Вирус ненависти - Алюшина Татьяна Александровна - Страница 2
- Предыдущая
- 2/12
- Следующая
Может, что-то случилось?
Тина собралась окликнуть его, даже воздуха набрала в легкие для громкого призыва, когда услышала доносящиеся из спальни непонятные звуки. Уже подойдя к двери, она обо всем догадалась, но какая-то сила – скорее всего, желание убедиться окончательно, не дав себе трусливой возможности подумать, что неправильно все поняла, – заставила ее войти в комнату!
На кровати происходил апогей «большой и чистой телесной любви» в исполнении ее мужа и ее же ближайшей подруги Людмилы.
Он скакал на ней, рвался к финалу, громко выкрикивая матерные слова. Тина столкнулась взглядом с Людмилой, лежащей под ним. И этот взгляд за секунду из откровенно чувственного превратился в испуганный и панический.
Она вышла, осторожно притворив за собой дверь, прошла в кухню, заварила себе кофе, села за стол с чашкой в руке, закурила и уставилась в окно невидящим взглядом, пытаясь разобраться в своих мыслях и ощущениях.
Надо признаться, испытывала она целый букет чувств: непонимание, жгучую обиду на Людку, какую-то брезгливость от самой ситуации, что-то еще неприятно шебуршащее в душе, но все это было второстепенным. Главным и самым сильным, удивившим откровением чувством было огромное облегчение, ощущение, что некая невероятная тяжесть, давившая на нее много лет, вдруг свалилась с плеч! И это поразило ее до глубины души!
«Я потом с этим разберусь! Я сяду и подумаю и все пойму, а сейчас мне надо выдержать разговор! Просто потерпеть немного и пережить неизбежный треп!»
Она услышала звук закрывающейся входной двери – ушла Людмила. В кухню вошел Алексей, босиком, в брюках и расстегнутой рубашке, вперед своим солидным брюшком.
– Свари мне тоже кофе, – попросил он.
Тина молча показала ему рукой на плиту – жест означающий: «Вари сам!»
– Ты же знаешь, я не люблю варить кофе, – раздраженно попенял он, достал из холодильника бутылку минеральной воды и налил себе в стакан.
Подумал, зло разглядывая Тину, ну и высказался, само собой.
– Ты сама в этом виновата! – начал наступление Алексей. – Ты уже несколько месяцев со мной не спишь! В конце концов, я нормальный мужик, мне секс нужен регулярный, а не когда твое величество соизволит!
О как! Значит, виноватый таки имеется, и к тому же весьма определенный!
– Я не знала, что ты любишь материться в процессе! – еле сдерживая рвущийся смех, сказала Тина.
– Да, люблю!!! – закричал он. – Меня это заводит! Но с тобой это невозможно, – ты же вся такая… прямо княгиня гребаная! С тобой рядом чихнуть страшно, вдруг ты не так поймешь!!
– Леша, ты не нервничай так, – очень спокойно сказала Тина. – Ты пойди собери необходимые вещи на первое время. Я потом все остальное упакую.
– Я не собираюсь от тебя уходить! Подумаешь, трахнулся мужик! Ну и что?! Если ты мне не даешь, это еще не повод разойтись! Ты сама виновата! – еще раз упрекнул он.
– Хорошо. Я во всем виновата. Но жить с тобой я больше не хочу. Пожалуйста, собери вещи и уходи!
– Дура! Идиотка! Вот так взять и все разрушить! На что ты жить собираешься?! На свою зарплату?!
– Леша-а-а, все время, что мы с тобой вместе, я живу на свою зарплату, у тебя денег я ни разу не брала, только на продукты. Не думаю, что с твоим уходом что-то изменится.
– Я вложил в эту квартиру бешеные бабки! Это мой дом!
– Леша, – не выпадая из спокойного тона, говорила Тина, – это не твой дом, это квартира моих родителей. И перестань, хоть раз в жизни, считать деньги!
– Ты еще мне припомни, что первое время ты нас кормила! – Лешка не мог остановиться, ему было необходимо ее во всем обвинить.
– Мы с тобой пять лет вместе, из них три года жили на мою зарплату, это не первые годы, это три из пяти! Я очень тебя прошу, будь ты мужчиной, просто уйди, и все! – с нажимом попросила она.
– Хорошо! Я уйду сейчас, но мы еще вернемся к этому разговору, когда ты немного остынешь! – сказал он и вышел из кухни, хлопнув дверью в раздражениях «праведных».
Он ходил по квартире, собирался, а Тина прислушивалась к его сборам – спальня, ванная, гостиная, снова спальня, кабинет. Ей казалось, что он передвигается совсем медленно, и она умоляла про себя:
«Да уходи ты уже скорее! Давай, мне надо побыть одной!»
Наконец собранный, с сумкой и портфелем в руке, одетый в костюм, он зашел на кухню:
– Я ухожу. Позвоню через пару дней, и мы поговорим спокойно.
– Оставь ключи, – попросила она.
– Они мне нужны, мало ли что понадобится! Не дури!
– Оставь ключи! – очень жестко и холодно произнесла Тина. – Если тебе что-то понадобится, позвонишь, я тебе отдам!
– Ненормальная! – крикнул Лешка.
Но все-таки достал связку, снял с брелка два ключа от квартиры и швырнул на стол. Ключи пролетели по крышке стола, стукнулись о чашку и упали на пол, к ее ногам. Тина наклоняться и поднимать их не стала.
С огромным облегчением она закрыла за ним дверь и вернулась в кухню. Налила себе воды в стакан из бутылки, которую он оставил на столе, собралась выпить, но вдруг ярко, в деталях и подробностях, вспомнила картинку, которую увидела в спальне, и начала смеяться. Смех быстро перешел в хохот, отнимающий все силы. Тина хохотала так, что у нее подкосились ноги, и она опустилась на пол, продолжая смеяться. Немного успокоившись, отпила воды, стакан с которой так и держала в руке.
Зазвонил телефон, выводя ее из состояния, близкого к истерике.
– Тинка! – заорала Ритка, как только она взяла трубку. – Ну где ты?! Я тебя жду, жду, а ты не едешь! Я же опоздаю!
– Рита, – спокойным голосом ответила Тина. – Тебе придется пойти в чем-нибудь другом.
Ритка замолчала. Сразу.
Они очень хорошо знали друг друга, давно, с самого детства став близкими и родными людьми. Рита знала, как Тина умеет скрывать чувства и эмоции за этим спокойным и ровным тоном, и еще знала, что чем тяжелее у нее ситуация, тем спокойнее внешне она становилась. Защитная реакция, выработанная с детства, – стоит только показать свои чувства, страх или радость, и тебе сделают в сто раз больнее. Поняв, что у Тины что-то случилось, Ритка осторожно предложила:
– Тина, давай я сейчас приеду!
– Не надо, Ритуль. Я на работу, а вечером приезжай. Во сколько ты сможешь?
– Когда надо, тогда и смогу!
– У тебя же свидание.
– Да хрен с ним, со свиданием! Что случилось-то?!
– Приезжай часов в восемь – поговорим.
Тина поехала на работу и сразу прошла в кабинет к начальнику.
Она работала с ним уже семь лет. Начав с младшего менеджера, работая по совместительству курьером, и немного бухгалтером – первичные документы, и немного секретарем – они тогда только начинали, и штат был маленьким, и на полную ставку уборщицей. Вот как-то так, всем «букетом», и работала. Сейчас она стала заведующей отделом и его правой рукой, давно уже называя его по имени и каких только испытаний не пройдя вместе с ним и его фирмой.
– Сережа, – начала она с порога. – Мне нужен отпуск. Прямо сейчас!
– Ты что, Игнатова, охренела? Какой отпуск?! – возмутился Сергей Владимирович Коротов. – Работы полно!
– Сережа, – она села на стул напротив него, – только что я застукала Лешку с моей подругой Людмилой в кровати во время неистового секса. Мне надо время, чтобы все обдумать и успокоиться, работать я все равно не смогу.
Он помолчал, посмотрел на нее внимательно, достал из папки чистый лист бумаги и протянул ей:
– Пиши заявление. Сколько тебе надо?
– Месяц.
– Тинка, ты меня без ножа режешь! Мне же придется половину твоей работы на себя взять! Быстрее ты не можешь успокоиться и подумать?
– Не могу. Мне, наверное, и месяца мало будет!
– Сдурела совсем! Ни дня больше!
Она написала заявление и протянула ему. Сергей размашисто подписал, дав добро.
– Вот говорил я тебе: выходи за меня замуж! А ты все своего козла обхаживала!
Да, был такой эпизод в их жизни.
Однажды после корпоративной пьянки она довезла его на такси домой и, пока стягивала с него ботинки и укладывала на кровать, он жаловался на свою жизнь и звал ее замуж, рассказывая, как она ему нравится. Поставив возле него графин с водой, стакан и положив пачку Алказельтцера рядом, она чмокнула его в лоб и поехала домой к мужу. На следующий день Сергей извинился перед ней и об этом разговоре никогда не вспоминал, до сегодняшнего дня. Теперь можно было над этим шутить, потому что два года назад он очень счастливо женился и любил свою молодую жену. Такой вот хеппи-энд к всеобщей радости.
- Предыдущая
- 2/12
- Следующая
