Кругосветное путешествие юного парижанина - Буссенар Луи Анри - Страница 34

• Предыдущая
• 34/88
• Следующая

Но были там и проявления благородства. Родные, друзья героически помогали немощным и давали шанс выжить.

Пароход вдруг рывками заскользил по воде, как по растрескавшемуся льду, затем с умопомрачительной быстротой два или три раза повернулся вокруг своей оси, судорожно подпрыгнул и ушел под воду с душераздирающими воплями обреченных.

В месте погружения образовалась огромная воронка, поглотившая и переполненные шлюпки. Спустя мгновение поверхность моря вновь стала гладкой, словно бы не здесь только что свершилось гигантское человеческое жертвоприношение.

Большая шлюпка с «Эклера» быстро шла на веслах. Крейсер двигался вслед, хотя и медленно, поставив дополнительные паруса; ветер дул слабый и, к несчастью, встречный.

Яркий свет с крейсера высвечивал на поверхности вод последних несчастных, вцепившихся в обломки судна. Их одного за другим подбирали, обессилевших, едва переводивших дух.

Переполненная шлюпка погрузилась почти до краев в воду.

Что, если, набрав воды, она пойдет ко дну?

Старший шлюпки решил спасаться вплавь и, подняв руку для гребка, наткнулся на плавающий круглый деревянный брус.

— Тысяча чертей! — сказал он. — Открылся шлюпочный люк![224] Пропали!.. Я выгрызу сердце тому негодяю, кто его поломал!

— Сюда! Спасите! К нам! — кричали в отчаянии люди. Катер с тремя моряками «Эклера» приблизился к тонущей шлюпке и с огромной скоростью пронесся мимо.

Командир крейсера, видя, как судно удаляется в открытое море, приказал остановиться. Но экипаж катера не подчинился.

Сомнений больше не было: эти трое — предатели, которые взорвали машину, повредили замки артиллерийских орудий.

— Огонь по катеру!.. Огонь!.. — скомандовал капитан второго ранга.

Прозвучали выстрелы из ружей…

Внезапно над морем вспыхнул свет: прилетевший со свистом снаряд разорвался над местом кораблекрушения.

Другой снаряд разбил электрическую установку крейсера, оставались лишь регламентные огни правого и левого борта, а также белый огонь на фок-мачте[225].

Страшный морской разбойник не нуждался, по-видимому, ни в парусах, ни в паре и имел на борту мощную артиллерию.

Зловещий корпус бесшумно скользил по волнам, катер подошел к нему, и трое ускользнувших от пуль матросов «Эклера» в мгновение ока поднялись по кормовым снастям на борт.

Через несколько минут судно-бандит снова ринулось на крейсер, но тот увернулся от удара, выставив вперед водорез.

Атака сорвалась. Тогда, из чистой бравады, «корабль-хищник» прошел еще метров тридцать, готовясь якобы к атаке, затем резко развернулся и помчался прочь со скоростью экспресса.

И вот над водой пронзительно и отчетливо разнеслось одно слово:

— Сантьяго!..

Невероятные приключения гамена парижского и гамена экваториального. — Смерть храбреца. — Кстати, о звездчатке. — Чаши молока и миски с поджаренным хлебом, когда нет ни молока, ни хлеба, ни чаш, ни мисок. — Двое робинзонов на острове площадью в сорок квадратных метров. — Нападение дикарей. — Бедный Мажесте. — Между двух огней. — Фрике верен себе. — Танталовы муки[226]. — Да будет благословенна нужда и да здравствует голод! — Реки — это движущиеся дороги. — Плавучий остров. — Нарушение неприкосновенности жилища. — Пять против одного. — Последние патроны. — По течению. — Здравствуйте, патрон. — Новые знакомства. — Да ведь это «морские бандиты»!

Читатель уже догадался: устрашающий морской разбойник это «Джордж Вашингтон», капитан которого, повинуясь таинственным приказам, уничтожил огромный пароход с беззащитными пассажирами.

В силу какого невероятного стечения обстоятельств Фрике и негритенок Мажесте очутились на «корабле-хищнике», а доктор Ламперьер и Андре — на крейсере «Эклер»?

Мы оставили друзей менее двух месяцев назад за две тысячи лье, на берегу Экваториальной Африки: Андре, заболевшего лихорадкой в Шинсонксо после того, как Фрике и Мажесте пропали в глубинах загадочного леса на обезумевшем слоне.

Что ж, проясним происшедшее.

Читатель помнит, что отряд чернокожих неожиданно напал на караван Ибрагима незадолго до выхода из неповторимого леса с деревьями без листьев. Вспомним также — впереди, верхом на слоне, ехали двое юношей.

Озанор, обычно послушный и надежный, ринулся в чащу, не обращая внимания на призывы Фрике, тот не смог даже заставить слона замедлить бег. Бедное животное серьезно ранили.

Напавшие разделились на две группы. Одна сражалась с абиссинцами, другая окружила слона со всадниками, несмотря на револьверные выстрелы гамена. Чернокожие во что бы то ни стало решили овладеть слоном — такой огромной горой мяса.

Поскольку пули не причиняли крупному животному видимого вреда, напавшие прибегли к испытанному способу.

Один чернокожий, с огромным клинком — ассагаем, зашел сзади и обеими руками быстро вонзил его слону под хвост на глубину до сорока сантиметров. От сильного удара у ассагая отломилась рукоять, а зазубренный клинок так и остался в ране.

Теперь смерть слона оставалась лишь делом времени. Чернокожие бежали по следу, точно собаки-ищейки, ожидая конца. Поскольку выносливость четвероногих гигантов велика, то преследование могло быть долгим.

Ни один из мальчиков не посмел спрыгнуть наземь. Напротив, всеми силами они старались удержаться на огромной спине обезумевшего колосса. Слон же, подобно камню, выпущенному катапультой[227], несся через молодую лесную поросль, через рощи строевых деревьев, через частый кустарник, взлетал на склоны, перепрыгивал через овраги, ломал ветви деревьев, выворачивал стволы, разрывал заросли лиан, словом, сметал все на своем пути.

Озанор пронесся больше пятнадцати лье и ни разу не споткнулся, ведь стоило ему упасть, и он больше не встал бы. Вот на пути широко раскинулась река с берегами, поросшими гигантскими деревьями. С разбегу слон бросился в бурный поток, радужные брызги разлетелись в разные стороны. Озанор целиком погрузил голову в воду, словно надеялся одним глотком потушить пылающий внутри вулкан.

Животное попыталось вплавь переправиться на противоположный берег. Это потребовало невероятных усилий. Наконец слон смог встать на твердую почву и пойти медленно и мучительно вперед. Через какое-то время Озанор остановился.

Фрике и Мажесте спрыгнули на землю. В этот самый момент бедное четвероногое покачнулось, пошевелило хоботом, точно в поисках точки опоры, и содрогнулось от конвульсий.

Слон умирал. В столь трагический миг животное, как и человек, теряет ощущение безнадежности, жизненная сила сходит на нет, пустеют сердце и разум… Но, прежде чем погаснуть, костер еще может не миг ярко вспыхнуть.

Вот и сейчас колосс сосредоточил на Фрике взгляд, полный несказанной нежности и жалости. Потом стал медленно оседать, замер на мгновение и вдруг резко повалился на бок.

Из глаз Фрике покатились слезы. Как помочь несчастному слону, ставшему ему другом?..

Негритенок, глядя на парижанина, тоже вконец расстроился, но скорее из симпатии к Фрике, чем от жалости к Озанору. Маленький дикарь, дитя природы, привыкший жить в окружении животных-врагов и животных, служивших пропитанием, не понимал чувств своего названого брата. Для него слон — лишь удобное средство передвижения, спутник, приятный и покладистый, который легко может в случае необходимости превратиться в гору провианта.

Так что преданность парижанина великолепному животному была негритенку абсолютно непонятна… Он уже много раз видел смерть слонов на охоте, когда его единоплеменники немилосердно и безостановочно гонят четвероногих. Те попадают в ловушки, откуда добычу достают по кускам, разрезанную ассагаями. Затем устраивается пир в стиле Пантагрюэля[228] и готовится любимое жаркое.

• Предыдущая
• 34/88
• Следующая