Наперекор судьбе - Бэлоу Мэри - Страница 38
- Предыдущая
- 38/86
- Следующая
Их связывали дружеские и теплые отношения. Именно этого и хотелось Элизабет. Было бы глупо испытывать разочарование от такого сдержанного приветствия после ее возвращения.
– Его светлость считает, что нам следует не отступать от наших планов по поводу брака, – сказал лорд Пул. – Я согласен с этим, Элизабет. Если мы откажемся от свадьбы, пойдут слухи о том, что вы решили выставить меня на посмешище, сбежав с человеком в маске. Это повредит нашей репутации. И тогда я буду выглядеть глупцом, а вы…
– Шлюхой? – перебила Элизабет.
Пул нахмурился.
– Ну зачем так? – произнес он.
– Меня ведь увезли насильно, Манли, – напомнила Элизабет. – По вы, без сомнения, правы, что все можно сгладить, следуя нашему плану.
– Я думаю, нам лучше перенести свадьбу на лето, – произнес Манли. – Я не согласен с его светлостью, что нам следует пожениться сейчас, до прибытия высоких гостей с континента. Все будут слишком заняты предстоящими торжествами, и наше бракосочетание останется без внимания.
Это был довольно странный повод для того, чтобы отложить свадьбу, но Элизабет ощутила облегчение и благодарность. Если бы Манли решил жениться на ней сейчас же, то ей пришлось бы рассказать, что не было никакой доброй женщины, ухаживавшей за ней. Что за ней ухаживал похититель, оказавшийся ее бывшим мужем.
Пока можно было отложить это признание. Конечно, перед свадьбой все равно придется все рассказать, но сейчас Элизабет была рада отсрочке. Она старалась убедить себя, что пока лучше оставить все так, как есть. Манли тоже понимал, что для них обоих будет лучше, если их помолвка останется нерасторгнутой.
И Элизабет ничего не сказала о своем похитителе и об их двухнедельной идиллии, которой она наслаждалась до того, как к ней вернулась память. По иронии судьбы она должна была наслаждаться медовым месяцем с новым супругом, но вместо этого у нее был медовый месяц с прежним мужем.
– Мне нравится ваша идея о том, чтобы отложить свадьбу до лета, Манли, – сказала Элизабет. – Это даст нам обоим возможность отойти от потрясений последних недель. Как хорошо снова оказаться дома! Я была счастлива вчера, увидев Кристину, и я очень рада, что вижу сегодня вас.
– Тогда решено, – заключил Манли; он взял руку Элизабет и поднес ее к губам. – Мы должны появиться в обществе как можно скорее и вместе, Элизабет. Это заставит замолчать недоброжелателей. Скоро леди Драммонд дает бал. Говорят, что там будет великая княгиня Екатерина. Это была бы прекрасная возможность для нас.
– Тогда мы должны пойти туда, – заключила Элизабет. – Приказать подать чай? Вы должны рассказать мне, что произошло в Лондоне за время моего отсутствия и чем были заняты вы.
– В другой раз, Элизабет, – ответил Манли. – У меня назначена встреча. Бедная принцесса Уэльская! Она так страдает от ужасного обращения регента, жалкого подобия мужа. И мы, виги, думаем, что можно сделать.
– А-а, – протянула Элизабет. Ей совсем не нравилась эта вульгарная принцесса. Но она не одобряла и отдалившегося от жены принца-регента. Она понимала, что это неподходящая пара для управления государством. – Тогда не смею вас задерживать. Очень рада была вас видеть.
– Ну что ж, – ответил Манли, – наши дела устроены. Думаю, все должно пройти хорошо. Ни о чем не беспокойтесь.
– Не буду. – Элизабет проводила Манли в холл. – Надеюсь увидеть вас перед балом, Манли. Вы зайдете на обед, а потом проводите меня?
– С удовольствием, – ответил Пул, откланиваясь. “Он не спросил, что я делала во время своего отсутствия, не поинтересовался ни моим здоровьем, ни настроением”, – подумала Элизабет, стоя в холле после его ухода и отрешенно глядя на парадные двери. Возможно, он просто проявил деликатность? Без сомнения, папа рассказал ему все, что с ней произошло, и Мартин наверняка тоже говорил с ним.
Но в любом случае Элизабет была рада, что он ничего не спрашивал. Ей не хотелось лгать. Он обязательно узнает правду до их свадьбы. Даже хорошо, что Манли был так сдержан. Элизабет не хотелось ни его любви, ни его заботы о ней. Ее устраивали отношения, построенные на взаимном уважении и доверии.
У нее уже было много любви, даже слишком много. Интересно, а что он делает сейчас? Стоит на мысу у Пенхэллоу? Прогуливается по берегу? Занят со своим управляющим? Думает ли о ней? Интересно, насмехался ли он над ней в то время, когда она ничего не помнила? Или он хоть немного любил ее в эти две недели? Раскаивался ли из-за того, что сделал семь лет назад и потерял ее? Или его радовал удавшийся обман?
Эти вопросы постоянно терзали Элизабет. Но теперь она научилась быть терпеливой. Ей следует думать о настоящем и о будущем. Помолвка с Манли остается в силе. Летом состоится их свадьба. Надо решить, где и в какой день это произойдет. Надо обсудить, стоит ли устраивать такое же пышное торжество, как они собирались в первый раз, или лучше ограничиться скромной церемонией.
А тут еще бал у леди Драммонд. Это уже завтра вечером. Элизабет должна решить, какое платье ей надеть.
Элизабет пошла к лестнице. Она думала о предстоящих хлопотах. Только в уголке ее сознания сохранилась укромная пещера на берегу в Пенхэллоу. Накидка, брошенная на песок, и она в объятиях сильного любимого мужчины.
– Вот видишь? – сказал Кристофер, когда Нэнси вошла в гостиную и они сели завтракать. – Визиты, которые мы наносили эти два дня, уже дали результаты. Сегодня утром посыльный принес целых пять приглашений.
– Правда? – спросила Нэнси, приступая к завтраку. Кристоферу показалось, что за эти два дня Нэнси помолодела на семь лет. Она вела себя скорее как нетерпеливая девчонка, а не как взрослая женщина. Вчера, когда они были на Бонд-стрит, он даже поддразнил ее, сказав, что заказанных ею платьев и одежды хватит на два года развлечений, а при помощи купленных вееров можно поднять бурю над Лондоном. Но Нэнси только смеялась в ответ.
– Салон, литературный вечер, небольшой концерт и два бала, – ответил Кристофер, раскладывая приглашения перед сестрой. – С чего начнем, Нэнси?
– Думаю, с бала, – ответила она.
– Завтра вечером бал у леди Драммонд, – сказал Кристофер. – А еще через пять дней бал у леди Илгард. Я думаю, лучше остановиться на приглашении леди Илгард. Ведь ни один из твоих нарядов не будет готов к завтрашнему дню?
– О Кристофер, – заговорила Нэнси, наклонившись к брату, – Уинни слышала от кого-то из слуг, что на балу у леди Драммонд будет сама великая герцогиня. А если я пошлю к модистке и потороплю ее, то надеюсь, что они смогут вовремя подготовить одно из моих платьев. Мне бы хотелось, чтобы это было зеленое.
– Если на этот бал собирается великая герцогиня, – сказал Кристофер, – то там обязательно соберутся сливки общества. И Элизабет, возможно, тоже там будет.
– Да, – согласилась Нэнси. – А если она не придет?
– Тогда мы будем принимать каждое приглашение, – решил Кристофер. – Я знаю, что она в городе. Миссис Монктон д не смогла удержаться и сообщила вчера эту новость. Мне бы только не хотелось, чтобы Элизабет узнала раньше времени о том, что мы в Лондоне. Если ей сейчас ничего не известно, то скоро она все равно все узнает. Это еще одна причина, чтобы не дожидаться бала у леди Илгард. И мы принимаем приглашение на бал к леди Драммонд, да, Нэнси?
Она кивнула.
Бал у леди Драммонд удался на славу, это было ясно задолго до его окончания. Бальный зал и все гостиные были так переполнены гостями, что туда трудно было пробраться. А непредсказуемая и впечатлительная великая княгиня действительно там появилась; правда, она уехала довольно рано, сославшись на головную боль от духоты, толчеи и громкой музыки. Однако на этом балу ожидалось еще одно развлечение, с которым вряд ли могло сравниться прибытие высоких гостей, ожидаемое в июне.
Несколько дней назад в Лондон вернулась леди Элизабет Уорд в сопровождении своего сводного брата. Она появилась после трехнедельного отсутствия, когда ее похитили у церкви Святого Георгия в день собственной свадьбы. История ее трехнедельного отсутствия обсуждалась в каждой гостиной Лондона; никто не верил, что все так и было, но все находили это событие интригующим. После многочисленных пересудов и к разочарованию некоторых присутствующих эта дама появилась на балу со своим женихом. Похоже, после всего случившегося он не чувствовал себя униженным.
- Предыдущая
- 38/86
- Следующая
