Игра форов - Буджолд Лоис Макмастер - Страница 47
- Предыдущая
- 47/75
- Следующая
Весь бесконечный дневной цикл Майлз провел в ожидании медикаментозного допроса. Как поступят Кавилло и Метцов, узнав правду о фантастической одиссее императора и сына адмирала Форкосигана?
Через кажущиеся бесконечными интервалы Майлз получил три рациона-подошвы. Лампы опять потускнели, показывая наступление еще одной корабельной ночи. Три кормежки и никакого допроса. В чем дело? Что им помешало? Отсутствие шумов или слабых изменений гравитационного поля указывало, что корабль не покидал дока. Они все еще на станции Верван. Майлз попытался утомить себя, чтобы уснуть, и начал ходить по камере. Два шага, поворот, два шага, поворот, два шага… Но добился только того, что у него закружилась голова.
Прошел еще один мучительный день и еще одна «ночь» в полутьме. На пол упал еще один рацион – очередной завтрак. Может быть, они искусственно сжали или растянули время, нарушив функционирование его биологических часов, чтобы психологически сломать перед допросом?
Майлз обкусал все ногти на руках. Отрывал от своей рубашки маленькие зеленые лоскутки и пытался чистить ими зубы. Потом начал вязать мелкими узелками узоры. Потом ему пришла идея послать весточку. Сможет ли он изготовить надпись «Помогите, я пленник…» и укрепить на спине чьей-нибудь куртки с помощью заряда статического электричества? Конечно, если только к нему кто-нибудь заглянет. Майлз успел сплести ажурные П, О, М, потом, потянувшись почесать заросшую щетиной щеку, зацепил нитку заусенцем и превратил все в спутанный зеленый клубок. Тогда он вытянул другую нитку и начал снова.
Замок замигал и запищал. Майлз встрепенулся и понял, что бормоча, что-то себе под нос, впал в сомнамбулическое состояние. Сколько прошло времени?
Это была Кавилло. Охранник занял пост за дверью камеры. Похоже, предстоит еще один приватный разговор. Майлз постарался собраться с мыслями и вспомнить, каково собственно, состояние дел.
Кавилло уселась напротив Майлза – на то же место, которое перед этим выбрал Метцов, и почти в такой же позе: нагнувшись вперед, с руками, свободно лежащими на коленях; собранная, уверенная в себе. Майлз сидел по-турецки на своей койке, уперевшись спиной в стену и отчетливо ощущая всю невыгодность своего положения.
– Лорд Форкосиган, э-э… – Кавилло подняла голову. – Вы что-то неважно выглядите.
– Одиночное заключение не идет на пользу. – С непривычки его голос звучал хрипло, и Майлз вынужден был замолчать и прочистить горло. – Если бы мне предоставили аппарат для чтения… Или дали возможность заняться физическими упражнениями. – (Толь-ко бы хоть на время покидать камеру: можно войти в контакт с людьми и попробовать подкупить их.) – Состояние моего здоровья вынуждает меня к жестокой самодисциплине. Я крайне нуждаюсь в тренировках, иначе совсем зачахну.
– Ладно. Посмотрим. – Кавилло коснулась своих коротких волос и переменила тему разговора: – Итак, лорд Форкосиган, расскажите мне о своей матери.
– Что? – Для разговора на военные темы поворот был весьма неожиданным. – Зачем?
Она улыбнулась Майлзу обворожительной улыбкой:
– Истории Грега захватили меня.
– Истории Грега? – (Неужели его все-таки накачали химикатами?) – А что… что, собственно, вас интересует?
– Как вам сказать. Насколько я понимаю, графиня Форкосиган – уроженка другой планеты, бетанка, которая через замужество вошла в ряды вашей аристократии.
– Вообще-то форы – это военная каста, но остальное верно.
– И как она была принята власть имущими – как бы там они себя ни называли? Я думаю, барраярцы страшно провинциальны и чужаков встречают в штыки.
– Так оно и есть, – признал Майлз. – Первыми обитателями других систем, с которыми познакомились барраярцы после окончания периода Изоляции, стали цетагандийские силы вторжения. Они оставили по себе такую плохую память, что последствия сказывается даже сейчас, через три-четыре поколения после избавления от них.
– И все же никто не ставил под сомнение выбор вашего отца?
Майлз в замешательстве потер щеку.
– Ему шел уже пятый десяток. И он был… лордом Форкосиганом. – (Как, впрочем, и я. Только почему же у меня так не выходит?)
– И происхождение вашей матери не помешало ее браку?
– Она была бетанкой. То есть и сейчас бетанка. Сначала работала в Астроэкспедиционном корпусе, потом стала боевым офицером. В то время Колония Бета помогла Эскобару наголову разбить нас во время идиотской попытки вторжения.
– Значит, военное прошлое вашей матери, хоть она и была среди врагов Барраяра, помогло ей приобрести уважение форов?
– Думаю, да. Плюс к тому – во время заговора Фордариана, в год моего рождения – она дважды сумела отличиться – уже на Барраяре. Мать возглавляла преданные императору войска, когда отец не мог поспеть в два места сразу. И отвечала за безопасность скрывавшегося императора, который был тогда пятилетним ребенком. – (Увы, с гораздо большим успехом, чем теперь ее сын. Собственно, все это можно охарактеризовать одной фразой: «Полнейший провал».) – С тех пор никто не рисковал сказать о матери что-нибудь плохое…
– Ага. – Кавилло откинулась назад, бормоча про себя: «Значит, получилось. И может получиться снова».
Что может получиться? Майлз растер лицо руками, стараясь собраться с мыслями.
– Как там Грегор?
– Вполне доволен!
Грегор Мрачный доволен? Но чувство юмора у Кавилло, если оно под стать всему остальному, и должно быть дешевым.
– Я имел в виду его здоровье.
– Судя по виду, лучше, чем ваше.
– Наверное, его кормят получше.
– Неужели армейские условия слишком тяжелы для вас, лорд Форкосиган? Вас кормят тем же, что едят мои люди.
– Не может быть. – Майлз показал ей наполовину обглоданную подошву, полученную на завтрак. – Иначе они давно подняли бы мятеж.
– Боже мой. – Сочувственно хмурясь, Кавилло разглядывала несъедобный огрызок. – Я думала, эти брикеты давно уничтожены. Как они сюда попали? Должно быть, кто-то экономит на еде. Приказать, чтобы вы получали нормальный рацион?
– Да, благодарю вас, – выпалил Майлз и прикусил язык. Она весьма искусно переключает его внимание с Грегора на себя, надо быть начеку. Сколько ценной информации успел разгласить к этому времени Грегор?
– Вам не кажется, – осторожно произнес Майлз, – что вы провоцируете широкомасштабный конфликт между Верваном и Барраяром?
– Вовсе нет, – рассудительно ответила Кавилло. – Я друг Грегора. Я спасла его от верванской тайной полиции. И сейчас он находится под моим покровительством, пока не представится возможность вернуть ему подобающее положение.
Майлз удивленно заморгал:
– Разве у верванцев есть тайная полиция?
– Нечто вроде, – пожала плечами Кавилло. – На Барраяре-то она существует вне всякого сомнения. И, кажется, весьма беспокоит Станиса. Я думаю, сейчас там царит паника. Еще бы! Потерять императора! Боюсь, репутация барраярской службы безопасности сильно преувеличена.
– Не совсем. Я в некотором роде тоже представляю Имперскую безопасность. И я знаю где Грегор. Так что технически Имперская безопасность на коне. – (Или прямо под ним. Майлз не знал, плакать ему или смеяться.) – Если вы такие хорошие друзья, – внезапно осенило его, – почему я торчу в этой камере?
– Для вашей же безопасности, разумеется. Генерал Метцов открыто угрожает… как там… переломать вам все кости. – Кавилло вздохнула. – Боюсь, мой дорогой Станис не в ладах с реальностью.
Майлз побледнел:
– Из-за… предательства?
– Не думаю. Предательство не всегда зло, особенно если его правильно использовать. Однако общая стратегическая ситуация с минуты на минуту может радикально измениться. Самым непредвиденным образом. А сколько я потратила времени, занимаясь с ним. Надеюсь, не все барраярцы так скучны, как Станис. – Она улыбнулась. – Просто уповаю на это.
Помолчав, Кавилло наклонилась вперед, словно желая узнать что-то страшно важное для себя:
– Это правда, что Грегор убежал из дома, чтобы избежать давления своих советников, вынуждающих его жениться на женщине, к которой он испытывает отвращение?
- Предыдущая
- 47/75
- Следующая
