Белка в колесе - Бурак Анатолий - Страница 11

• Предыдущая
• 11/75
• Следующая

А с виду — люди как люди, некоторые даже рыжие.

Так или примерно так я рассуждал, мерно покачиваясь в кабинке подъемника. Подходила к концу вторая неделя пребывания в этом раю. Впечатлений была масса, и по большей части положительных. Да что там, приятных впечатлений.

Мы прошли по нескольким альпинистским маршрутам, только представьте — по Альпам! Катание на горных лыжах и сноуборд, а вечером в каминном зале к нашим услугам имелся небольшой бар с весьма разнообразным ассортиментом. И уж конечно, непременные снежки. Вместе с нами отдыхала группа немецких туристов, и наши девочки пользовались огромным успехом. Впрочем, их фрау тоже побывали в кое-каких наших номерах. Что ж, друг для друга мы были экзотикой. Что никак не отразилось на целостности нашей милой компании, и в снежных баталиях мы выступали единым фронтом.

Хохочущие и разгоряченные, мы ввалились в холл пансиона. Хозяева, пожилая семейная пара, с напряженными лицами стояли перед экраном огромного, с метр по диагонали «Панасоника». В двадцати километрах к северу сход лавины накрыл автобус с детьми. Комментатор что-то возбужденно лопотал, то и дело поворачиваясь и указывая куда-то за спину. На экране тут и там мелькали спасатели. На миг показали перевернувшийся и полузасыпанный автобус с выбитыми стеклами.

— Юр, ну куда ты собрался, и здесь хорошо ведь. — Танюша, одна из наших девчонок, озвучивала мое желание взять напрокат автомобиль, попутно комментируя и мучаясь жутким любопытством.

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали… и вообще, переводи давай. — Как я уже сказал, церемонии у нас были не в ходу.

— А с тобой можно?

— Нет, — отрезал я, но тут же передумал, представив попытки что-то объяснить, не владея немецким, — хорошо, поехали.

— А вот и не хочу. — Она показала язык, но я знал, что крючок проглочен, и направился в гараж.

Лавина сошла в семнадцать пятьдесят три, и я решил, что часа хватит. Как всегда, не рассчитав время выхода и получив снежком в широко распахнутый рот. Но это были мелочи. Труднее было оттянуть Таньку от ее немецкого бойфренда и убедить пошпрехать, ничего при этом толком не объяснив. Но дело сделано, и не очень новый, по местным меркам, конечно, «Фольксваген» выезжает из гаража.

— Танюша, спроси меня, какое сегодня число.

Она покрутила пальцем у виска, но послушалась. Противным таким голосом:

— Юрок, а с утра сення какое было, пятнадцатое? А?

— Да не, родная, двадцотоё ужо. — Так вот, издалека, я попытался убедить ее в своей нормальности, прося протестировать на предмет твердой памяти. — Тань, тебе может показаться, что я буйный, но ты не верь. Просто погоди часок, и всё должно разъясниться. Ладно?

— Буйных мы не держим, Юра, — ответила она, и это было хорошо.

— Скажи им, что предчувствие. — Я заходил уже на третий круг, и происходящее начинало надоедать.

— Говорят, что их жизнь проходит среди лавин и не каким-то иностранцам их учить.

Крыть было нечем, кроме мата, а матом делу не поможешь. Это дома крепкое словцо могло служить аргументом в споре. Мы вышли на улицу.

Руководитель местной школы, владелец небольшого автопарка… в мэрию нас не пустили, сказав, что у господина мэра выходной. «Нарезать круги» я начал в кабинете начальника пожарно-спасательной команды, каждый раз выдвигая всё новый аргумент, не возымевший действия. Про предчувствие — это я, конечно, погорячился малек. Этим их, рационалистов и прагматиков, не прошибешь. К чести начальника спасателей, он принял мое заявление всерьез, долго куда-то звонил, но потом потерял ко мне всякий интерес. Мало ли по свету бродит сумасшедших?

Автобус выезжал из городка, и мой разгоряченный мозг не придумал ничего лучше, чем пойти на обгон и подставить зад «Фольксвагена» под передний бампер громадины. До лавины оставалось семь минут…

Переночевал в камере, а наутро меня встречали всем пансионом:

— Привет Виктору Талалихину!

Да уж, прославился, мать твою. Меня пригласили в кабинет начальника полиции.

— Не знаю, откуда вы узнали, как смогли почувствовать, но весь город у вас в долгу. Мне доложили, что вы предупреждали о лавине за час, но никто не решился поверить.

— Ну, там, у себя дома, я люблю ходить по горам, и чувства… — Я покрутил в воздухе раскрытой ладонью. Таня переводила, сделав страшные глаза.

— Мы знаем… спасатели просчитали ситуацию на компьютере. Лавина шла всего шесть минут, но автобус как раз попадал в интервал. В общем, спасибо вам. В нашем городке отныне вы всегда желанный гость.

Мы пожали друг другу руки и вышли из здания полиции.

В оставшиеся три дня не произошло ничего примечательного. Немцы уехали на следующий день, и баталий устраивать стало не с кем. Правда, приехали туристы из Швеции, но то были люди степенные, в возрасте. Представить их катающимися по снегу и пригоршнями пихающими его друг другу за шиворот было невозможно.

Мы с Инной проводили ребят и посадили на самолет «Швейцарских авиалиний». Надо сказать, что ни она, ни я не делали попыток к сближению, установив в отношениях какое-то шаткое равновесие. Немецкие парни восторженно цокали языками и вовсю пялились, но она умела эдак посмотреть… Хотя как будто она считалась моей пассией, но я рассматривал эту перспективу лишь умозрительно. Да и то дальше поцелуя не загадывал. Вот с ее сестрой Раей было проще, но видите, как оно повернулось.

— Дамы и господа, мадам и мсье, наш самолет совершит посадку в аэропорту имени Шарля де Голля через двадцать минут. Просим не курить и пристегнуть ремни.

Голос стюардессы повторял фразу на всевозможных языках, а меня словно током ударило. Ну конечно! Де Голль, кажется, дважды президент Франции, руководитель сопротивления, но самое главное, человек, благополучно переживший множество покушений. И ни единой тебе царапины. Вам это ничего не напоминает?

Самолет тем временем зашел на посадку, и мы потихоньку продвигались к таможенной стойке. А я оценивал шансы человека, обладающего даром сделать успешную карьеру. Шансы по сравнению с обычными людьми, надо сказать, огромные. И вольно или невольно в голове возникал вопрос: а много ли человек потерпят конкурента на пути к такой замечательной штуке, как власть? Тем более власть абсолютная, пусть даже в одной отдельно взятой стране. Утешало то, что Шарль де Голль жил давно и риска засветиться перед ним не было ну просто никакого. Но тема для размышлений была весьма и весьма интересной…

Таможенные формальности улажены, и таксист вез нас в гостиницу.

— Номер на двоих?

О Франция, и никаких тебе: «Покажите свидетельство о браке».

Я было мотнул головой, но портье этого не заметил, поглощенный моей спутницей.

— Да, мсье. — И прибавила еще что-то по-французски, от чего тот заулыбался и закивал головой. — Идем, дорогой.

Вот так «без меня меня женили».

Номер был двухкомнатный, с огромной ванной и большой то ли лоджией, то ли террасой, и я вздохнул с облегчением.

— Молодая пара привлекает меньше внимания, да и не впервой же нам жить в одной квартире. — Она распаковывала чемоданы. — Так что расслабься.

— Каков ваш план, мадемуазель?

— Сначала в душ, обед закажем в номер, и не мешало бы немного поспать. Хочется вечером быть свежей.

Возражать я и не думал, целиком доверившись пригласившей стороне.

Часа три, как водится, заняло приобретение гардероба, ибо никто не едет в Тулу со своим самоваром, и мы отправились кутить. Как и в прошлый раз, Инна блистала, а я, никем не замеченный, тихонько прятался в ее тени. Мы обошли с десяток ресторанчиков и кафе, нигде особо не задерживаясь. Просто нужно, как сказала мой очаровательный гид, «проникнуться атмосферой». И мы проникались, понемногу выпивая, пробуя различные пирожные и иногда танцуя.

— Всё хотел у тебя спросить, — я взглянул Инне в глаза, — ты помнишь «пикник на помойке»?

• Предыдущая
• 11/75
• Следующая