Все дороги ведут в Рим - Алферова Марианна Владимировна - Страница 32

• Предыдущая
• 32/86
• Следующая

– Искупаться – хорошая мысль, – оживился Гет, голова его поднялась еще выше. – Однако зачем при этом красться на цыпочках?! Думаешь, змеи глухи, и я не услышу твоих шагов?

Разумеется, она именно так и думала.

– Просто не хотела тебя будить.

– Какая тактичность, – насмешливо воскликнул Гет, – по отношению к тюремщику.

– Мне нельзя искупаться?! – Маргарита попыталась изобразить возмущение.

– Можешь. Но я лично отведу тебя в бани.

Пленнице пришлось подчиниться. В кладовой они взяли простыни, полотенца и чистую тунику. Самым сложным было миновать преторианца, что дежурил в коридоре. Гету незачем было прятаться: о его существовании знали во дворце все. А вот Маргарите не стоило попадаться на глаза гвардейцу. Поэтому Гет нагло распахнул дверь принялся ползать из одного конца коридора в другой. Гвардеец скосил глаза на императорского любимца и нахмурился. Впрочем, такое было не внове: Гет частенько устраивал во дворце такие «разминки». Во время пятого или шестого проползания он обвился хвостом вокруг ног преторианца, дернул, свалил и поволок парня за собой. Пока гвардеец, поминая Орка, выпутывался из змеиных колец, пока поднимался, Маргарита успела проскользнуть по коридору и юркнуть в нужную дверь.

Бани в императорском дворце хороши: краны из серебра, а мозаики, изображающие летние пейзажи Кампании, совершенны. Маргарита с разбегу прыгнула в бассейн с теплой водой. Гет свернулся на полу и внимательно наблюдал за девушкой, будто у нее был шанс удрать из этого бассейна.

Маргарита обожала плавать. У нее в доме была только маленькая ванна. А в бассейне перистиля не искупаешься – там воды по колено. Так, для красоты. Да и длиной он четыре фута. А тут было где развернуться. Одно слово – дворец! Да, плавать здесь хорошо. Но жить здесь Маргарита не хотела бы. Жить здесь… Почему она подумала о жизни во дворце? Представила себя на мгновение на месте Хлои или Туллиолы. Неужели завидует? Нет, нет, ни капельки. Они угождают Постуму. А он – мерзавец. И все же…

Гет неожиданно нырнул в воду, скользнул по дну и обвил девушку плотными кольцами и поднялся из воды. Маргарита завизжала от ужаса. Вмиг Гет разжал кольца, и девушка плюхнулась в воду.

– Что ты делаешь? – возмутилась Маргарита.

– Играю, – отвечал тот и одним броском выбрался из бассейна, затопив мозаичный пол выплеснувшейся из бассейна волной.

– Ты мог меня задушить!

– Мне показалось, что ты чем-то расстроена. Вот и решил тебя немного развеселить.

– Чем-то расстроена! – передразнила она. – Меня держат в плену – а он говорит: «расстроена». Да я в ярости!

– А я думал, что мы подружились, – вздохнул Гет.

Девушка тоже выбралась из воды.

– Конечно, Гет, ты замечательный. И мы друзья. Но все-таки мне здесь плохо. Понимаешь?

– Понимаю, – согласился змей. – Я сам здесь вроде как в плену. Практически не могу выходить из дворца. Так что мы друзья по несчастью. После купания неплохо перекусить, ты не находишь? Тем более что ты зачем-то отказалась от обеда и спряталась в своей комнате. Жаль, что на кухне ничего не осталось – ни пирожков, ни фруктов. – Гет облизнулся. – Ни кусочка. Даже для ларов.

– Жаль, – вздохнула Маргарита. Ибо почувствовала голод коршуна.

– Но в таблине у императора есть электрический кофейник и там всегда можно найти печенье. Потому что Постум встает рано и пьет кофе с печеньем или бисквитами.

Ключей от таблина у Гета не было. Но своим универсальным хвостом он мог открыть любую дверь – недаром он гений. Несколько заученных манипуляций – и дверь распахнулась. Маргарита невольно почувствовала робость, ибо вход сюда был разрешен самым доверенным людям. Таблин самого императора! Она обошла комнату. Стены, украшенные орнаментом, на фресках – виды Рима. На северной стене – форум, на южной – Колизей и бой гладиаторов.

Таблин украшала статуя Бенита. Бенит был изображен юным красавцем – точь-в-точь так ваяли когда-то императора Клавдия. В руке мраморный Бенит держал бронзовую крылатую Викторию. Больше никаких скульптур в таблине не было.

– Кофейник вон там, – сказал Гет и указал на одну из ниш, закрытую пурпурной занавесью.

– А что здесь? – спросила Маргарита и отдернула занавеску в соседней нише.

Там был мраморный бюст молодого человека с тонким немного кривым носом и начесанными на лоб волосами. Маргарита с любопытством рассматривала бюст. Ей даже почудилось, что мраморный портрет похож на самого императора.

– Закрой занавеску, – посоветовал Гет, тем временем исследуя таблин. Неожиданно он рванулся под стол, засунул универсальный хвост под дубовую столешницу, поискал там что-то и с восторженным урчанием извлек на свет крошечного черного жучка.

– Привет, – хихикнул Гет и ударим хвоста раздавил жучка так, что от него осталась лишь белая лужица да осколки черного панциря.

– Что это? – брезгливо сморщилась Маргарита.

– Жук. Идеальное средство для подслушивания. К слову – тоже бывший гений. Как и я.

– Ты раздавил гения! – возмутилась Маргарита.

– А что еще делать с гениями, которые избрали для себя такую ипостась?

Гет закончил обследование таблина и сообщил:

– Больше жуков нет. Можно говорить. Этот мраморный бюст – портрет Элия. А теперь свари, пожалуйста, кофе.

– Элий! Так вот он каков! – Маргарита вновь оборотилась к нише. – Надо его сфотографировать и развесить портреты по Риму.

– Зачем? – Подивился ее фантазии Гет. Если бы у него были плечи, он бы пожал плечами. Но плеч у змея не было. Только хвост. И поэтому он сделал удивленный жест хвостом.

– Чтобы римляне вспомнили о нем.

– Они не поймут, что это портрет Элия. Решат – неудачное изображение императора. Кстати, на одном из перекрестков стоит статуя бывшего Цезаря. И почти все принимают ее за изображение императора. Не удосужатся посмотреть на бронзовую табличку с датой – ей уже двадцать лет.

Маргарита вздохнула. Еще один неудачный план. Почему-то все ее планы неудачные. Это, потому что она глупа. Она знает, что глупа. Правда, в школе она училась хорошо. И по математике были высокие оценки. Но математика ничего не меняет. Все равно она – идиотка. Эх, если бы знать, как действовать правильно.

– Правильно – заняться кофейником! – прервал ее сетования Гет. И, не дождавшись кофе, принялся поглощать бисквиты.

– Послушай, не так быстро! – возмутилась девушка. – Постум заметит, что кто-то сожрал его печенье, и нам влетит.

– А мне все равно влетит. Думаешь, Постум не узнает, что я позволил тебе выйти из комнаты? Не заметит вымытые волосы? Или чистую тунику? Так что пожрем вволю. Отвечать все равно придется за все сразу.

– Глядя на тебя, можно подумать, что это ты сегодня отказался от обеда, а не я, – съехидничала Маргарита.

– Я всегда хочу есть, – признался Гет. – В любое время дня и ночи. Хорошо, что обжорство не считается в Риме пороком. А то бы я был самым порочным существом Империи.

– Ты что, был когда-то гением Сибариса?

– Нет, всего лишь Тибура. Но и там люди любили поесть. И всегда оставляли мне что-нибудь на закуску. Вот я и распихал желудок.

Маргарита налила дымящийся кофе в изящные фарфоровые чашки. Гет ухватил чашку хвостом и поднес к губам. Но перед тем как пить, долго втягивал ноздрями аромат, наслаждаясь. Да уж, точно сибарит.

– Жить не могу без кофе, – признался гений. – Если не выпью пару чашек утром, просплю целый день. Надо смерить давление. Наверняка опять пониженное.

Маргарита уселась за стол императора, гордо расправила плечи, откинулась в кресле. Ах, если бы она была на месте Постума! Чтобы она сделала? Маргарита торжествующе усмехнулась. Тут гадать нечего: первым делом надо отправить в отставку Бенита. А потом велеть преторианской гвардии арестовать всех исполнителей. Ведь так просто! Почему Август этого не сделает?! Да, почему? А что если взять и написать послание Постуму. Норма Галликан пишет послания. Чем она, Маргарита, хуже? Да, да, она напишет императору и изложит правильный план действий. И если Постум не подлец – а Гет постоянно намекает на это – то он обязан последовать плану Маргариты.

• Предыдущая
• 32/86
• Следующая