Немного скандальный - Бэлоу Мэри - Страница 37

• Предыдущая
• 37/73
• Следующая

За прошедшую ночь погода испортилась. Вчерашний день выдался по-летнему теплым, а сегодняшний был холодным, серым и ветреным, больше похожим на ноябрьский, чем на сентябрьский. Так что пришлось надеть теплые плащи. А Джошуа нахлобучил шляпу поглубже на голову, чтобы ее не снесло ветром.

– Надеюсь, вы не думаете, что я буду прогуливаться по террасе маленькими шажками, Джош? – спросила Фрея. – Я хочу вдоволь надышаться воздухом. Подобные сборища ужасно утомительны, вы не находите?

И она направилась в сторону конюшни, а как только они с Джошуа миновали английский сад, который был разбит перед домом, пошла прямо по лужайке, идущей параллельно подъездной аллее. Фрея, как обычно, шагала большими, почти мужскими шагами, и Джошуа даже не приходилось к ней приспосабливаться.

– Ну вот! – воскликнула Фрея, запрокидывая голову и подставляя лицо ветру. – Так-то лучше!

Джошуа не собирался вести с ней разговоры, да и Фрея, похоже, не была расположена к общению. В полном молчании они дошли до каменного моста, перекинутого через реку.

160Он являлся своеобразной границей между внутренней, окультуренной частью парка и внешней, представлявшей собой не что иное, как густой лес. Должно быть, сейчас гораздо позднее, чем кажется, мелькнуло в голове у Джошуа. Начало смеркаться.

– И что теперь? – спросил он. – Вернемся в дом?

– Пока нет, – ответила Фрея. – Неизвестно, как долго будет продолжаться этот вечер.

Фрея взглянула на Джошуа.

– Вон там озеро, – проговорила она, показывая направо. – Но сегодня мне что-то не хочется плавать. – В этот момент налетел порыв ледяного ветра, и она зябко поежилась.

– Значит, – деланно изумился Джошуа, – сегодня я уже не увижу вас в рубашке?

А если точнее, он видел ее вчера в мокрой рубашке, а это все равно что совсем без нее. Сердце Джошуа учащенно забилось.

– Давайте пойдем в хижину егеря, – предложила Фрея. – Она вон там. – Девушка указала налево. – Вообще-то сколько себя помню, никакой егерь там никогда не жил, однако хижина эта не заброшена. В ней всегда поддерживался порядок. Мы могли бы растопить камин, согреться, а уже потом возвращаться домой.

Джошуа это предложение пришлось по душе, и он первым направился к мосту.

Некоторое время им пришлось плутать по лесу в сгущающихся сумерках, поскольку Фрея точно не помнила, где именно находится хижина. Настроение у нее заметно поднялось.

– Как-то жарким летним днем я провела в этой хижине несколько часов, – принялась рассказывать она. – Джером с Китом меня заперли и встали у двери. Они решили сказать Эйдану и Рэнналфу, что похитили меня, и потребовали выкуп. Каково же было их изумление, когда братья отказались платить. А когда Кит, проголодавшись, отправился домой, чтобы раздобыть на кухне хоть немного еды, я принялась вопить и ругаться так громко, что Джерому пришлось меня выпустить, чтобы я, не дай Бог, не привлекла к себе внимания какого-нибудь садовника, забредшего в лес. Вырвавшись на свободу, я расквасила ему нос, а придя домой, как следует отдубасила Рэнналфа с Эйданом.

– И больше вас никогда не похищали? – ухмыльнулся Джошуа. – Дорогуша, девица, которую похитили, должна стенать и плакать и в конце концов добиться того, чтобы похитители в нее влюбились.

– Ха! – отозвалась Фрея и в следующую секунду воскликнула:

– Да вот же она!

Хижина оказалась запертой, однако, пошарив за притолокой и подняв один за другим несколько замшелых камней у двери, Фрея наконец обнаружила ключ. Дверь открылась совсем легко, и Джошуа понял, что хижиной до сих пор пользуются. Внутри царила тьма, однако при тусклом свете, проникшем в дом сквозь открытую дверь, он увидел маленький столик у дальней стены, а на нем – лампу и трутницу. Через несколько секунд лампа была зажжена, и Джошуа огляделся вокруг: камин со сложенными в нем поленьями, рядом с ним – ящик с дровами, старое деревянное кресло-качалка, покрытое выцветшим одеялом, у одной стены – узкая кровать, на ней – несколько одеял и подушка.

Все безукоризненно чистое, включая земляной пол.

Фрея закрыла за собой дверь и, прислонившись к ней спиной, стала ждать, пока Джошуа разожжет камин.

– Это и есть моя тюрьма, – проговорила Фрея.

– Теперь это не тюрьма, дорогуша, – заметил Джошуа и, выпрямившись, отряхнул руки и направился к Фрее. Подойдя, он наклонился и легонько коснулся губами ее губ. – Это убежище. И скоро, надеюсь, здесь станет тепло.

Убежище слишком уединенное, мелькнуло у него в голове, что чересчур опасно для мужчины и женщины, не желающих, чтобы их помолвка закончилась женитьбой. Он отступил и указал рукой на кресло-качалку.

Фрея сняла плащ, бросила его на спинку качалки и уселась в нее, а Джошуа, положив шляпу и плащ на стол, примостился на краешке кровати. – Тяжкое испытание скоро закончится, – заметил он. Фрея тихонько рассмеялась, глядя на огонь.

– А что, если я передумаю и не отпущу вас? И потом, неужели я – такое тяжкое для вас испытание? Как это грустно! Что вы для меня тяжкое испытание, это ясно, но что я для вас тоже – не слишком приятно.

– Я вовсе не нас с вами имел в виду, – заметил Джошуа. – Расскажите мне про Рейвенсберга.

– Про Джерома? – спросила Фрея.

– Нет, про Кита.

Повернув голову, Фрея удивленно взглянула на него:

– А что вы хотите узнать про Кита?

– Вы любили его?

– Кита?! – Фрея нахмурилась.

– Джером был не единственным братом, с которым вы были обручены или, скажем, почти обручены, – спокойно проговорил Джошуа. – Он вам нравился. Но может быть, Кит нравился вам еще больше?

Фрея продолжала сверлить его гневным взглядом.

– Это не ваше дело! – выпалила она.

– Но я ваш жених, – напомнил Джошуа.

– Никакой вы мне не жених! – презрительно бросила Фрея. – И нечего разыгрывать из себя ревнивого любовника, Джош! Выдумали тоже! Вас не касается, кого я любила и кого люблю, если вообще испытываю к кому-либо это чувство. И не трогайте Кита!

– Он знал, что вы его любили? – спросил Джошуа.

– Конечно, знал, – ответила Фрея. Она снова повернулась к камину и, закрыв глаза, откинулась на спинку кресла-качалки. – Он очень хотел, чтобы я вышла за него замуж. Чтобы бросила все, разбила надежды моих и его родственников и отправилась вместе с ним в его полк. Я была для него всем в этом мире, и он был для меня всем. Но я понимала, что Вулф никогда не даст согласия на наш брак. Правда, мне уже был двадцать один год, и я не нуждалась в его согласии. Да он, собственно, и не запрещал мне выходить замуж за Кита – Вулф вообще редко что-то запрещает, прекрасно понимая, что, если он это сделает, я буду бороться не на жизнь, а на смерть, отстаивая свои права. Однако он поступил хитрее. Он произнес пламенную речь о семейном долге, и в результате уговорил меня разрешить ему объявить о моей помолвке с Джеромом. Узнав об этом, Кит примчался в Линдсей-Холл, а когда Рэнналф отказался его впустить, избил. После этого он вернулся в свой полк, расквартированный на Пиренейском полуострове. А в прошлом году, когда Джером умер, так и не успев жениться на мне, возвратился домой. Отец и Вулф наконец-то дали согласие на наш брак. Но Кит меня, не простил. И отомстил мне, привезя домой Лорен Эджуорт, даму, идеальную во всех отношениях, но необыкновенно занудную.

Интересно, подумал Джошуа, неужели она до сих пор не поняла, что если даже Кит женился из мести, то теперь любит свою жену? А вот любит ли его Фрея, неизвестно. Скорее ненавидит.

– Бедняжка Фрея, – прошептал Джошуа. Стремительно вскочив, Фрея в три прыжка преодолела разделявшее их расстояние и взмахнула рукой. Джошуа успел перехватить ее правую руку, когда она была всего в двух дюймах от его носа, а левую едва она коснулась его подбородка. Поднявшись, он завел ей руки за спину. Глаза Фреи горели недобрым огнем.

– Не смейте меня жалеть! – заявила она холодным надменным тоном. – Моя история и мои чувства касаются только меня и никого больше. И уж явно не вас. Мы с вами не жених с невестой. Мы чужие люди, которых свели друг с другом обстоятельства. Вы мне никто. Слышите? Никто!

• Предыдущая
• 37/73
• Следующая