Французские сказки и новеллы - Автор неизвестен - Страница 13

• Предыдущая
• 13/94
• Следующая

- Кто ты такая, - спросила она ее, - что осмеливаешься приближаться к моей великолепной особе и к моему золотому трону?

- А зовут меня Милка-Замарашка, - та ей отвечает, - и пришла я издалека всякие редкости продавать.

Пошарила она в своей холщовой суме и вынула оттуда изумрудные браслеты, которые ей король Очарователь подарил.

- Ого-го! - сказала Пеструшка. - Важные стекляшки, хочешь за них пять золотых?

- Покажи их, госпожа моя, знатокам, - отвечала королева, - тогда мы и сторгуемся.

Пеструшка, которая так в короля была влюблена, как только такая жаба влюбиться может, рада была всякому случаю с ним поговорить. Подошла она к его трону и показала ему браслеты, прося высказать свое мнение. Поглядел он на них и вспомнил о тех, что Флорине дарил; побледнел он, вздохнул и долго молчал; наконец, боясь, как бы не заметили его смущения, поборол он себя и ответил:

- Этим браслетам, я полагаю, такая цена, как всему моему королевству. Думал я, что одна такая пара на свете есть, а вот, оказывается, нашлись и схожие.

Вернулась Пеструшка на свой трон, и так она на нем была хороша, будто устрица из ракушки выглядывает. И спросила она королеву, сколько та хочет за те браслеты.

- Трудно вам будет, госпожа моя, - отвечала ей королева, - заплатить за мои браслеты; лучше другой я вам торг предложу. Коли вы мне позволите одну ночку в Говорящем Кабинете во дворце короля переночевать, отдам я вам мои изумруды.

- Ладно, Милка-Замарашка! - ответила ей Пеструшка, хохоча, как полоумная, и показывая зубы длинные, как кабаньи клыки.

А король ни слова не спросил о том, откуда взялись те браслеты, потому что о том не подумал, кто их принес (да и чем могла бы она его любопытство возбудить?), а потому, что не мог побороть он свое отвращение к Пеструшке. А надо сказать, что король, будучи Голубой Птицей, принцессе рассказывал, что у него под его покоями есть такой кабинет, который называется Говорящим Кабинетом, и так он хитро устроен, что даже если там и шепотом что сказать, то все королю слышно бывает, когда он ляжет спать в своей комнате. А так как Флорина хотела его упрекнуть в неверности, то лучшего способа она и выдумать не могла.

Привели ее по Пеструшкиному приказу в тот кабинет, и начала она жаловаться и горевать.

- Сомневалась я в своем горе, - говорила она, - а вот оправдалось оно, жесток ты, король Голубая Птица! Забыл ты меня и мою разлучницу недостойную любишь! И браслеты, которые я из твоих рук вероломных получила, ничего тебе обо мне не напомнили, так ты от меня отладился!

И тут рыдания прервали ее слова, а когда силы к ней вернулись, снова начала она плакаться и так до самого утра продолжала.

Лакеи дворцовые слышали, как она всю ночь жаловалась и вздыхала, сказали они о том Пеструшке, а та у королевы спросила, чего она такой гам подняла. Сказала ей королева в ответ, что спала она крепко, только бывает с ней, что она по ночам кричит и громко бредит. А король, так тот и вовсе ничего не слыхал по роковой случайности: с тех пор как он Флорину полюбил, пропал у него сон, и чтобы ночью хоть немного отдохнуть, принимал он, ложась в постель, горькие сонные капли.

Весь-то день провела королева в тяжелой заботе.

- Если он меня слышал, - рассуждала она, - неужели он так жестоко ко мне равнодушен? А если не слыхал, что ж мне такое придумать, чтобы услышать он мог?

Не было у нее больше никаких необычайных редкостей, и хоть и всегда драгоценные камни дороги, но надо было что-нибудь особое найти, чтобы вкус Пеструшки раззадорить, и опять взялась королева за свои волшебные яйца. Разбила она третье: и выехала из него маленькая карета из полированной стали, вся украшенная золотом. Была она запряжена шестью зелеными мышами, на козлах сидел розовый крысенок, а форейтор, тоже крысиного рода, был серо-льняной масти. Внутри кареты помещалось четверо марионеток, только были они гораздо живей и хитрей тех, что показывают на ярмарках в Сен-Жермене и Сен-Лоране. Замечательные штуки они выделывали! Особенно двое маленьких цыганочек так отплясывали сарабанду да пасспье, что не уступили бы Леансу.

Королева была в восторге от этого нового дивного творенья некромании, но не сказала ни слова до вечернего часа, когда Пеструшка отправлялась на прогулку. Тогда королева вышла в аллею и пустила скакать своих мышей, которые везли карету, крысят и марионеток. Так эта штука Пеструшку подивила, что она воскликнула:

- Милка-Замарашка, Милка-Замарашка, хочешь ты пять золотых за карету да за запряжку мышиную?

- Спросите-ка вы у ученых да у докторов королевства, - сказала Флорина, - сколько такое чудо может стоить, за такую цену я и уступлю.

А Пеструшка, которая не любила себе ни в чем отказывать, заявила ей:

- Говори прямо цену, да не надоедай мне своей грязной особой!

- Еще разок в Говорящем Кабинете переночевать, - отвечала Флорина, вот все, что я прошу.

- Иди, - сказала Пеструшка, - уж так и быть, дура ты бедная, не откажу я тебе.

А обернувшись к своим дамам, добавила:

- Вот глупая тварь, такие редкости продает ни за что.

Наступила ночь. Флорина все высказала, что только могла придумать самого нежного, но опять она зря старалась, как и раньше, потому что король никогда не забывал принимать своих сонных капель. А лакеи дворцовые между собой толковали:

- Конечно, сумасшедшая эта крестьянка; чего она всю ночь рассуждает?

- А что ни говори, - отзывались другие, - не так глупо она причитает.

С нетерпением дожидалась она дня, чтобы узнать, слышал ли ее король.

- Глух этот варвар жестокий к моим речам! - говорила она. - Не слышит он больше дорогую свою Флорину! А я по слабости своей все еще люблю его! Да, правда, заслуживаю я его презренье!

Но, сколько она ни рассуждала, не могла она себя от любви излечить. Только одно яичко у нее в сумке и оставалось, решила она к нему прибегнуть и расколола его. И тут же из скорлупы появился пирог, украшенный шестью птицами, на славу изжаренными, ломтиками сала обложенными, вообще мастерски изготовленными; притом пели они дивными голосами, судьбу предсказывали и умели лечить от всяких болезней лучше самого Эскулапа. Осталась королева довольна таким чудом, и пошла она в переднюю к Пеструшке со своим говорящим пирогом. Ждет она, покуда та выйдет, а один из дворцовых лакеев к ней подошел и говорит:

• Предыдущая
• 13/94
• Следующая