День поминовения - Кристи Агата - Страница 7

В минуту короткого затишья посреди делового дня Рут Лессинг вспоминала жену своего шефа – Розмэри Бартон.

Она никогда не любила Розмэри. Но до того ноябрьского утра, когда она впервые встретилась с Виктором Дрейком, она сама не сознавала, насколько сильна ее неприязнь.

Разговор с Виктором дал толчок всем событиям, привел в движение все скрытые механизмы. Все, что она думала и чувствовала, лежало где-то на самом дне ее сознания – она сама не подозревала, что таилось в ней.

Рут всей душой была предана Джорджу Бартону. С того самого дня, когда она, самоуверенная двадцатитрехлетняя девушка, пришла наниматься к нему на службу. Она сразу же почувствовала, что он нуждается в опеке. И незаметно начала его опекать – старалась избавить от лишней траты времени и денег, а заодно от лишних неприятностей. Она подбирала ему друзей и направляла его интересы, удерживала от опрометчивых решений в делах и поощряла, когда считала, что стоит рисковать. При этом она вела себя с необыкновенным тактом, и на протяжении их многолетнего сотрудничества Джорджу ни разу не пришло в голову усомниться в том, что он имеет дело с послушной, исполнительной секретаршей, всецело покорной его воле. Ему очень нравилась ее внешность – гладкая прическа, элегантный покрой костюма, свежие крахмальные блузки и маленькие жемчужины в мочках красивых ушей, нравилось бледное, слегка припудренное лицо и светлая губная помада.

Рут, по его мнению, была образцом во всех отношениях.

Ему по душе была ее суховатая манера держаться, исключавшая какое бы то ни было проявление эмоций или фамильярности. Постепенно он привык говорить с ней о своих личных делах. Она слушала сочувственно и всегда давала какой-нибудь дельный совет.

Однако, собираясь жениться, он не спросил ее совета. Она отнеслась к браку шефа неодобрительно, но ничем этого не показала и приняла деятельное участие в приготовлениях к свадьбе, избавив миссис Марль от многих хлопот.

Первое время после свадьбы ее отношения с шефом стали чуть более официальными. Она целиком ушла в дела фирмы, которые Джордж охотно ей перепоручал.

Вскоре и Розмэри увидела, какое бесценное сокровище мисс Лессинг с ее деловой сноровкой и умением прийти на помощь в нужную минуту. Кроме того, она была неизменно любезна, приветлива и корректна.

Джордж, Розмэри и Айрис называли ее по имени, и она часто приходила к ленчу на Элвастон-сквер. Ей исполнилось уже двадцать девять лет, а выглядела она так же, как в двадцать три.

И хотя в разговорах они никогда не переступали границы деловых отношений, Рут великолепно чувствовала малейшие колебания в настроении Джорджа. Она знала, когда именно его восторженное состояние в первое время после женитьбы сменилось радостным спокойствием и когда спокойствие уступило место какому-то новому чувству, которому непросто было найти определение. Благодаря предусмотрительности Рут небрежность, которую в это время Джордж нередко допускал в мелочах, никак не отражалась на делах. И как бы ни был рассеян Джордж, Рут, казалось, никогда этого не замечала, за что он был ей бесконечно признателен.

Как-то ноябрьским утром он заговорил с ней о Викторе Дрейке.

– Я хочу попросить вас об одной услуге, Рут. Весьма неприятного свойства.

Рут взглянула на него вопросительно. Разумеется, он мог быть заранее уверен, что все будет выполнено.

– В каждой семье есть своя паршивая овца, – сказал он.

Рут понимающе кивнула.

– На сей раз это кузен моей жены. Прожженный тип. Он едва не разорил свою мать. Вынудил это глупое создание продать несколько жалких акций, которые у нее были. Свою карьеру он начал с того, что подделал чек, когда учился в Оксфорде[13]. Тогда это замяли, но с тех пор его носит по свету, и везде одно и то же.

Рут слушала без особого интереса. Ей был знаком этот тип людей. Они берутся выращивать апельсины, заводят птицефермы, нанимаются на какую-нибудь работу в Австралию или на мясокомбинат в Новой Зеландии. И толку все равно нет. Нигде они не удерживаются подолгу и каждый раз спускают деньги, которыми их ссужают заботливые родственники. Такие люди ее никогда не интересовали, она предпочитала более удачливых.

– Теперь он объявился в Лондоне, и я узнал, что он докучает моей жене. Она не видела его со школьных времен. Однако этот предприимчивый негодяй пишет ей и просит денег. Я не собираюсь больше это терпеть. Сегодня я назначил ему свидание в двенадцать часов – в отеле, где он остановился. И я хотел попросить вас пойти туда вместо меня. У меня нет ни малейшей охоты входить в какие бы то ни было отношения с этим типом. Я никогда его не видел и видеть не желаю, и не хочу, чтобы с ним встречалась Розмэри. Мне кажется, все можно прекрасно уладить на деловой основе через третье лицо.

– Да, это всегда хороший выход. Но что я должна ему предложить?

– Сто фунтов наличными и билет до Буэнос-Айреса. Деньги он получит только на пароходе.

Рут улыбнулась:

– Чтобы не сбежал в последнюю минуту?

– Я вижу, вы меня правильно поняли.

– Случай весьма банальный.

– Разумеется. Таких типов хоть отбавляй. – Он умолк в нерешительности. – А вам действительно не в тягость эта моя просьба?

– Ну что вы! – Казалось, что Рут все это даже забавляло. – Я отлично справлюсь с вашим поручением.

– Вы справитесь со всем на свете, Рут.

– А как насчет билета? Между прочим, как этого типа зовут?

– Виктор Дрейк. Вот билет. Я вчера звонил в пароходство. Завтра от Тилбери[14] отправляется «Сан-Кристобаль».

Рут взяла билет, удостоверилась, что он в порядке, и положила к себе в сумочку.

– Ну хорошо. Считайте, что дело улажено. Ровно в двенадцать. Куда ехать?

– Отель «Руперт». Рассел-сквер.

Она записала в книжечку.

– Рут, дорогая, не знаю, что бы я делал без вас. – Он с нежностью дотронулся до ее плеча, впервые за многолетнее знакомство. – Вы моя правая рука, мое второе «я».

Рут покраснела, польщенная.

– Я прежде никогда вам этого не говорил. И вы считаете, что я принимаю как должное все, что вы для меня делаете. Но это совсем не так. Вы даже не подозреваете, до какой степени я на вас во всем полагаюсь. Решительно во всем, – повторил он. – Вы самая добрая, самая милая и самая внимательная девушка на свете.

Рут рассмеялась, пытаясь скрыть смущение.

– Вы меня вконец избалуете такими комплиментами.

– Но это действительно так. Вы – часть нашей фирмы. Даже невозможно представить, что бы мы делали без вас.

Она вышла от него с теплым радостным чувством, которое не покидало ее всю дорогу в отель «Руперт».

Она не испытывала неловкости от предстоящего свидания, будучи убеждена, что справится с любым делом. Истории о неудачниках и трудных судьбах ее не трогали. Встреча с Виктором Дрейком была для нее не более чем обычное служебное поручение.

Он оказался таким, как она себе его представляла, только намного привлекательней. Она безошибочно поняла, с кем имеет дело: от этого человека хорошего ждать было нельзя. За обаятельной внешностью скрывались бессердечность и циничный расчет. Единственное, чего она не учла, – его способность читать в людских душах и умение с легкостью играть на чужих чувствах. И может быть, она была чересчур уверена, что застрахована от его неотразимости.

Он приветствовал ее возгласом радостного изумления:

– Вас послал Джордж? Какой прелестный сюрприз!

Сухим, бесстрастным тоном она изложила условия Джорджа. К ее великому удивлению, он согласился на все с самым благодушным видом.

– Сто фунтов? Совсем неплохо. Бедняга Джордж! Я взял бы и шестьдесят, но вы меня не выдавайте. Условия: не тревожить прелестную кузину Розмэри, не покушаться на невинность кузины Айрис, не смущать покой достопочтенного кузена Джорджа. На все согласен! А кто придет проводить меня на «Сан-Кристобаль»? Вы, мисс Лессинг? Восхитительно!