Кольца духов - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 57

• Предыдущая
• 57/76
• Следующая

– Как ты ни старался, Никколо, Бенефорте освободил дух из кольца без всяких хлопот. Только рукой помахал. И что ты с тех пор ни вытворял и с трупом и с кольцом, силу кольцу не вернуло.

– Так я же говорил вам, что нам необходимо разыскать спрятанные записи Бенефорте о магии духов. Сколько раз я это повторял!

– По-моему, не слишком выгодная сделка, – негромко сказал Ферранте, – променять спасение моей души на такую недолговечную и непрочную силу.

Он хлопнул ладонью о ладонь.

Вителли, стоявший к нему спиной, в раздражении возвел глаза к потолку, но тотчас придал лицу почтительное выражение и обернулся.

– Мы все это уже обсуждали, ваша милость. Младенец родился хилым. Его мать была при смерти. До утра девочка не дожила бы. Так неужели вы предпочли бы, чтобы ее смерть пропала втуне? Какая в этом заслуга? А уж раз девочка, то и тем более.

– Я вряд ли бы разрешил тебе, Никколо, проделать такое с моим сыном и наследником, каким бы хилым он ни родился, – сухо сказал Ферранте и шумно выдохнул воздух. – И больше хилых девчонок мне не надо. Ты маг. Как сделать, чтобы в следующий раз у меня родился здоровый и крепкий сын?

Вителли пожал плечами:

– Сказано, что женщина дает материальную часть, а мужчина придает бесформенному форму своим семенем. Все в природе стремится к совершенной форме – мужской, как металлы в земных недрах стремятся преобразиться в золото, но многие терпят неудачу, и женщины – результат того.

– Ты хочешь сказать, что мне следовало добавить формы? – Брови Ферранте поднялись. – Она была все время больной. Ее постоянно рвало. Омерзительно. Мне не хватало духа ей докучать. И ведь в городе было полно женщин.

– Вина не ваша, сеньор, я знаю, – умиротворяюще сказал Вителли.

Ферранте нахмурился:

– Ну, с меня хватит малолетних невест. Бледная немочь и плакса Джулия плод не доносит.

– Джулия принесет герцогство, – резко сказал Вителли. – Дайте ей немного времени.

– Герцогство я держу силой оружия. – Ферранте пожал плечами. – То есть вскоре так оно и будет. Какое еще мне нужно право? И какое право мне помогло бы, не будь у меня армии?

– Верно, ваша милость. Но Сфорца взял Милан и по тому, и по другому праву.

– И оставил в живых слишком много Висконти! Они теперь чуть ли не при всех дворах в Италии копят злобу и затевают интриги. – Ферранте, не глядя, повертел кольцо в пальцах, словно гадая, не готовится ли оно к какой-то тонкой мести.

Помолчав, Вителли сказал сухо:

– Отдайте мне серебряное кольцо, ваша милость. Я посмотрю, нельзя ли что-нибудь поправить.

Ферранте улыбнулся неприятной улыбкой.

– Нет, – сказал он негромко, но очень твердо. – Только справедливо, чтобы дух моей умершей дочери служил мне. Но только мне. Я не отдам никого из моих в рабство худородному миланскому… проклятому знахарю!

Вителли наклонил голову, стискивая зубы.

– Как угодно вашей милости. Будут и другие случаи. Получше.

Он повернулся, расчистил место по другую свою руку, посыпал его серым порошком, потом смел порошок и расположил предметы для простого заклятия крохотный золотой крестик оборотной стороной вверх и кусок прозрачной шелковой ткани. Его лицо обострилось от напряжения, он начал бормотать про себя. Несколько мгновений спустя кусок шелка приподнялся, точно змеиная голова, и легонько опустился на крестик. Вителли умолк, глубоко, облегченно вздохнул и обернулся к Ферранте.

– Готово. Это удержит Монреале… достаточно долго.

– Так разжечь тигель? – спросил Ферранте.

– Нет. Это сделаю я. Снимите со швейцарского лазутчика всю одежду. Я помогу вам приподнять его брата.

Ферранте бросил ему кожаный мешочек, который он поймал на лету. У окна на тесаных камнях стояла маленькая ювелирная тигельная печь. Вителли уже наложил в нее топливо. Теперь он нагнулся к нижней заслонке и прошептал «пиро!». Синеватое пламя начало лизать сосновые плашки и древесный уголь, они занялись и вскоре уже горели ровным огнем. Вителли высыпал звенящее содержимое кожаного мешочка в новый глиняный тигель, не больше его кулака, и поставил его в печь.

Тейр покорно дал себя раздеть, расслабив руки и ноги, дыша глубоко и медленно. Ферранте раздевал его быстро и умело – наловчился на трупах убитых в сражениях? Впрочем, снимать требовалось немного – только погубленные красные чулки-трико да серую тунику. Пол холодил его голую кожу. Дрожат ли одурманенные люди? Долго он не выдержит. Необходимо скоро сбросить притворный сон и нанести удар, или он умрет. Или нанесет удар и умрет. Последняя возможность. Ему дана последняя возможность стать героем, как Ури…

Вителли немного поработал мехами, потом повернулся, чтобы помочь Ферранте извлечь серый окостеневший труп Ури из соляного ложа и опустить его лицом на пол возле Тейра. По плитам рассыпались кристаллы соли, тускло поблескивая. Ферранте снова подошел к Тейру и перевернул его на живот. А где, черт его побери, околачивается дух мастера Бенефорте, пока тут творится такое? Впрочем, побери его черт, ничего этого не творилось бы. Краткий безумный миг Тейр от всего сердца желал ему такой судьбы. Из пыли на полу не возникла призрачная фигура, не пришла на помощь.

– Беритесь за мехи, – сказал Вителли Ферранте, и по напряжению в его голосе Тейр понял, что сейчас начнется волхование. Вителли взял в левую руку новые палочки зеленого, черного и красного мела, расположив их веером, и скорчился перед Ури. Его напевная латынь звучала почти как молитва. Но Тейр решил, что это не молитва – во всяком случае, не молитва Богу. Вителли извлек из-под своего одеяния глиняную форму кольца и поставил ее на полу между живым и мертвым. Возле головы Тейра он положил нож с костяной рукояткой и очень длинным сверкающим лезвием. Из какой кости рукоятка? Было так трудно удержаться от того, чтобы не сосредоточить взгляд, а Вителли то и дело на него посматривал.

Вителли снова забормотал и начал вычерчивать фигуры между двумя братьями. Тейру вспомнились кот и петух. Пол после вчерашней ночи отскребли дочиста, причем навряд ли служанки, разве что у Вителли имелся прислужник с отрезанным языком. Мехи ритмично всхлипывали, гудение огня стало басистее.

– Дьявол! – Ферранте отшатнулся. В окно влетел нетопырь и начал описывать по комнате быстрые бесшумные круги, будто ребенок крутил игрушку на веревочке. Вителли, поглощенный своим заклинанием, не мог остановиться и бросил на Ферранте и нетопыря разъяренный взгляд. Ферранте выхватил меч и трижды промахнулся по летающей твари. С проклятием он кинулся за ней.

Вителли завершил строфу, перевел дыхание, бросил через плечо:

– Всего только летучая мышь. Забудьте про нее, черт побери! – И продолжил песнопение.

Ферранте поморщился, остановился, но снова замахнулся на нетопыря, когда тот пролетал мимо, и по счастливой случайности сбил его на пол. Волоча сломанное крыло, нетопырь пополз по полу и стер одну из линий, начертанных Вителли.

Вителли стиснул зубы, прервал песнопение. Его слова казались Тейру вереницей солдат, которые натыкались друг на друга, когда идущий первым остановился без предупреждения. Вителли развел руки, давая выход страшному напряжению, прежде чем сделать шаг.

– Косорукий… – крикнул он Ферранте с подлинной мукой. – Придется начать все с начала. Бери губку и сотри эти линии! – Жутко гримасничая, он тяжело прошел вперед и раздавил раненого нетопыря. Брезгливо подобрал трупик за кончик крыла, держа его подальше от своего одеяния, и выбросил сквозь решетку окна.

Ферранте явно не понравилось столь грубое распоряжение его прислужника, но с каменным лицом он подчинился. Наверное, испытывая неуверенность в тенетах этого волхования. Однако потрудился он на славу, и вскоре пол снова был чистым и сухим. Вителли подобрал форму с ножом, и начал все с начала.

На этот раз он поставил Ферранте внутри линий около Тейра. Тейр косился одним глазом на нож с костяной ручкой. Надо схватить его, опередив Ферранте, а там будь что будет. Если бы он не был так слаб! Достанет ли у него сил встать, а не то чтобы вступить в схватку? Миазмы магии настолько сгустились в комнате, что ему становилось трудно дышать. Словно темная аура Вителли раскинулась от стены до стены. Сбоку возник Вителли, держа в руках щипцы с зажатой в них раскаленной докрасна чашечкой, полной расплавленной бронзы. По его лицу ползли капли пота, оставляя жирные следы. Когда он зальет бронзу, кольцо остынет почти сразу… заключив в себе дух Ури? Напев достиг крещендо. Кожаные сапоги Ферранте заскрипели, он опустился на колени позади Тейра, ожидая знака, чтобы взять нож. Тейр подумал: сейчас… шорох, пыхтение донеслись со стороны окна, выходящего на озеро. Слишком громкие для летучей мыши.

• Предыдущая
• 57/76
• Следующая