Генерал в Белом доме - Иванов Роберт Федорович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/122
• Следующая

С. Амброуз, определяя роль и место Абилина в становлении характера Эйзенхауэра, в формировании его мировоззрения, обоснованно писал: «Дуайт любил Абилин, и Абилин платил ему тем же»[29].

Семья Эйзенхауэров жила очень скромно. Небольшого заработка отца едва хватало на самое необходимое. А число ртов все возрастало. В 1892 г. родился брат Рой, в 1894 г. – Пол, в 1898 г. – Эрл. И, наконец, в 1899 г. – последний из братьев Эйзенхауэров, Милтон. Узнав, что судьба вновь наградила его сыном, а не дочерью, огорченный отец ушел из дома и долго бродил по окрестностям, чтобы хоть немного успокоиться.

Пол в раннем возрасте умер от скарлатины, а остальные братья росли крепкими, здоровыми и отличались завидным аппетитом. Одеть и прокормить такое большое семейство было серьезной проблемой. Лишних денег не было никогда, одежда от старшего брата переходила к младшему, баловать детей родители не имели возможности.

В 1898 г. в жизни Эйзенхауэров произошло важное событие – Дэвид и Ида переселились со всеми своими многочисленными домочадцами в двухэтажный дом на 4-й Юго-Восточной улице Абилина. Дом принадлежал брату Дэвида Аврааму, который переехал на Запад, где для его ветеринарной практики были более обнадеживающие перспективы. За аренду дома надо было платить, но по условиям договора новый хозяин в дальнейшем имел возможность приобрести его в свою полную собственность, что со временем и произошло.

Переезд в новый дом несравненно улучшил материальные условия жизни Эйзенхауэров, но мало что изменил для них в социальном плане. «Хотя Эйзенхауэров и уважали все, кто их знал, они не имели никакого социального престижа. Они были простыми, бедными людьми»[30].

Социальные бури, сотрясавшие Канзас и всю страну в конце XIX – начале XX вв., обходили стороной небольшой домик на 4-й Юго-Восточной улице Абилина.

Следуя традициям секты «Речных братьев», Ида и Дэвид воспитывали своих детей в жестких рамках религиозных догм, как они их понимали. В доме Эйзенхауэров религия была не только верой, но и священной традицией, которую унаследовал будущий президент. Он подчеркивал, что является непримиримым противником атеизма и коммунизма. «Я самый религиозный из всех, кого я знаю»[31], – заявил он однажды.

Родители приучали детей к выполнению домашних обязанностей, в том числе к приготовлению пищи. С особым искусством и желанием занимался этим Дуайт, овладев со временем многими тонкостями кулинарии. Как отмечают все биографы Эйзенхауэра, он и в преклонном возрасте любил постряпать на кухне.

Дэвид был образованным, начитанным человеком. Он безупречно владел английским и немецким языками, свободно читал по-гречески. Однако, как вспоминали братья Эйзенхауэры, «он не хотел, чтобы его дети отличались чем-либо от других детей пионеров Запада»[32], и никогда не разговаривал с сыновьями по-немецки.

Спокойный, уравновешенный, Дэвид не имел ни склонностей, ни времени заниматься со своими многочисленными сыновьями разговорами о нравственности, о необходимости трудиться, чтобы завоевать свое место в мире. Он просто доказывал это своим личным примером. Правда, несмотря на все трудолюбие и честность, глава семьи не очень преуспел в жизни. Проявив завидное упорство, Дэвид Эйзенхауэр 31 декабря 1904 г. получил наконец диплом инженера[33]. И сегодня в одной из комнат дома Эйзенхауэров на почетном месте висит в застекленной рамке этот диплом, которым гордился не только его обладатель, но и вся семья.

Новый дом хорошо смотрелся снаружи: чистый, аккуратный, выкрашенный в белый цвет. И внутри это было благоустроенное, удобное помещение. Комнатки на обоих этажах дома были, правда, крохотные, но каждому члену семьи уже было отведено свое определенное место. Здесь было «королевство Иды Эйзенхауэр»[34].

Напротив дома находилась школа, в которой учились все братья Эйзенхауэры. Мать не занималась мелочной опекой над сыновьями. Все свободное от школы и многочисленных обязанностей по дому время ребята проводили в шумных, подвижных играх со сверстниками. Правда, свободного времени у братьев Эйзенхауэров было немного. На небольшое жалованье отца прожить было невозможно, и с детских лет ребята вынуждены были вносить свой посильный вклад в семейный бюджет.

Возле дома Эйзенхауэров был небольшой участок земли, на котором семья выращивала фрукты и овощи. Нагрузив ими небольшую ручную тележку, братья нередко отправлялись в северную, зажиточную часть города.

Редактор абилинской газеты Харгер вспоминал, что они, «продавая эти продукты, зарабатывали таким путем деньги, чтобы купить одежду и все необходимое для школы». Это было малоприятное занятие. Хозяйки из состоятельных домов придирчиво ворошили содержимое тележки, подчас не стесняясь в выражениях по поводу качества предлагаемых им овощей, а иногда и по отношению к самим продавцам. Маркус Чайлдс, автор критического исследования жизни и деятельности Эйзенхауэра, писал, что это было «самой ненавистной работой для братьев»[35]. Лучше всех с этим справлялся Дуайт. «Одна из наиболее характерных черт Эйзенхауэра на протяжении всей его жизни, – писал Маркус Чайлдс, – была способность к адаптации»[36]. Унизительная процедура торговли овощами, когда знатные абилинские матроны с ожесточением торговались, чтобы сбросить несколько центов с цены на овощи, выращенные руками ребят, запомнилась на всю жизнь. Много лет спустя, говоря о разнице между собой и Макартуром, Эйзенхауэр заявлял: «Он – аристократ. Что же касается меня, то я – выходец из среды простых людей…»[37].

В своем первом выступлении в ходе избирательной кампании 1952 г. Эйзенхауэр, баллотировавшийся в президенты США, вспоминая свои детские и юношеские годы, заявил: «Мы были очень бедны, но величие Америки в том и заключается, что тогда нам это было неведомо»[38].

Как и все братья, Дуайт выполнял самую различную работу по дому: мыл посуду, помогал убирать жилые помещения, следил за порядком в сарае, работал в саду и огороде, нянчил младших ребятишек. Дети росли в хорошей, дружной семье. Братья Эйзенхауэры отмечали, что они не помнят ни одного случая ссоры между родителями. Пожалуй, самым взрывным темпераментом из всех братьев обладал Дуайт, но склонность к дисциплине, привитая всем укладом жизни в семье, с детских лет приучила Эйзенхауэра к самоконтролю.

Круг обязанностей братьев Эйзенхауэров возрастал по мере того как они взрослели. Каждый из старших братьев по очереди дежурил и во время дежурства должен был подниматься в 4.30 утра, разжигать печь, а затем отвозить отца на лошади на работу. Эти обязанности Дуайт выполнял с большой неохотой: уж очень трудно он просыпался по утрам. Все братья с детских лет были приучены добротно делать любую работу. «Дисциплина в семье была жесткая. Если кто-либо из ребят выполнял свою работу плохо… он немедленно посылался переделать ее, даже если время было очень поздним»[39].

Большую роль в семье играла мать. Худенькая, стройная, всегда спокойная и сдержанная, она несла на своих хрупких плечах тяжелый груз забот о доме. Более того, Ида находила время и силы оказывать помощь тем, кому было еще тяжелее. Нередко даже по ночам в дом Эйзенхауэров стучал кто-нибудь из членов общины и сообщал о случившемся несчастье. И не было случая, чтобы Ида Эйзенхауэр отказала в добром совете и поддержке. Эдгар Эйзенхауэр вспоминал: «Много раз я поднимался по ночам, в снежную метель и в дождь, брал фонарь и отправлялся с матерью в дом соседа, который был болен и нуждался в помощи»[40].

• Предыдущая
• 8/122
• Следующая