берестов)
Откопан был старинный манускрипт.
Скорей листать страницы! Шорох. Скрип.
Стихи. Представьте, ничего себе!
Инициалы автора – В. Б.
Наверно, это рукопись моя.
Что ж, у шедевров жизнь уже своя…
Нет, что вы, что вы! Никаких намеков.
Жаль, оказалось, это – Виктор Боков…
Кошка
(Владлен Бахнов)
Лежала кошка на спине,
Устроившись уютно.
И никому та кошка не
Мешала абсолютно.
И вот, зажав в руке перо,
Подумал я при этом,
Что это для стихов – хоро-
Шим может стать сюжетом.
Она лежала – я уви-
Дел, – хвост игриво свесив.
Что знать могла она о дви-
Жущем весь мир прогрессе?
Мешала узость кругозо-
Ра кошке знать ленивой
О том, что, как и где изо-
Брели на данной ниве.
Сказать по правде, просто ни
О чем не знала киса.
И я закончил ирони-
Ческие экзерсисы.
Пират
(Эдуард Успенский)
Лился сумрак голубой
В паруса фрегата,
Собирала на разбой
Бабушка пирата…
Лился сумрак голубой,
Шло к июлю лето.
Провожала на разбой
Бабушка поэта.
Авторучку уложила
И зубной порошок,
Пемзу, мыло, чернила
И для денег мешок.
Говорила: – Ты гляди,
Дорогое чадо,
Ты в писатели иди,
Там разбой что надо!
Ты запомни одно,
Милый наш дурашка:
Золотое это дно –
Крошка Чебурашка!
Не зевай, не болтай,
Дело знай отменно.
Ты давай изобретай
Крокодила Гену!
Ты, гляди, не будь дурак,
Ром не пей из бочки.
И старушку Шапокляк
Доведи до точки…
…Долго пела она,
Целовала сладко.
До чего же умна
Старая пиратка!
Это сущий пустяк –
Ремесло пирата…
Ну, а если что не так –
Бабка виновата…
19
- Предыдущая
- 19/34
- Следующая
