Немного опасный - Бэлоу Мэри - Страница 11
- Предыдущая
- 11/72
- Следующая
— А ваша старшая сестра тоже замужем? — поинтересовался герцог.
— Элеонора? — Кристина покачала головой. — Когда ей было двенадцать, она заявила, что, когда вырастет, останется с мамой и папой, чтобы быть для них опорой в старости. Однажды она все-таки влюбилась, но ее жених погиб в битве при Талавере незадолго до свадьбы, и после этого Элеонора не хотела смотреть ни на одного мужчину. После смерти отца ей осталось заботиться только о маме. Думаю, она счастлива.
Да, подумал герцог, эта женщина в самом деле принадлежит к другому миру — к миру низшего дворянства, хотя и сделала блестящую партию.
Вытянув вперед руку, миссис Деррик придвинулась к герцогу, чтобы он мог видеть, куда она показывает.
— Вон коттедж «Гиацинт», я там живу. Мне всегда казалось, что это очень живописный домик. После смерти отца нам пришлось немного поволноваться, потому что аренда была оформлена на его имя. Но Берти — барон Ринейбл — был очень добр и сдал коттедж маме и Элеоноре до конца их дней.
— При условии, что вы не переживете их обеих, — заметил Вулфрик.
Кристина опустила руку.
— В то время я уже была замужем за Оскаром, — ответила она. — Никто не мог представить себе, что его конец близок, но даже если бы это было не так, Берти позаботился бы о том, чтобы я осталась жить с его семьей.
— И все-таки вы с ними не остались?
— Нет.
Герцог взглянул на коттедж «Гиацинт». Соломенная крыша и довольно внушительный сад придавали ему вполне достойный вид. Он был похож на другие дома, побольше, и явно принадлежал когда-то джентльмену по рождению, который, правда, являлся одновременно школьным учителем.
Стоявшая рядом миссис Деррик мягко рассмеялась, и Вулфрик с удивлением посмотрел на нее.
— Я снова чем-то рассмешил вас? — осведомился он.
— Да нет, — улыбнулась Кристина, — я просто подумала, что отсюда коттедж «Гиацинт» смотрится как кукольный домик. Он, наверное, поместился бы в углу гостиной в вашем особняке.
— В Линдсей-Холле? Сомневаюсь. Мне кажется, в вашем доме имеется четыре спальни наверху и столько же комнат внизу.
— В таком случае в углу вашего бального зала, — предположила она.
— Возможно, — согласился Вулфрик, хотя сомневался и в этом. Тем не менее предположение Кристины его позабавило.
— Если мы таким темпом пойдем по тропинке вокруг озера, — заметила она, — то можем успеть съесть по пирожному с вечерним чаем.
— Что ж, тогда поторопимся, — отозвался герцог.
— Вы, наверное, не хотели заходить так далеко, — вновь заговорила Кристина. — Может быть, вы предпочитаете вернуться тем путем, по которому мы пришли, а я пойду дальше?
Вот она — возможность ретироваться. Почему он ею не воспользовался? Видимо, просто не привык, чтобы ему делали отставку.
— Не хотите ли вы сказать, миссис Деррик, — герцог поднес монокль к глазам, чтобы взглянуть на нее через стекло — исключительно потому, что этот жест должен был разозлить ее, — что вам хочется избавиться от меня?
Но вместо того чтобы разозлиться, Кристина рассмеялась:
— Просто я подумала, что вы привыкли всюду ездить верхом или в карете. Не хочу быть виноватой в том, что вы натрете себе ноги.
— Или опоздаю на ужин? — Вулфрик отпустил привязанный за ленту монокль. — Вы очень добры, но я не стану винить вас ни в одном из этих возможных несчастий. — С этими словами он указал рукой на тропинку, спускавшуюся по противоположному склону холма. С того места, где они стояли, было заметно, что тропинка некоторое время вилась вдоль берега пруда, а потом вновь исчезала среди деревьев.
По дороге Кристина задавала ему множество вопросов. Она интересовалась Линдсей-Холлом в Гэмпшире и другими его поместьями. Больше всего ее увлек рассказ герцога о его замке в Уэльсе, расположенном на полуострове недалеко от моря. Кристина расспрашивала о его братьях и сестрах, а когда узнала, что все они имеют собственные семьи, — об их супругах и детях. Вулфрик не мог вспомнить, когда в последний раз он так много говорил о себе.
Миновав рощицу, они увидели перед собой живописный горбатый мостик, перекинутый через ручей, стремительно несший свои воды к пруду меж обрывистых берегов. Солнечный свет отражался от воды, когда они остановились на середине моста, и миссис Деррик наклонилась, опершись руками о перила. В кронах деревьев пели птицы. Воистину идиллический пейзаж.
— Здесь, на этом месте, — мечтательно проговорила Кристина, — Оскар впервые поцеловал меня и предложил стать его женой. Боже, сколько воды утекло с того вечера…
Вулфрик промолчал. Он надеялся, что она не станет перебирать сентиментальные подробности их романа и вздыхать о тяжести потери. Но когда молодая женщина посмотрела на герцога, он, заметив у нее на лице краску смущения, понял, что она на мгновение забылась, и обрадовался, что она так быстро пришла в себя.
— Вы любите Линдсей-Холл и другие свои поместья? — спросила Кристина.
Герцог поежился. Только очень сентиментальная женщина могла задать такой вопрос.
— Любовь слишком сильное слово, чтобы употреблять его по отношению к камню и земле, миссис Деррик, — отозвался он. — Я слежу за тем, чтобы поместьями хорошо управляли, и исполняю свои обязанности по отношению к людям, которые арендуют у меня землю. В загородных имениях я провожу столько времени, сколько могу себе позволить.
— А своих братьев и сестер вы любите? — задала она следующий вопрос.
Вулфрик вскинул брови:
— Любовь — это слово, которое употребляют женщины, и по моему опыту оно объемлет такой широкий круг эмоций, что в конечном итоге не выражает ничего. Женщины любят своих мужей, детей, собачонок и новые безделушки. Они любят прогулки по парку, новые романы, взятые из библиотеки, младенцев, солнечный свет и розы. Я выполнил свой долг по отношению к братьям и сестрам, проследил за тем, чтобы они все удачно вступили в брак, а теперь раз в месяц пишу каждому из них. Думаю, я отдал бы за них свою жизнь, если бы от меня потребовалось принести столь благородную жертву. Это любовь? Предлагаю вам самой ответить на мой вопрос.
С минуту Кристина молча смотрела на него.
— Вы с пренебрежением говорите о женской чувствительности, — наконец проговорила она. — Да, мы действительно любим все то, что вы перечислили, и даже намного больше. Думаю, я предпочла бы умереть, не будь моя жизнь исполнена любви практически ко всем людям и предметам, которые меня окружают. Это не то чувство, которое должно вызвать презрение. Это отношение к жизни, противоположное тому, которое рассматривает жизнь как длинную череду обязанностей. И конечно, у слова «любовь» множество оттенков, как и у других понятий в живом языке. Хотя мы любим розы и любим детей, в душе все равно понимаем, что это не одно и то же. При виде красивой розы мы испытываем восторг. При виде ребенка, нашего собственного или кого-то из наших близких, мы чувствуем, как приятно сжимается сердце. И никто не заставит меня стыдиться нежности, которую я испытываю по отношению к моим сестрам и племянникам.
У герцога возникло ощущение, что его пытаются поставить на место. Но подобно большинству людей, вступающих в спор в силу обстоятельств, а не доводов рассудка, миссис Деррик исказила его слова.
Он устремил на нее один из своих самых холодных взглядов:
— Простите меня, если я запамятовал, но разве я сказал или хотя бы подразумевал то, что вы должны стыдиться, миссис Деррик?
Большинство дам тотчас смутились бы, но только не миссис Деррик.
— Да, вы именно это подразумевали. Вы хотели сказать, что женщины — существа поверхностные, им кажется, что они любят, хотя значение слова «любовь» им неизвестно, тем более что у этого слова вовсе нет значения.
— Вот оно что, — герцог почувствовал себя еще более раздраженным, — в таком случае приношу свои извинения.
Они пустились в обратный путь между деревьями, храня молчание. Наконец впереди показалось озеро, которое они обогнули, чтобы вернуться к началу своего пути. Кристина, ускорив шаг, двинулась по направлению к дому.
- Предыдущая
- 11/72
- Следующая
