Мчащиеся мустанги - Брэнд Макс - Страница 29

• Предыдущая
• 29/45
• Следующая

— Конечно хорошо.

— Тогда хотя бы это у нее есть. О, она может быть доброй! В доме живет Алисия.

— Кто такая?

— Кузина мачехи. Довольно молоденькая. Надо видеть, как мачеха к ней добра. Алисия очень нуждается. У нее нет ничего, кроме того, что дает ей кузина. Так вот, мачеха ее очень любит.

— Она сирота? — поинтересовался Том, жалея девушку.

— Алисия? Нет… то есть да, конечно сирота! Только она непохожа на сироту, как мы себе представляем. В Алисии нет ничего вызывающего жалость, скорее это сущий бультерьер. Просто ужас!

— Алисия?

— Ага.

— Тогда она как твоя мачеха?

— Что касается характера и сообразительности, можешь не сомневаться. Нет, она не такая, как мачеха. Алисия честная и справедливая. Видел бы ты, как она заступалась за меня перед кузиной.

— А мачехе не хотелось выгнать ее из дома?

— Конечно хотелось, и она сказала, что выгонит. Тогда Алисия не стала дожидаться, заявила, что уйдет сама, и ушла из дома. Представляешь? На пастбищах полно скота, готового растоптать любого, кто не верхом! Но Алисия — она такая! Словно огонь. Как говорят, сначала сделает, потом подумает. Мачеха побежала за ней, умоляя вернуться. Готов держать пари, что потом она не трогала Алисию много недель. Да, сэр, когда они сцепятся — это две тигрицы!

Послушав малыша, Том получил довольно отчетливое представление о том, что творится в доме.

— Почему она за тебя заступалась?

— Потому что честная и справедливая. Я бы сказал, не любит, когда обижают слабого.

— Так это очень хорошо.

— Хорошо? Да, в ней много хорошего. Только… помоги Бог тому, кто вздумает на ней жениться! Да будь он сам император — станет ходить перед ней на задних лапках. Для ее энергии не хватит двух царств. Ты не представляешь, что это за девица!

— Ха! — воскликнул Рамон. — Именно такая жена нужна настоящему гаучо!

— Правда? — рассмеялся мальчуган.

Однако их ждали более серьезные вещи. Надо было обдумать, как пробраться к дому. Спускался вечер, это позволит им подойти поближе. Но мачеха Дэвида почти наверняка поставила вокруг плотную охрану. Обойти часового потребуется много хитрости.

Рамон вызвался, как только стемнеет, пойти на разведку. Когда подошло время, он, пожав руки товарищам, бесшумно двинулся к дому.

Отпустив подпруги, Том и Дэвид застыли в напряженном ожидании. Теперь путники подошли к логову льва, осталось только попасть внутрь.

Тяжелое ожидание тянулось больше часа. Друзья стали уже беспокоиться.

— Да за это время, — заговорил мальчуган, — вполне можно было обойти вокруг всего дома и вернуться обратно. Хватило бы, чтобы пересчитать все бутылки в подвале! А его все нет. Черт побери, что он там делает?

Но едва Дэвид кончил говорить, как появился запыхавшийся Рамон. Обычно невозмутимый, на сей раз гаучо был взволнован. Зайдя за кусты, стал закуривать.

— Разглядел все, — объявил, отдышавшись. — Проведу вас как по ровной дорожке!

— Что?

— Серьезно. Видел твоего отца. Сидит в библиотеке. Окна были открыты, я видел его, как тебя.

— Наконец-то! — облегченно вздохнул Дэвид. — Опиши… как он выглядит?

— Крупный мужчина, очень большой. Может, покрупнее нашего друга. Подстриженные усы торчат как конская скребница, разве что у той щетинка покороче…

— Это он! — воскликнул мальчик. — Значит, ты его видел… а он тебя?

— Как он мог меня видеть? Он сидел в освещенной комнате, а я как кот смотрел из темноты.

Рамон победоносно засмеялся. Он так увлекся рассказом, что забыл о сигарете. Снова чиркнул спичкой.

— Брось! — предупредил Дэвид. — Не хватает еще костра!

Спичка все же вспыхнула. В ее свете Том увидел на рукаве куртки гаучо свежее красное пятнышко.

Довольный Рамон курил, глубоко затягиваясь.

— Огромный домище, — продолжал он. — Ради такого дома стоило скакать по горам и долинам. Не забудешь про меня, приятель, когда все это станет твоим?

— Конечно не забуду, — заверил мальчуган. — Но теперь расскажи, как можно подойти.

— Да совсем просто. Подобраться к трем живым изгородям, которые тянутся к…

— Конечно помню!

— Правда, там торчит много людей, следят за проходами между изгородями, но во втором и третьем ряду кусты довольно высокие.

— Так.

— Почти как деревья.

— Верно.

— С каждой стороны ветки опускаются почти до земли, но под ними можно вполне свободно проползти. Я это знал еще с детства! Так и подполз почти к самому дому. Вылез, как уже говорил, точно под окном библиотеки.

— Конечно же, кусты как раз туда подходят! — воскликнул Дэвид.

— Ну вот, посмотрел на твоего отца, потом тем же путем под живой изгородью вернулся обратно.

— И на это ушло два часа?

— Неужели?

— Почти!

— Разумеется, я не сразу вернулся. Задержался под изгородью, когда подполз поближе к караулившим. Хотел послушать, что говорят.

— И подслушал?

— Я? Конечно! В одном месте они стояли от меня не дальше чем в пяти футах.

— Кто там был?

— Один из них Фелипе Гузман.

— Что? Так я же проломил ему череп, как пить дать, — удивленно произнес Том Глостер. — Как он мог там оказаться?

— Не знаю, только череп у него в порядке. Там, где я пробирался в сад, он руководит охраной.

— И что они говорили?

— Много говорили о сеньоре Глостере, который, по их словам, сам дьявол!

— Ха! Для них он и есть дьявол, — заметил Дэвид.

— Так оно и есть! И будет страшнее дьявола еще до того, как рассветет!

— Ты тоже поможешь Дэвиду. Покажешь под присягой, что они наняли тебя убить нас или завести в засаду! — высказался Том.

— Да, могу присягнуть. Именно этого они боятся.

— Откуда тебе известно?

— Я слышал, как они это обсуждали и говорили, что если отколоть меня от вас, то у вас будет против нее очень мало улик.

— Но ты же с нами?

— Слава Богу, с вами!

— Ты храбрый малый, и тебе здорово повезло, Рамон, — похвалил Том Глостер. — Проник внутрь и выбрался без хлопот?

— Без хлопот.

— Совсем?

— Знаешь, они смотрят в оба, но Рамон не дурак, что бы ни говорили! Проскользнул мимо них безо всяких затруднений.

— Удивительно, — заметил Том.

— Благодарю, — сказал в ответ гаучо. — Но я проделывал и не такие штуки.

— Тогда откуда у тебя на руке кровь? — спросил Глостер.

Последовала короткая пауза. Гаучо молчал не больше половины секунды, но порой такие мгновения кажутся часами.

— Ах это!.. На какой руке?

— На левой, — подсказал Том.

Рамон вскочил на ноги.

— На этой? А-а, пустяки! Поцарапал, когда лез туда.

Юный Дэвид будто захлопнул мышеловку:

— А почему спросил, на какой руке? Что у тебя с другой, Рамон?

— Почему ты спрашиваешь? — Рамон чуть отпрянул назад.

— Покажи-ка обе руки! — спокойно велел Глостер.

— Я? Я? — заикаясь, переспросил гаучо. — А зачем?

— Затем, что мой револьвер смотрит на тебя, приятель, а с такого расстояния я не промахиваюсь, — холодно произнес Том.

Из горла Рамона вылетел сдавленный крик. Затем гаучо тяжело задышал, будто только что бежал изо всей мочи.

Когда Том приказал ему подойти, он помедлил, но позади него уже стоял юный Дэвид, приговаривая:

— Боже милостивый! Предал нас второй раз!

— Я? — хрипло переспросил Рамон. — Я вас предал? Да умереть мне на месте, если это правда! Я предал вас? Дио! Разве я не с вами? Разве не готов провести вас к дому?

— Завести в ловушку, — поправил мальчуган.

— Чего вы хотите? Свести меня с ума?

— Протяни руки, — потребовал Том.

Гаучо нехотя повиновался.

— Приставь револьвер к его спине и, если пошевелится, стреляй, — велел Том Дэвиду. Затем зажег спичку и внимательно осмотрел запястья Рамона. На обоих были следы от туго завязанной веревки, на левой содрана кожа и сочилась кровь. Том поднес спичку к глазам гаучо. И тут же отшвырнул, чтобы не видеть их жалкого, виноватого выражения. — Итак, значит, снова, Рамон? Эх ты, забыл, что нам удавалось, когда мы все трое были вместе?

• Предыдущая
• 29/45
• Следующая