Лицо особого назначения - Бурак Анатолий - Страница 8
- Предыдущая
- 8/69
- Следующая
Получив щедрые чаевые, девушка, казалось, чего-то ждала. Но, посетитель лишь скользнул по ней безучастным взглядом. Какое вожделение может вызвать кусок мяса? Гастрономический интерес — бесспорно, но заводить роман? Нет уж, это удовольствие на любителя. Юная официантка, не привыкшая, чтобы так откровенно пренебрегали ее прелестями, обиженно надула губки. «Педик, — пронеслось у нее в голове. — А с виду такой милашка».
Парень же, о ком столь пренебрежительно подумала оскорбленная девушка, слыхом не слыхивал такого слова. А услышав, попросту не понял бы. Смешно говорить о гомосексуализме у тигра или, скажем, медведя. Это чисто человеческое изобретение, порожденное отклонениями в психике. Он же если и был человеком, то немного отличным от большинства гомо сапиенс.
Субботний вечер тем временем набирал обороты. По бульвару прогуливались парочки и просто стайки девушек, звонко смеющихся и исподтишка оглядывающих парней. Парни тоже здесь пребывали. Покуривая и сплевывая через зубы, они бесцеремонно разглядывали козочек и вслух обсуждали достоинства тоненьких фигурок. Но, так уж устроен человек: брать то, что само идет в руки, как-то неинтересно. Девушки, не реагируя на стоящих неподалеку парней, поглядывали на проезжающие машины, лелея мечты о принцах. Те же не спешили останавливаться и бросать к ногам юных прелестниц волшебные королевства.
Не обращая особого внимания на любопытные взгляды, юноша просто шел сам не зная куда. Ветер слегка шевелил кроны деревьев. Асфальт, устланный тополиным пухом, напомнил долгие школьные зимы. Но, на спутнике он был бы лишен даже этой малости, и в душе вновь воскресла радость. Несмотря на примитивность, этот мир таил в себе множество прелестей. Тот же коммунальный транспорт, например. Да «обери» он по мелочи хоть сто человек, это не заменит одной полноценной жизни, полученной в безраздельное пользование. Но, дома не приходилось мечтать даже и об этом.
Мысли о скученности и толкотне в транспорте вызвали ассоциацию в заимствованной памяти. Сутенер Николя был большим любителем дискотек. И юноша с удивлением «вспоминал» удивительные для него подробности. Да, пожалуй, это стоит того, чтобы познакомиться поближе. Выудив адрес, наиболее часто посещаемый донором, он огляделся, соотнося в голове систему координат. Ага, это в трех кварталах, и, пожалуй, лучше взять такси.
Какофония звуков, мигание прожекторов и постоянно бурлящая масса людей слегка ошарашили. Кто-то толкнул в спину, невнятно пробурчав извинения. Какая-то накрашенная девица повисла на шее, испачкав лицо губной помадой:
— Милый, ты купишь мне выпить?
Только уроки воздержания, вдалбливаемые в подсознание на протяжении десяти лет, помогли ему не «выпить» нахалку до дна. Шлюшка почувствовала, как напряглись под рубашкой мышцы, и пьяно захохотала:
— Ой, не могу. Да он девственник! Стряхнув девицу с себя, парень стал проталкиваться к барной стойке. Танцевать он не умел, а память Николя, хоть и рисовала в голове картины, напоминая при этом нужные движения, особого желания потанцевать в нем не вызывала. Вот уж действительно, нельзя научиться плавать теоретически.
Добравшись до высокого табурета и изрядно «заправившись» по пути, юноша вытер со лба пот и стал оглядываться. Никто не обращал на него внимания, а взвинченные алкоголем и громкой музыкой люди приписывали эйфорию, сопутствующую расставанию с жизненной силой, хорошему настроению.
— Что будем пить? — Бармен смотрел на него, протирая при этом и без того чистый бокал.
— Спасибо, ничего.
— Э нет, приятель. Или заказывай, или освобождай место. Дело есть дело, сам понимаешь.
— Ну тогда что-нибудь безалкогольное.
— «Балтика» подойдет?
Любитель безалкогольных напитков пожал плечами. «Балтика» так «Балтика».
Щелкнуло жестяное кольцо, и в бокал ударила тугая пенная струя. Прихлебывая пиво и покачиваясь в такт музыке, парень расслабился, погрузившись в атмосферу всеобщей эйфории.
— Потанцуем? — Перед ним стояла высокая, стройная брюнетка с кроваво-красными губами.
— Потанцуем.
В конце концов, а почему бы и нет. Если столько людей получают от этого удовольствие, то, наверное, стоит попробовать.
— Тебя как зовут, Буратино? — насмешливо произнесла партнерша.
Кто такой Буратино, он не знал и «порылся» в чужой памяти. Сравнение с деревянным человечком немного обидело, но пришлось признать, что девчонка права. И судорожные движения, усугубляемые попытками держать под контролем желание «напиться», элегантными никак не назовешь.
— Николай, — присвоил он чужое имя.
Его собственное, состоящее почти целиком из согласных, запомнить ей было бы затруднительно. К тому же вполне могут принять за сумасшедшего…
— Расслабься, Николай. Я не кусаюсь, и не надо так дрожать. Большие мальчики интересуют меня совсем в другом плане…
Свежеиспеченный Николай попытался последовать ее совету и, закрыв глаза, целиком отдался музыке, поплыв на волнах блюза. Девчонка прижалась к нему плотнее, впившись при этом ему губами в шею. И вдруг обмякла, повиснув тряпичной куклой на руках партнера. Расслабившись, он невольно стал «забирать». Будь девица покрепче, парень «выпил» бы ее до дна — и даже не заметил бы этого. Но, и от того, что произошло, ей предстоит оправляться многие недели и встретить старость лет на пять раньше своих сверстниц. Пусть даже и ведущих не совсем здоровый образ жизни, злоупотребляющих при этом алкоголем и никотином.
— Что ты сделал, урод?
Чья-то рука развернула его, а в лицо устремился кулак размером с арбуз. Хищникам нет нужды изматывать себя тренировками. Парень автоматически пригнулся, а его простертая вперед рука легла в область сердца противника, «забирая» у того все и превращая человека в пустую оболочку.
Николай положил тело так некстати подвернувшейся девчонки на пол и, обойдя то, что еще несколько секунд назад было человеком, направился к выходу. Музыка по-прежнему грохотала не переставая и если кто и заметил происшедшее, то возмущенные крики потонули, заглушаемые децибелами.
Уже выйдя на улицу, он почувствовал за спиной чье-то присутствие. И услышал звук выстрелов, тотчас ощутив, будто кто-то с силой ударил его в спину. Парень упал лицом вперед, но немедля стал приподниматься — жизнь, отобранная у неведомого соперника, сделала свое дело: она ушла без остатка, затягивая отверстия от пуль и восстанавливая поврежденные ткани.
— Смотри ты, живучий, сука.
И вновь прозвучали выстрелы, разнеся череп и забрызгав асфальт чем-то липким.
— Давайте, мужики, по-быстрому. Кидайте этого в багажник, и сваливаем, пока менты не подъехали.
— А с Пузырем что? Так и бросим?
— С Пузырем Рыжий остался. Поехали!
Парень пришел в себя в багажнике куда-то мчавшейся машины. В бок больно впилась невидимая железяка, одежда была забрызгана чем-то липким, а в голове — пустота. Второй раз он очнулся после собственной смерти, почти до конца истратив потенциал. Черт, если так пойдет и дальше, то лучше бы ему не соваться в этот райский уголок. Третий день, как приехал, и второй раз нарывается на теплый и радушный прием. Машина заметно снизила скорость и запрыгала на ухабах. После пятнадцатиминутной тряски движение прекратилось и послышались голоса:
— Лопаты где?
— В багажнике, где же им еще быть.
— Тогда давай по-быстрому. Глубоко не копайте, много чести.
Зазвонил мобильник, и говоривший ответил. Поугукав в трубку и дав отбой, он обратился к собеседникам:
— А Пузырю-то кранты.
— Во, блин. С одного удара. А у того третий дан был.
— Однако не ушел же хмырь зачетный.
— Может, это был человек Завадского?
— Какая теперь разница. Да хоть и так, пусть знает, где наша территория, и впредь не суется.
Скрюченный в багажнике юноша напрягал и расслаблял мышцы. Когда щелкнул замок багажника, он мгновенно выпрыгнул наружу и схватил руками за горло первых попавшихся под руку бандитов. Тела обоих сразу обмякли. Третий, не ожидавший такого развития событий и слегка обалдевший от вида ожившего трупа, попытался выхватить пистолет, но не успел. Швырнув в него мертвое тело, Николай в прыжке дотянулся до бедняги, сбил его с ног и упал сверху. Бандит этого уже не почувствовал — он смотрел в небо широко раскрытыми глазами и улыбался неведомо чему.
- Предыдущая
- 8/69
- Следующая
