Тайна Воланда - Бузиновский Сергей Борисович - Страница 10

• Предыдущая
• 10/123
• Следующая

«Закон ибиса» — так назвал Бартини найденную закономерность. Кривая, похожая на клюв этой птицы, зеркально повторяется на графиках прироста населения Земли, потребления воды на одного человека, выработки электроэнергии и так далее… Все ускоряется: по историческим меркам в одночасье возникают и рушатся огромные державы, новые социальные и технологические идеи с невероятной быстротой охватывают целые континенты, народными массами овладевает страсть к перемене мест. Но именно об этом предупреждал Нострадамус: «События в будущем происходят с нарастающей быстротой». Ускорение… времени?

«Бартини, углубленный в себя, сидел за кульманом и производил впечатление какой-то экзотической птицы в клетке», — вспоминал бывший чертежник шараги Н.Желтухин. В том году, когда родился «красный барон», учитель из Калуги записал формулу реактивного движения. Кончиком стального пера и каплей дешевых ализариновых чернил он послал человечество «в погоню за светом и просгранством». Но уже через несколько лет скромный служащий бернского бюро патентов Альберт Эйнштейн положил этому предел — скорость света. Узда для грядущей дерзости, лимит на экспансию разума, крах тайного стремления стать равным богам…

Нелепое мироздание походило на египетскую пирамиду вершиной вниз: фундамент — дюжина мировых констант, ответственных за то, что мир таков, каков он есть. Полученные эмпирически, константы не были связаны между собой. Свести их воедино, выведя значения из одной формулы — все равно что создать периодическую таблицу законов природы. Пятимерность этого не позволяет. Но расчеты Бартини доказывают, что самое устойчивое состояние Вселенной достигается в шести измерениях: трехмерное пространство в трехмерном времени. В этой модели масса и заряд эквивалентны, вещество является агрегатным состоянием ноля, а Мироздание в целом — одной-единственной частицей, прячущейся под бесконечным множеством масок-манифестаций.

«Существует одно-единственное, отображенное в себе образование, оно все время есть везде. Эта уникальная „частица“. находясь одновременно в разных местах, есть наш мир».

Бартини опубликовал этот вывод в «Докладах Академии наук СССР» (1965, т. 163, №4) и в сборнике «Проблемы теории гравитации и элеметарных частиц» (Атомнздат, 1966). Но он умолчал о некоторых свойствах этого «образования», — например, о возможности мгновенного перемещения в пространстве и времени.

Августин Блаженный невесело пошутил: «Я прекрасно знаю, что такое время, пока меня об этом не спросят». За полторы тысячи лет ничего не изменилось: о природе времени мы знаем не больше, чем рыба о воде. Время может тянуться, идти и лететь, — но мы по-прежнему считаем это результатом психического состояния субъекта. У психиатров даже термин есть — «дисторсия времени». В экстремальной ситуации слабый человек отключается — «сжимает» время ожидания опасности, — а сильный «растягивает» мгновение и спокойно находит выход. Вот что чувствовал в горящем самолете летчик-испытатель Марк Галлай: «Каждая секунда обрела способность неограниченно — сколько потребуется — расширяться. Кажется, ход времени почти остановился!»

Во время летаргического сна человек не стареет, зато после пробуждения он за несколько дней «набирает» столько же лет, сколько провел во сне. Означает ли это, что локальная дисторсия времени — физическая реальность? Белковая жизнь является экзотермической реакцией, и резкое ускорение личного времени должно сопровождаться быстрым разогревом организма. О необъяснимых возгораниях людей знали еще в древности. Лукреций, например, недоумевал: почему от божественного огня гибнут далеко не самые плохие люди? А патологоанатома Вильтона Крогмана, прибывшего на место самовозгорания 67-летней американки Мэри Ризер, поразил ее обугленный череп: он сжался до размеров кулака!

Заметьте: речь идет только о живой материи. По воспоминаниям очевидцев, «коктебельский чародей» Волошин несколько раз демонстрировал пирокинез — поджигал ткань одним взглядом или прикосновением. Однажды поэт мысленно потушил пожар в подвале своего дома. Бартини показывал подобный «фокус» коллегам из новосибирского СибНИА — для доказательства того, что скорость времени зависит от нашего сознания. «Время трехмерно и пространственноподобно, — говорил барон. — То, что мы обозначаем словами „далеко“ и „давно“ — в сущности, одно и то же. Никакого движения в мире нет, а есть скачкообразная — от „кадра“ к „кадру“ — смена состояний».

Вообразим, к примеру, летящий мяч: сам он трехмерный и, как нам кажется, движется по оси одномерного времени. Его четырехмерное изображение можно представить, как ряд «картинок» — пунктир, который тянется из прошлого в будущее. Так сказать, целокупность… Из всей «киноленты» для нас существует лишь «кадр» настоящего момента — «мгновенный» мяч. Если его обозначить точкой, то его движение во времени образует линию. Мяч в двухмерном времени (пятимерный мир) можно изобразить как «плоскость» из бесконечного множества параллельных линий. Таким образом, пятимерная вселенная должна быть ансамблем миров-дублетов.

В трех-, четырех— и пятимерной Вселенной вечность невозможна в принципе: особо несчастливая комбинация причин и следствии может уничтожить все Мироздание. Вероятность такого исхода исчезающе мала — на биллионы порядков меньше, чем у монетки — упасть на ребро. Но угроза существует и растет с каждым днем. Чтобы исключить малейший риск, монетка должна упасть всевозможно — на орла, на решку, на ребро… По расчетам Бартини, абсолютно устойчивой может считаться только шестимерная Вселенная: трехмерное пространство в трехмерном времени. Иначе говоря, каждое тело имеет объем времени — длину (длительность существования в каждом из миров — число «кадров»), ширину (число дублетов) и высоту (скорость смены «кадров»). Время — не цирковая проволока над бездной, а дерево из бесконечно ветвящихся вариантов будущего.

Дерево как образ Вселенной — символ, пришедший из глубочайшей древности. Сама история человечества началась в тот момент, когда праматерь Еву соблазнили яблоком с Древа Познания: «Нет, не умрете — но станете как боги!..». Яблоко — это тороид, бублик с дыркой, диаметр которой стремится к нулю. Древо миров ветвится по поверхности этого шестимерного яблока — достигает экстремума, «падает» в сердцевину и вновь «поднимается». Было ли у такой Вселенной начало? Будет ли конец? «Мир и конечен и бесконечен», — утверждал Бартини. На поверхности гиперсферы Макрокосма может разместиться бесчисленное количество «точек» — миров, подобных нашему.

Одним из парадоксальных следствий шестимерности является новое представление о размерах физических тел: самые «обширные» объекты — те, которые имеют больше вариантов. А сколько вариантов может быть у самой Вселенной? Один-единственный! Наше трехмерное воображение не способно вообразить это иначе, чем нить, из которой соткан «гобелен» физического мира.

«Эта уникальная „частица“, находясь одновременно в разных местах, есть наш мир».

В последнем издании повести «Красные самолеты» И.Чутко приводит: «Я убрал из моих статей о константах одно следствие. Прошу вас, когда вы сочтете это уместным, сообщить в любой форме, по вашему выбору, что я, Роберто Бартини, пришел к нему математически, не уверен, что не ошибся, поэтому публиковать его не стал. Оно нуждается в проверке, у меня на это уже не осталось времени. Следствие такое: количество жизни во Вселенной, то есть количество материи, которая в бесконечно отдаленном от нас прошлом вдруг увидела себя и свое окружение, — тоже величина постоянная. Мировая константа. Но, понятно, для Вселенной, а не для отдельной планеты».

Странные видения посещают каждого человека — хотя бы раз в жизни. Многие оказываются в незнакомой местности и встречаются с существами, похожими на людей. Возвращение к реальности происходит почти мгновенно, — порождая догадки о таинственной совмещенности нескольких пространств. Е.Блаватская объясняет это явление так: «Каждый из миров повинуется своим собственным особым законам и условиям, не имея непосредственного отношения к нашей сфере. Обитатели их, как уже сказано, могут без того, чтоб мы это знали и ощущали, проходить через нас и вокруг нас, как бы сквозь пустое пространство, их жилища и страны переплетаются с нашими, тем не менее не мешают нашему зрению, ибо мы еще не обладаем способностью, необходимой, чтобы различать их».

• Предыдущая
• 10/123
• Следующая