Тигр, светло горящий - Нортон Андрэ - Страница 11
- Предыдущая
- 11/100
- Следующая
Том оторвал взгляд от ножа и посмотрел на девушку. Они окинули друг друга немигающим взглядом, как коты перед дракой.
– Говорят, ты побратался кровью с одним из Владык Коней...
Не прекращая поединка взглядами с Шелирой, он кивнул.
– Стало быть, ты сумеешь найти укрытие для Шелиры, когда Владыки Коней приедут сюда, и даже сможешь поговорить с ними от нашего имени. Я возьму с тебя клятву на крови, чтобы точно знать, что ты будешь служить моей племяннице, а через нее – этому городу.
Он нахмурился:
– Она принцесса, дама высокородная. Ее узнают в любом укрытии, где я только сумею ее спрятать.
– Так постарайся, чтобы не узнали, – прежде чем он успел хоть шевельнуться, Лидана схватила его за правую руку, на которой все еще виднелись следы кандалов. Он охнул и уставился на капли крови на своей грязной коже.
Лидана держала нож твердо, так что две капельки крови не упали с его острия. Быстрым жестом она подозвала к себе Шелиру и на сей раз девушка без слов повиновалась. Лидана взяла ее за руку и стряхнула капельки в углубление на ее ладони.
– Именем Сердца, именем величайшей Силы, именем всего, что обитает в небесах и всего, что побеждает Тьму, ползущую из преисподней – да будут все они свидетелем того, что ныне Том становится вассалом, и пусть дева Дома Тигра помнит, что он будет сражаться за нее и да не разорвет она уз, связующих ныне его, как вассала, и ее, как сеньору.
Оба медленно произнесли слова старинной клятвы. Лидана бросила нож Тому, который ловко перехватил его в воздухе и бросил в поясную сумку.
– Скита тебя проводит. Там есть ялик. Возьми его и найди свое убежище. Кстати, – она внезапно рассмеялась, – если ты задумаешь нечто, что будет не по нраву нашему новому владыке, я даю тебе карт-бланш, с условием, что Шелира не пострадает.
Он снова ухмыльнулся. Затем поднял чуть кровоточившую руку, как солдат, приветствующий офицера.
– Да будет так, моя королева.
Все трое – Шелира, Скита и Том – исчезли за тяжелыми занавесями. Дворец и вправду был пронизан потайными ходами, как сыр – дырками. Возможно, Бальтазар пожелает восседать на престоле именно здесь. Если так, то они получат дополнительное преимущество.
Она сделала для Шелиры все, что смогла. Теперь пора устроить собственное исчезновение. На счастье, она подготовилась к нему еще много лет назад, сама того не ведая.
Насколько она знала. Скита – единственный человек, посвященный в эту тайну. Лидана начала свою работу лет шесть назад, после битвы при Оурсе, когда ей страшно захотелось узнать о Мерине как можно больше, больше, чем кому-либо из тех, кто был всегда окружен мощью Дома Тигра. А женщина, в которой может таиться Дар, умеет учиться. Скита стала ее соучастницей.
Когда капитан Саксон уничтожил пиратский флот, настала пора очистить их грязные логовища по берегам и на южных островах. И там были обнаружены странные вещи Если пираты и брали рабов, то жили те недолго, это все и так прекрасно знали. Но Скиту нашли в клетке, словно бы она была какой-то огромной. Саксон лично освободил ее, но она не хотела говорить ни с кем, и он понял, что она принадлежит к какой-то неизвестной ему расе. Он привез ее в Мерину, когда стало ясно, что больше для нее он уже ничего сделать не сможет, и показал девушку королю. Но во время приема при дворе Скита вдруг пошла к Лидане, сидевшей на табурете на нижней ступени возвышения, на котором стоял трон, и протянула руки дочери короля.
Поначалу Лидана испугалась, потом уже просто смотрела на Скиту. Потом у нее в душе что-то шевельнулось – Лидана не могла определить этого чувства. Она не знала его прежде, но в этот момент какая-то пустота, что жила в ее душе, заполнилась. Скита не стала для нее в полном смысле слова дочерью, но чем-то вроде очень близкой родственницы. Лидана узнала только то, что Скита жила на некоем острове, на который напали пираты. Девушка никогда не выказывала желания вернуться домой. Она к тому же не могла – или не хотела – показать на карте, где находится ее родина или сказать, как она называется, как Лидана ни старалась.
Скита была сообразительна и обладала некоторыми особыми способностями. Порой Лидане казалось, что Скита угадывает ее мысли, когда ей приходилось серьезно над чем-либо раздумывать. Еще Скита предчувствовала близкую опасность. И слово в слово запоминала прочитанное или услышанное. Лидана научила ее кое-чему из ювелирного дела. И главное – Лидана никогда не пыталась облечь это в слова – их дружба как-то успокаивала и подбадривала ее. Можно было бы при избытке воображения предположить, что это ангел-хранитель, о которых так часто говорится в молитвенниках и в книгах из библиотеки Храма.
После того как Скита вошла в ее жизнь, Лидана как раз и решила, как будет действовать – она много раздумывала над этим после смерти мужа. Она не была свободной, пока он хотя бы формально оставался главой семьи.
И снова, как много раз до того, Лидана воспользовалась тайными ходами дворца. Она нашла маленькую комнату, очень подходящую для ее еще не до конца осознанной цели. Там-то она и превращалась из высокородной дамы в женщину из торговой гильдии.
В комнате стоял сундук, который они со Скитой с трудом туда перетащили, на стене висело зеркало, и там еще было то, что никогда в открытую не стояло на ее скромном туалетном столике в официальных апартаментах – ящичек всякой разной косметики.
Темные цвета, которые Лидана носила в своем истинном обличье, были забыты ради яркой пестроты. Лидана расплела свои пепельно-каштановые волосы и тщательно расчесала гребнем, которые покупают на рынке немолодые женщины, не желающие видеть в своих волосах седину. Она расчесывала и расчесывала их, пока волосы ее не потемнели и не обрели странный красноватый оттенок. Она не стала их снова заплетать, а после нескольких попыток завернула в два валика над ушами. Затем покрыла их потускневшей серебряной сеткой, закрепив ее на макушке заколкой, с которой на лоб свисала бахрома стеклянных блестящих бусин.
Она затянула корсет, подчеркнувший округлость ее бедер и почти неприлично приподнявший ее грудь. Поверх него она надела шелковое платье, обтрепавшееся по подолу и сверх меры обнажавшее шею и плечи.
Прежде чем зашнуровать его, она быстро взяла из ящичка с косметикой флакончик с жидкостью цвета коричного пунша. С помощью мягкой щетки и кусочка шелка ее кожа, белая, как слоновая кость, стала загорелой кожей женщины, которой много приходится бывать на воздухе, женщине, которая годами чересчур щедро пользовалась косметикой. Она подтемнила и подвела брови, нанесла на щеки яркие румяна. Вынула из маленькой коробочки мушку, подцепила ее указательным пальцем и приклеила над верхней губой над мазком жирной губной помады.
Критически осмотрев себя в зеркале, Лидана добавила пару ожерелий из дешевых камешков и стекла, перемежавшихся бусинами из неполированного серебра и меди. На каждую руку надела по несколько браслетов.
Пока Лидана занималась собой, Скита снова вернулась, также переодетая – в этом обличье ее хорошо знали в самых злачных местах города. С помощью той же самой жидкости, которой пользовалась Лидана, она сделала свою кожу не темной, а просто грязной. Причем натерла она все тело. Так что вид у нее был такой, будто ее нужно хорошенько вымыть не раз и не два, прежде чем ее можно будет допустить в хорошую компанию. Вылив остаток жидкости в таз, она сунула туда голову, затем разобрала волосы вымазанными в сале пальцами, так что они теперь висели омерзительными жирными космами.
Высохнув, она взяла кусок очень плотной ткани и туго замотала ею грудь. Ее можно было сейчас принять за мальчика – одного из тех малолетних разбойников, что шатались у каналов. Слишком свободные штаны она подвязала веревкой, надев сверху широкую рубаху не по росту, подпоясав ее страшно поношенным и не раз чинившимся ремешком. Скиты больше не было, как не было больше и Лиданы.
Их сменили Матильда, торговка бусами и всякими безделушками, державшая занюханную лавку у дальнего южного канала, и Угорь, ее не то мальчишка на побегушках, не то племянник, чье искусство освобождать горожан от кошелька вызывало восхищение у его уличных приятелей.
- Предыдущая
- 11/100
- Следующая
