Таких не убивают - Булычев Кир - Страница 33

• Предыдущая
• 33/53
• Следующая

Марина смущенно засмеялась и повесила трубку.

Лидочка сидела возле телефона, размышляя. Итак, портсигар берегли, портсигар был якобы подарен каким-то близким человеком. И, главное, портсигар был у Нины, когда они ехали с Мариной в электричке.

Теперь, согласно сценарию, разработанному с Женей Глущенко, следует позвонить Нине. И прежде всего спросить, почему она курит папиросы… Нет, не хочется! Лидочка поняла, что не будет звонить Нине.

Почему мне больше всех надо? Я тихий человек, я не люблю лазать в траншеи за пистолетами и скрываться под платформами. Если у Нины пропал портсигар, пускай с этим разбирается Толик… Тебе-то что?

Но Лида знала – ей до этого есть дело. Ей было жалко слонопотама Руслана. Она ему верила, верила, что он не стрелял в Сергея. Ей очень не хотелось, чтобы Руслана арестовали и посадили в тюрьму за убийство, которого он не совершал.

«Хорошо, – сказала себе Лидочка, – я честная, законопослушная гражданка. Если Руслану будет грозить опасность, я скажу Толику о портсигаре. Если же Руслана не заподозрят, пускай все останется как есть…»

Лидочка уже начала привыкать к поездкам в Челушинскую. К бессмысленным толпам на площади перед вокзалом, к потокам потных оголтелых дачников с лопатами, мешками и досками, к торговкам батонами, крабовыми палочками, водкой и разогретыми цыплятами. Схватив билетик, Лидочка неслась в переполненную электричку, потому что две следующие будут отменены по техническим причинам. В вагоне тебе достается место на лавочке с содранным поролоновым сиденьем – едешь на уголке фанерки, и по тебе ступают непрерывно движущиеся по проходу тетки с сумками и тележками, а также продавцы газет и мороженого.

Ты добираешься до Челушинской, еле живая от духоты и толчеи, и находишь в себе жалкие остатки сочувствия к тем, кому добираться до места еще час. Платформа раскалена – зачем нам такое жаркое лето? Когда это кончится и начнется обычная дождливая и холодная погода, которую можно проклинать, наслаждаясь прохладой?

Еще десять минут ходьбы по жаре, правда, не столь удушливой, как в Москве, и ты оказываешься на пыльной площадке, ограниченной с одной стороны помойкой с выстроившимися в ряды баками, среди которых бродят кошки и собаки, с другой – продовольственным магазином, с третьей – типовой девятиэтажкой, первый этаж которой занимает милиция.

Конечно, Лидочка могла бы, сойдя с электрички, повернуть налево, забежать к Глущенкам и взять сумку с уликами, но ей хотелось сначала выяснить обстановку, да и страшно было ходить с такой взрывчатой сумкой по поселку.

Уже возле милиции Лидочка пожалела, что не зашла по пути к Ольге. Мало ли что могло случиться за ночь? Она остановилась в нерешительности, но тут ее колебания были прерваны Толиком, который окликнул ее сзади:

– Доброе утро, Лидия Кирилловна. А я вам уже звонил!

Он нес в руке прозрачный пакет, в котором покачивался батон и упаковка кефира.

Перехватив взгляд Лидочки, Толик добавил:

– В такую жару главное – кефир. Холодит и восстанавливает силы. Я тут слышал по телевизору, что в него сатанисты добавляют алкоголь, чтобы споить русский народ, а вы как думаете?

– Я так не думаю, – сказала Лидочка, которой не хотелось вдаваться в политические дискуссии с милиционером.

Толик ступал легко, и видно было, какое у него крепкое, сытое, упругое тело. От жары его черные волосы завивались кудрями, но это не красило его, а наоборот, портило, потому что кудри лишь подчеркивали грубость черт.

– Правильно, не надо так думать, – согласился Толик. – А где пистолет?

Он уже знает.

– Я могу его принести. Но мне хотелось, чтобы вы пошли со мной.

– Ну вы прямо на глазах набираетесь ума! Правильно! Я же для чего вас ждал? Чтобы пойти и оформить изъятие! Где ствол?

– Я вас отведу.

– Значит, и мне не доверяете?

– Я всем доверяю. Но я не привыкла к таким ситуациям и не хочу подводить людей.

– Тогда подождите меня… – Тут Толик что-то вспомнил и неожиданно произнес: – Подождите меня у Ольги. Она сегодня в библиотеку не вышла. Я за вами зайду.

– У Ольги?

– А чего тут такого? Вы к ней еще не заходили? Поздоровайтесь, чайку попейте. Я о ваших приключениях с интересом слушал.

Он скрылся в милиции. Лидочка покорно пошла обратно, к Ольге.

Калитка в доме Ольги была заперта. Лидочка нажала на кнопку звонка. Ольга вышла на крыльцо сразу, словно ждала Лидочку за дверью. Она была в застиранном, тесном халате, на голове косынка, которая горбатилась изнутри колбасками бигуди.

– Наконец-то, – обрадовалась она. – Я уж хотела на почту бежать, звонить в Москву. Откуда мне знать – живая ты или зарезанная. А может, сама кого застрелила. Шучу, шучу, я знала, что с тобой все в порядке.

Ольга улыбнулась, в улыбке было облегчение.

Они прошли на веранду.

– А где Катя?

– В Тарасовку к подруге побежала. Не думай, я ее до станции проводила.

– А эти? Эти не приходили?

– Нет, не приходили. Но мне одна птичка на хвосте принесла, что они в субботу вечером в Мытищах с электрички сошли и напились там. Видно, за кем-то гнались, но не догнали. Я специально спрашивала – не было ли у них с собой сумки. Говорят, ничего не было.

– А где они сейчас? – спросила Лидочка.

– Об этом мы скоро узнаем, – загадочно ответила Ольга и пошла ставить чайник.

– Расскажи, как ты доехала, где пистолет спрятала? – спросила она, вернувшись с кухни.

– Пистолет я у Глущенок оставила.

– Вот умница! Жаль, я не догадалась, а то бы их навестила.

Лидочка с удовольствием, вспоминая смешные детали, рассказала, как вчера пряталась от братьев-разбойников, и ей самой это приключение уже казалось смешным, потому что прошлый ужас куда-то испарился, страх погони пропал – осталась смешная история о женщине, которая сидит на корточках под платформой, а преследователи, как в комедии, носятся вдоль поезда, а потом вскакивают в него и уезжают. Ольга тоже смеялась и готова была начать воспоминания о совместном купании в траншее, но тут на кухне засвистел чайник, и она побежала заваривать чай.

На столе, покрытом розовой клетчатой клеенкой, стояла прикрытая от ос банка с медом, лежала нарезанная булка, три чашки. Ольга ждала Лидочку и кого-то еще. Катю?

Нет, оказалось, что не Катю.

У калитки позвонил Толик. В руке он держал большой черный портфель.

Конечно, для Ольги Толик был не просто знакомый. Лидочка могла бы поклясться, что когда-то у них был роман. И хоть он давным-давно миновал, от него осталась неосознанная для них самих нежность в интонациях.

Толик подтолкнул Ольгу в плечо.

– Веди, – сказал он, – обещала чаем напоить.

– Ну и как? – спросила Ольга Толика, пока они шли по дорожке между флоксов к веранде. – Поговорил?

– Поговорил, – сказал Толик, потирая руки. – Они, голубчики, только глаза продрали, а я к ним с государственным визитом.

Лидочка, которой с веранды был слышен этот разговор, догадалась, что речь идет о братьях-разбойниках.

Толик поднялся по скрипучим ступенькам на веранду.

– Я их в последний раз предупредил, – сказал Толик. – Витьку мне в отличие от тебя не жалко. Рано или поздно он попадется.

– Испугались? – спросила Ольга.

– Честно говоря, я пожалел, что табельное оружие не захватил. Но я им прямо сказал: все ваши субботние дела мне известны. Если хоть один волосок упадет с головы Ольги, Катьки или Лидии Кирилловны, вы у меня загремите в места не столь отдаленные. Немедленно!

– А они?

– Они огрызались. Ведь они хоть и дураки, но не идиоты. Теперь в их интересах самим вас и днем, и ночью охранять. Даже если ты споткнешься и ногу подвернешь, подозрение на них падет.

Толик поставил портфель на свободный стул, уселся за стол, открыл банку с медом и засунул в нее большую ложку.

– Где брала? – спросил он.

– Из Чувашии привезли, – сказала Ольга.

– Обо мне не подумала, – укорил ее Толик. – Ведь у Людмилы меда не допросишься.

• Предыдущая
• 33/53
• Следующая