Наследница престола - Буторин Андрей Русланович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/79
• Следующая

Молодой человек стоял неподвижно, сдвинув тонкие брови. Казалось, он к чему-то прислушивается, и то, что он слышал, ему не очень нравилось.

Он и действительно «принимал» доклад. Человек не был джерронорром и не мог иметь «наведенный» мыслепередатчик, но приемопередатчик обыкновенный, хоть и очень маленький, у него имелся — «вшитый» прямо в мозг и настроенный на постоянный прием. До джерроноррского «собрата» он, конечно, не дотягивал, но в радиусе пяти-шести парсеков работал неплохо.

Выслушав сообщение, человек еще круче сдвинул брови — так, что они сомкнулись на переносице, — и сказал:

— Не торгуйтесь. Обещайте что угодно, но она должна быть на базе!

Он замолчал, слушая ответ, потом коротко бросил:

— Убрать! Обоих!..

Гоорр не был лидером по натуре. Оставшись без руководителя, он почувствовал себя очень неуютно. Да что там неуютно — ему стало по-настоящему страшно! Он вдруг решил, что затея Лурронна — просто глупость. Украсть принцессу! Продать ее — неведомо кому! Да разве такое возможно?! Разве такое может пройти безнаказанно?!.. Мало того, Лурронну Гоорр тоже не доверял ни на джер. Тем более Лурронн откровенно признался, что сдаст напарника при первом удобном случае… Может, и правда полететь к Императору, упасть в ноги, покаяться? Есть шанс даже стать героем — ведь он возвратит принцессу! Или она все же не принцесса?..

Словно услышав мысли Гоорра, Юлька зашевелилась в кресле. Успокоительные «чары», наведенные Лурронном, ослабели. Юлька вспомнила, где она и что с ней, и тоненько пискнула.

Гоорр резко повернулся. Капли пота выступили на его лбу. Он настолько задумался, что совсем забыл о пленнице. То есть думать-то он о ней думал, но не как о живом человеке, лежавшем в соседнем кресле, а лишь как о предмете торга.

Сначала Гоорр собирался вновь «усыпить» принцессу — или кто там она на самом деле… Но ему было столь одиноко и неуютно, что он невольно обрадовался хоть такой собеседнице. Конечно, существовала опасность упустить пленницу — если та и в самом деле принцесса, ей не понадобится много времени, чтобы набрать достаточно Силы и уйти куда угодно прямо сквозь обшивку катера… «Ну и пусть, — со спасительным облегчением подумал Гоорр, — так даже лучше!.. Пусть Лурронн орет, сколько влезет. По большому счету, прямой команды от него поддерживать пленницу в трансе не поступало. Наверное, забыл… Ведь он всегда сам „пудрил“ принцессе мозги…»

Гоорру стало неожиданно легко и даже интересно. Он вновь почувствовал себя подчиненным — как привык. Он смотрел на пленницу, не отводя взгляда, прокручивая в уставшем мозгу обрывки мыслей.

— Ну, чего уставился? — буркнула та.

— Ты красивая, — неожиданно ляпнул Гоорр, и сам поразился сказанному — ведь еще мгновение назад он о подобном и не думал.

— Еще бы, — осклабилась Юлька, — я же принцесса! Мне по должности положено быть красивой… — Тут она наконец пришла в себя настолько, чтобы рассмотреть свою одежду: на ней был бесформенный серый балахон, размера на три больше положенного! — Эй-эй! Что это на мне?! Где мое законное платье?!

— А ты точно принцесса? — спросил Гоорр, и голос его дрогнул.

— Че-то я не врубаюсь… — сощурилась Юлька. — Ты, что ли, сомневаешься?

— Н-нет… Но хотелось бы… доказательств! — выдавил Гоорр, гордясь собственной смелостью.

— Значит, так!.. — Юлька отстегнула ремни, выскочила из кресла и тут же взлетела — катер не имел гравитатора, а двигатели его были выключены. Юлька, лишь слегка взвизгнув, тут же взяла себя в руки. Точнее, схватилась руками за первый попавшийся предмет, чтобы затормозить движение. Таким «предметом» оказалась голова Гоорра, которую тот машинально вжал в плечи. Поскольку шея у него практически отсутствовала, получилось это плохо. Зато Юлька остановилась, зависнув над Гоорром карающим облаком.

— Значит так! — повторила она, как ни в чем не бывало. — Хотеть здесь буду я! Живо верни мое платье!..

Зукконодорр и Еггенодарра, они же Евгений и Евгения Турины, привыкшие называть друг друга Женей и Евой, сидели, пристегнутые, в креслах катера, готовясь прыгнуть через Пространство. Ева закусила губу, Евгений хмурился. Его пальцы лежали на клавишах, но лишь нервно постукивали по ним.

— Чего ты ждешь? — не выдержала Ева. — Ведь все… Турин поднял палец, и супруга замолчала. Она поняла: идет передача… Сам Император?!

Через минуту морщины на лбу Зукконодорра разгладились, и он подтвердил ее догадку:

— Император… Все-таки сдали нервы у старика.

— Недоволен?

— Еще как! — скривил рот Турин. — Если, конечно, не играет.

— Ты по-прежнему так думаешь?

— Я это допускаю. Хотя… Ситуация и впрямь скользкая. Принцесса пропала, официальных заявлений нет… Император говорит, что перемирие на грани срыва. Среди анамадян вовсю ходят слухи, что похищение принцессы подстроено Турронодорром специально. Между прочим, я тоже думал об этом. Сомневаюсь, что это правда, но все же полностью не исключаю.

— Ты так официально говоришь сейчас… — улыбнулась Ева. — Будто на докладе у Императора!

— Не отошел еще от разговора с ним… — Евгений накрыл ладонь жены своею.

— И что, война продолжается?

— Не знаю. — Турин коротко мотнул головой. — Император хочет, чтобы я встретился с Аггином… Неофициально, конечно. И все ему рассказал.

— С Вождем анамадян?! — ахнула супруга.

— Император считает, что доверие с нашей стороны может остановить Аггина. Или хотя бы приостановить. Возможно, он сам знает что-то и поделится с нами информацией.

— Это ошибка! — покачала головой Еггенодарра. — Император потерял голову! Аггин не станет с нами разговаривать, а если станет — ничему не поверит.

— Приказы Императора не обсуждаются, — невесело улыбнулся Турин. — К тому же мы все равно собирались лететь туда.

— Но не к Вождю же!

— Возможно, так будет даже лучше… — Турин снял руку с ладони жены и стал вводить данные для Прыжка.

Вождь анамадян согласился принять Туриных сразу, без уточнения цели визита — чем несколько озадачил супругов. Зукконодорр даже подумал: уж не в сговоре ли тот с Императором? Но тут же отбросил эту мысль как совершенно нелепую. «Так недолго дойти до полной паранойи!» — усмехнулся он про себя.

Поскольку встреча была неофициальной, их провели в обеденный зал дворца. Впрочем, дворцом резиденцию Аггина можно было назвать очень условно: по внешнему виду — какое-нибудь типичное земное учреждение из стекла и бетона (ну не бетон, конечно, но что-то похожее); украшения полностью отсутствовали — все выглядело сугубо функционально и подчеркнуто строго.

В обеденном зале — та же скупость убранства: никаких колонн, картин, вычурной лепнины, хрустальных люстр; потолок излучал мягкий свет; через толстые и высокие — от пола до потолка — окна виднелась россыпь далеких городских огней; ряды зеркальных столиков вдоль стен…

Более широкий и длинный стол был выдвинут ближе к центру. Возле него стояли три одинаковых черных кресла с удобными кожаными сиденьями и спинками. Одно из них — у торца стола возле стены, два других — метрах в двух от первого напротив друг друга. На столе имелись лишь фрукты и соки — правда, самые разнообразные.

Туриных подвел к их местам человек с будто застывшей на лице маской невозмутимости. Сделав шаг в сторону, он остался стоять, сложив на груди руки. Говорить он, казалось, не умел вовсе.

Супруги остались стоять. Этикет анамадян не многим отличался от этикета более-менее развитых цивилизаций.

Аггин не заставил себя ждать. Он появился в зале через минуту. Легкой, прыгающей походкой подлетел к джерроноррам, кивнул, протянул ладонь, приглашая к столу, и опустился в кресло. Турины последовали его примеру. Человек, который привел их сюда, отошел к стене, не снимая рук с груди. Казалось, ни он не замечал Вождя, ни Вождь — своего подчиненного.

Аггин заметил взгляд Турина, скользнувший по фигуре, что застыла у стены, и проскрипел:

• Предыдущая
• 39/79
• Следующая