Фиктивная помолвка - Бэлоу Мэри - Страница 2

• Предыдущая
• 2/49
• Следующая

– Благодарю вас, Хатауэй, – сухо отозвался Фрэнсис. – И не забывайте, что между мной и титулом герцога всего три старших брата и четыре племянника.

– Но признайся, Фрэнсис, в определенном смысле ты гуляка, – сказала София, – и тот, кого папа считает сумасбродом.

– О, Софи, высокого же ты обо мне мнения. – Он с усмешкой снова подмигнул ей.

Синтия скрылась за зонтиком, а Дороти явно старалась запомнить все подробности, чтобы при первом же удобном случае поделиться ими со своей матерью.

– Ей-богу, это тоже сработало бы, – продолжал Фрэнсис. – Держу пари, Клифтон послал бы своего самого лихого наездника на самом быстром коне за твоей мамой, если бы ты только шепнула ему о своем намерении стать миссис Фрэнсис Саттон.

– Вот еще! Даже в самый страшный момент своей жизни я не согласилась бы выйти за тебя замуж, Фрэнсис, – огрызнулась София.

– Что ж, – он театрально содрогнулся, – и я даже в самой потаенной глубине души не допускаю возможности просить тебя об этом, И не смотри так свирепо – ты сама начала оскорбления.

– Однако не годится играть священными супружескими отношениями для достижения совершенно другой цели, – возмутился сэр Мармадьюк.

– И все же, София, может, стоит попробовать? – вмешалась Синтия. – Не будет ли твой папа и в самом деле поставлен перед неразрешимой дилеммой?

– Я слышала, что папа и его светлость когда-то выражали пожелание породниться, – неохотно призналась София. – К сожалению, я единственная дочь, а тогда я была еще слишком мала. А теперь единственный сын герцога, еще оставшийся неженатым, – это Фрэнсис.

– К тому же он черная овца, – добавил о себе молодой человек. – Клифтон хранит по этому поводу зловещее молчание с тех пор, как Клод, мой последний положительный брат, два года назад женился на Генриетте.

– Вопрос в том, – сказал мистер Хатауэй, – хотите ли вы попробовать – вы оба?

– Разыграть страсть к Софи? – уточнил Фрэнсис. – Должен признаться, идея имеет свои привлекательные стороны. – Насмешливым взглядом он окинул девушку, одетую в легкое платье из муслина с узором в виде веточек.

– Очень глупо, – откликнулась София. – Перестань так смотреть на меня.

– Думаешь, лорд Клифтон послал бы за твоей мамой, если бы ты объявила ему о намерении выйти замуж за Фрэнсиса? – не сдавалась Синтия.

– Если бы я впала в то настроение, которое папа называет ослиным упрямством, и настаивала бы на необходимости посоветоваться с мамой, то, возможно, да, – кивнула София. – Но, может быть, и нет. В последние четырнадцать лет родители умудрялись решать все проблемы без единой личной встречи.

– Сейчас вопрос в том, согласны ли вы попытаться? – не оставлял своей идеи мистер Хатауэй. – А ты, Саттон?

– Софи? – Лорд Фрэнсис с усмешкой глядел на Софию.

– Я ни в коем случае не выйду за тебя замуж. Если ты питаешь тайную надежду, что все кончится свадьбой, то забудь об этом, дорогой.

– Не о чем забывать, Софи, – успокоил он девушку, – это будет чистый розыгрыш. Трепетная, но целиком притворная страсть. Фиктивная. Идея мне нравится, в последнее время жизнь стала совсем скучной.

– Что скажете, леди София? – В голосе Дороти звучало с трудом скрываемое возбуждение.

Девушка крутила зонтик, готовясь еще раз сказать, что вся затея нелепа и что она даже в шутку не станет проявлять романтического интереса к своему мучителю детских лет. В конце концов, если ее мама и папа жили порознь на протяжении четырнадцати лет и ни разу не встречались, то, несомненно, вряд ли существует способ сейчас изменить положение вещей.

– Я бы настоятельно советовал не соглашаться, – веско сказал сэр Мармадькж, – нельзя превращать священный институт супружества в клоунаду.

– Я говорю «да», – вырвалось у Софии, после чего она с вызовом посмотрела на широкую белозубую улыбку Фрэнсиса. – Давай попробуем. Но запомни, Фрэнсис, я не выйду за тебя замуж!

– Отлично, Софи. Только советую тебе быть осторожной. Смотри не влюбись в меня всерьез, иначе тебя ждет горькое разочарование, понимаешь? А если ты будешь пыхтеть, как сейчас, то можешь лопнуть, девочка. Я просто следовал твоей тактике, и ты проиграла первый сет.

– Но все равно ничего не выйдет. Эта затея чрезвычайно глупа, – сказала София.

– А может, и выйдет, – запальчиво воскликнул мистер Хатауэй. – Но нужно сделать одну вещь – мы все должны поклясться, что не выдадим секрета. Ни словом, ни намеком. Мисс Брукс-Хайд?

– О, конечно, – согласилась Дороти, хотя было видно, что она едва не разрывается от нетерпения с кем-либо поделиться новостью. – Но очень надеюсь, леди София, что ваша шутка не затянется. Не хотелось бы, чтобы пострадала ваша репутация.

– Благодарю вас, – с чувством откликнулся Фрэнсис.

– Я имела в виду разрыв помолвки или прекращение ухаживания, если дело не дойдет до помолвки, – покраснев, пояснила Дороти.

– София, я очень хочу, чтобы все получилось, – улыбнулась Синтия. – Знаю, как ты обожаешь и маму, и папу. И нельзя сказать, что ты совсем не знаешь лорда Фрэнсиса. Вы ведь знакомы целую вечность, так?

– Примерно. Или еще дольше, Софи? Я помню, как убегал от тебя, когда ты едва умела ходить.

– Лейн? – обратился мистер Хатауэй к третьему джентльмену.

– Можете положиться на меня, – заверил его сэр Мармадьюк. – Могу только аплодировать стараниям примирить родителей леди Софии, несмотря на то что осуждаю избранный вами метод. Но я никому ничего не скажу.

– И я, конечно, тоже, – присоединился к нему мистер Хатауэй. – Итак, все решено. Поскольку граф Клифтон тоже присутствует на этом приеме, предлагаю, чтобы вы двое, взявшись за руки, прогуливались по саду, изображая безумно влюбленных.

– Принято. – Фрэнсис, поспешно вскочив на ноги, протянул Софии руку, помогая подняться. – Можешь стряхнуть с меня траву, Софи.

– И не подумаю, сам себя отряхивай, – огрызнулась та.

– Видите? – обратился лорд Фрэнсис к остальной компании. – Бедняжка боится, что если хоть раз дотронется до меня, то уже не сможет убрать руки.

Мисс Синтия Максвелл снова опустила зонтик, чтобы скрыть краску смущения.

Она чуть наклонилась вперед на сиденье, чтобы было удобнее смотреть в окно экипажа. Деревня Клифтон ничуть не изменилась за те четырнадцать лет, что она ее не видела. С жадностью, укоряя себя за это, она пожирала взглядом приходскую церковь с изящной остроконечной верхушкой и мощенную булыжником дорожку, петлявшую по тихому церковному дворику.

Тогда после венчания они прошли по этой дорожке рука об руку, смеясь и горя желанием убежать от шумных поздравлений родственников, друзей и соседей, поскорее добраться до кареты, ждавшей за воротами, и спрятаться за занавесками. Там можно было целоваться, смотреть друг другу в глаза и улыбаться с не правдоподобным и неизведанным ранее ощущением того, что они муж и жена, что она его виконтесса.

Почти девятнадцать лет назад… Тогда ей было семнадцать, ему двадцать один, и они были опьянены чудом юной любви. Их родители с обеих сторон неохотно дали согласие на брак из-за ее молодости, но они оба настояли на своем.

Оливия Брайен, графиня Клифтон, откинувшись на спинку сиденья, закрыла глаза. Не хотелось видеть призраки тех юных влюбленных, сразу после свадьбы устремившихся в другую жизнь – жизнь, длившуюся неполных пять лет. Она давным-давно перестала об этом думать и теперь не хотела ворошить былое.

Проехав через деревню, экипаж направился к воротам расположенного в полумиле от нее Клифтон-Корта, бывшего имения свекра, которое теперь принадлежало ее мужу.

Оливия почувствовала, как внутри нее что-то непроизвольно сжалось от волнения. «Как он теперь выглядит? Узнаю ли я его?» – спрашивала она себя. Когда они виделись в последний раз, он был высоким и худощавым, темные волосы – густыми и длинными; его красивое мальчишеское лицо всегда светилось интересом к жизни-разумеется, кроме того последнего раза. Тогда ему было двадцать шесть, теперь – сорок.

• Предыдущая
• 2/49
• Следующая