Остаться в живых - Брэнд Макс - Страница 17

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая

Мэйс развернулся.

— Кто-нибудь из вас, джентльмены, видел, как было дело? — крикнул он в толпу.

И тут же опять подал голос Реджинальд Ченнинг Картер:

— Я стоял у двери в тот момент, когда включился свет, и видел, что вот этот джентльмен держал в руке револьвер, в то время как руки Джоша Экера были пусты. Я видел, как этот, с позволения сказать, джентльмен вскинул оружие и выстрелил; а после того, как Экер упал, он вытащил револьвер Джоша и сделал пару выстрелов наугад, не целясь!

Изложив свою версию событий, Картер шагнул ко мне и, очевидно, для того, чтобы сделать свою речь еще выразительнее, взмахнул указательным пальцем перед моим носом, после чего добавил:

— Вы только взгляните на это лицо! Разве оно не обличает виновного?

Само собой разумеется, я был ошеломлен силой и тяжестью предъявленного мне обвинения — никак не ожидал такой наглой, бесстыдной лжи! Не в силах вымолвить ни слова, я как идиот таращил глаза на негодяя, а тот все еще грозил мне пальцем.

Шериф, оттолкнув длинную руку Ченнинга Картера, буркнул:

— Ладно, судья и присяжные, возможно, с радостью тебя выслушают, но с нас вполне довольно. А что касается лично меня, то мне чертовски не нравится твой вид, Картер. Пойдем, малыш. Топай рядышком со мной, и я доставлю тебя на место, сей же миг.

Я зашагал вслед за Мэйсом к выходу, и, когда мы добрались до двери на лестницу, я увидел Бобби Мид. Она, улыбаясь, помахала мне рукой. Я дотянулся до нее и, тихонько сжав запястье, сказал:

— Если бы не ты, меня бы уже повысили.

И это была чистая правда!

— Выше нос, Нелли, — ободряюще заметила Бобби. — Эти лгуны ничего не смогут сделать, пока рядом с тобой Лорен Мэйс!

И мы с шерифом стали спускаться по ступенькам.

А у меня за спиной опять гремел зычный голос Реджинальда Ченнинга Картера. На сей раз он подстрекал оставшихся в зале мужчин броситься за нами в погоню. Я тщетно ломал голову, что могло возбудить такую ненависть ко мне в человеке, которого я до сих пор ни разу не видел. Я не причинил Картеру никакого вреда, а моя смерть не принесла бы ему ни малейшей выгоды, если не считать минутной власти над толпой и дурной славы ее предводителя. Должно быть, все дело в этом, думал я, Картером движет лишь дикая, первобытная страсть к лидерству, жажда оказаться в центре внимания, видеть, что все взгляды устремлены на него!

Ничуть не меньше удивляло меня и поведение толпы. По крайней мере половина ее состояла из людей порядочных, хороших — то есть не хуже нормального, среднего человека. Но все они с легкостью поддались бурному, злобному водовороту эйфории слепого возмездия. Поодиночке каждый был вполне разумным и добродушным малым, вроде нас с вами, а может, и лучше. Вместе же они превратились в свору беспощадных, диких зверей, по-волчьи свирепых, но гораздо более опасных, а перед лицом настоящего мужчины — шерифа — трусливых и малодушных.

Итак, Лорен Мэйс вел меня вниз по лестнице, и, когда мы добрались до самой нижней ступени, из темноты вынырнул Дэн Порсон. Увидев нас, он пересек улицу и поспешил навстречу. Шляпу Дэн потерял, а на лице застыло какое-то полубезумное выражение.

— В чем дело, Нельс, что случилось? — выпалил он, задыхаясь.

— Это — шериф, а я арестован за убийство Джоша Экера, — с горечью отозвался я, не в силах забыть, что на эту проклятую вечеринку угодил по милости Дэна и всеми обрушившимися на меня бедами с начала и до конца обязан ему.

Порсон слегка пошатнулся и тяжело вздохнул.

— Ты задел его? — спросил он. — Джошу снова досталось?

— Еще как досталось, — ответил за меня шериф, — он мертв. Пойдем с нами. Ты ведь, насколько я понимаю, Дэн Порсон? Но не вздумай выкинуть какой-нибудь фокус, чтобы освободить дружка. К добру это не приведет, даже если сумеете избавиться от меня. Взгляни только на этих псов — они готовы задушить вас, как кроликов!

Мэйс ни капельки не преувеличивал. Двадцать или тридцать парней шли за нами по пятам, и голоса их звучали угрожающе, подобно близким раскатам грома. Один-единственный дружный залп мог запросто смести с лица земли нас троих — шерифа, Дэна и меня!

— У меня и в мыслях нет нарушать закон! — пылко заявил Дэн. — Я всегда держусь в его рамках и не намерен выходить за них до конца своих дней!

— Да, — скептически проворчал шериф, — именно так и чувствуют себя люди на следующее утро, после того как…

Я повернулся к Дэну:

— Расскажи теперь ты! Что случилось? Что было с тобой?

— Мне больно видеть тебя в таком положении. — Дэн пропустил мой вопрос мимо ушей. — Но я буду с тобой, дружище. Я буду с тобой, даже если для этого потребуется влезть в ту же самую петлю, которую затянут вокруг твоей шеи! Только до этого дело не дойдет, ручаюсь. Я найму лучшего адвоката!

— Спасибо, — поблагодарил я, возможно, чуть-чуть суховато, но искренне. — Так что все-таки произошло у вас с Томом Экером в раздевалке?

— Я услышал в темноте голос, — начал рассказывать Дэн, — сразу после того, как погас свет. И мне показалось, что это голос Лэнки. Я был чертовски рад слышать его, уж поверь мне. В жизни не чувствовал себя счастливее! Лэнки, если это был он, угрожал Тому, а потом вроде бы хлопнула дверь в раздевалку, но при такой темени я конечно же ничего не мог увидеть. Короче, побрел я на ощупь туда, где, по моим прикидкам, двери следовало находиться, отыскал ее, вышел, и тут впереди как будто мелькнул неясный силуэт такого же длинного и тощего парня, как Лэнки. Я рванул за ним сквозь толпу, но скоро потерял из виду.

Тогда я подумал, что коли наш долговязый друг изловил Тома Экера, то наверняка потащит его на улицу, и в общей суматохе стал пробиваться к лестнице. Издали мне удалось-таки еще раз увидеть две поспешно удаляющиеся фигуры, причем один из этих двоих был очень высоким. Но они уже почти спустились. Я поскакал следом, но оба как будто растворились в темноте. В общем, я тут обегал все окрестности, но не нашел и следов. Наконец, весь измотанный, на последнем дыхании я возвращаюсь назад и вижу, что ты арестован. Как это произошло?

— Как? — повторил я. — Одному Богу известно, не мне! Думаю, Экеры заранее распустили слух, будто некий буян и задира собирается здесь кого-нибудь прикончить. А Лэнки, наверное, устроил так, чтобы погас свет. Что до всего остального — у меня в голове полная мешанина. Знаю только, что Джош Экер мертв, а меня, скорее всего, повесят за его убийство!

Итак, меня привезли в тюрьму, и там, в дверях, Дэн Порсон пожал мне на прощанье руку и поклялся, что они с отцом будут защищать меня до последнего. Я провожал его взглядом, пока не закрыли дверь.

— Он настоящий друг, этот Порсон, правда? — спросил шериф.

— Да, с этим у Дэна все в порядке, — подтвердил я.

— Да-да, уж у него-то все в порядке, насколько я понимаю, — проворчал Мэйс. — Вот только говорит очень много, как я заметил.

Мы вошли в здание, и там меня должным образом зарегистрировали как Нельсона Грэя, родившегося у таких-то и таких-то родителей, в такое-то время и в таком-то месте. Я имел определенный рост и вес, но никаких особых примет. Волосы — каштановые, глаза — серые, телосложение — среднее. Похоже, я оказался «средним. « во всех отношениях — по каждому пункту регистрационного листа.

— Ты принадлежишь к тому типу людей, которых трудно найти в случае необходимости и очень непросто выследить, — признался шериф. — Чертовски хорошо, что, как правило, такие «средние» джентльмены не совершают преступлений, иначе нам приходилось бы проделывать чертовски сложную работу, чтобы поймать их и привлечь к ответственности!

Затем он записал, в каком преступлении я обвиняюсь.

«Убийство»!

Я стоял и смотрел, как рука шерифа старательно выводит на листе бумаги это слово, но в тот момент оно значило для меня не больше любого другого. Я все еще не оправился от шока, и ничто на этом свете меня не трогало: сколько ни дави на кнопку, если электричество отключено, звонок не издаст ни звука.

• Предыдущая
• 17/58
• Следующая