Темная Академия. От судьбы не убежишь (СИ) - Снежная Марина - Страница 1

• 1/47
• Следующая

— Приехали, красавица! Крестообразный перекресток! — резкий окрик возницы и толчок самоходного экипажа, возвестивший об остановке, заставили меня дернуться и открыть глаза.

А ведь как хорошо было спать под мерное покачивание кареты, позволив себе хоть на несколько часов забыть обо всех проблемах и невзгодах! Эх, хорошенького понемножку… Я мельком глянула на других пассажиров — все пятеро могли спокойненько себе дрыхнуть до следующего пункта назначения. Но двое, как и я, проснулись из-за остановки и теперь их хмурые лица давали понять, что я должна по-быстрому выкатываться из экипажа и позволить им дальше продолжить путешествие в мир снов.

Я бы тоже с радостью так и сделала, но ничего не поделаешь… Потуже завязав тесемки своего простенького серого плаща, которым снабдила в дорогу мама, я подхватила из-под сиденья скромную сумку и открыла дверцу. Возница, дроу лишь наполовину, о чем свидетельствовали вполне себе обычные человеческие уши, даже вылез со своего места и подал мне руку. То, что он всю дорогу пялился на меня и пытался заигрывать, уже само по себе было неприятно. Я не заинтересована в поисках любовных приключений. А уж то, что он наверняка меня запомнит, и вовсе внушало тревогу. Поняла, что поступила правильно, решив высадиться у перекрестка. Если станут искать, моим преследователям придется решить головоломку: в какой из трех городов я могла податься. Но все же надеялась, что искать не станут. Невелика я птица, чтобы ради меня воинов или стражей напрягать.

— Благодарю, — как можно суше поблагодарила возницу за помощь и замерла у скромного деревянного указателя, выкрашенного в белый цвет.

От него на все четыре стороны виднелись таблички с указанием городов. В том числе и моего родного, откуда бежала несколько часов назад. Даран — столица славного файората[1] Даранского. С названием явно не мудрили, но зато сразу понятно, какой город там главный. Надеюсь, нога моя больше никогда не ступит на его каменные мостовые. Пусть даже по оставленным там немногочисленным близким буду отчаянно скучать.

— Слушай, ты точно хочешь остаться прямо здесь? — не спешил возница избавлять меня от своего общества. — До рассвета еще часа два. Места тут глухие. Мало ли что случиться может? Да и ночь выдалась холодная. Не приведи Тараш[2], замерзнешь еще. Может, давай я тебя до ближайшего постоялого двора хоть довезу? А завтра вернешься?

— Нет, все в порядке, — процедила я.

Глянула на его стучащие зубы и то, как он ежится в своем теплом плаще, подбитом волчьим мехом. Сама в который раз с удивлением поняла, насколько мало восприимчива к холоду. Это всегда поражало других слуг и моих покровителей. Но должно было хоть в чем-то мне повезти, так пусть хоть в этом!

— А куда ты хоть направляешься? — не желал отставать назойливый полудроу. Причем этот вопросец задавал уже не раз, и постоянно я давала понять, что откровенничать с кем попало не собираюсь. В этот раз просто стиснула зубы и неопределенно махнула рукой. Это могло означать какое угодно направление.

— Счастливого пути, — вежливо пожелала я, красноречиво поглядывая на карету и давая понять, что другие клиенты заждались.

Возница издал глубокий вздох, в последний раз одарил меня жарким взглядом и, попрощавшись, наконец, залез в экипаж. Я долго смотрела вслед отъезжающей карете и вспоминала о том, что рассказывала мама. О своем мире, где о подобных вещах и не слыхивали. Там в повозки запрягались животные, вроде бы их лошадьми называли. Что-то вроде наших единорогов, которые почти все вымерли и только в заповедных лесах еще обитали. Я всегда воспринимала истории из прошлой жизни матери, как волшебные сказки. Настолько тот мир, где жили одни только люди, казался далеким и нереальным. Мать говорила, что сюда ее затащил демон за то, что она случайно увидела, как он пьет жизненные соки другого человека. В принципе, в жизни Катарины Глерье, так зовут мою маму, мало что изменилось. В своем мире она была зависимой крестьянкой и была собственностью французского дворянина. О том, что означает французский, она тоже рассказывала, и в этом слове мне чудилось что-то таинственное и загадочное. В первом же мире демонов[3], откуда был ее новый владелец, мама стала рабыней. Ее в качестве подарка позже преподнесли другим владельцам. И уже благодаря им мать оказалась в итоге здесь — во втором темном мире. Так и обрела свободу — рабство у дроу вот уже как три столетия упразднили. Сколько себя помню, она была в услужении у моих покровителей — аристократов Медлентов.

Мотнув головой, я оторвалась от мыслей о матери и снова посмотрела на указатель. Матово-белый лунный свет, щедро обливающий дорогу, позволял четко рассмотреть выписанные темной краской буквы. Я до последнего не знала, в какой из трех городов в итоге направлюсь. Правда, один отсекался сразу — тот, куда поехал экипаж. Там меня станут искать в первую очередь. Остаются два — столица другого славного файората, Сайдер, которым правил сам темный король второго мира, и торговый город Нойдер, имеющий выход к морю. И в том, и в другом было нетрудно затеряться обычной ничем непримечательной девчонке. Поколебавшись, я вытащила из тощего кошелька мелкую монетку и загадала: орел — Сайдер, решка — Нойдер. Монетка весело покатилась по дороге, мелькнув в лунном свете. Глаза, на которые мне тоже было грех жаловаться, довольно быстро ее отыскали. Орел. Значит, так тому и быть. Доверюсь судьбе и направлю стопы в столицу.

Расправив плечи, я бодренько зашагала по дороге, не обращая внимания на продувающий насквозь промозглый ветер. Он, наоборот, казался приятным. Вот жару я переношу с трудом. До сих пор, как страшный сон, вспоминаю то душное лето два года назад, когда то и дело в обморок падала. Кстати, именно с того лета начались все мои злоключения, из-за которых бреду теперь одна-одинешенька по пустынной дороге. Подавив вздох, постаралась отогнать мрачные мысли. Сейчас точно не время об этом думать. Нужно пройти как можно дальше, пока следом не пустили погоню. Надеюсь, маме удастся задержать их хоть немного или направить по ложному следу. Хотя с того куска тролльей задницы станется подвергнуть ее даже пыткам! Я мысленно отхлестала себя по губам — мама запрещала мне ругаться. Но других слов для характеристики мерзавца, отравившего все мое существование, просто не находилось. Маме я сразу сказала, чтобы не геройствовала в таком случае и выложила все, что знает. Благо, знает она лишь то, что вечером я села в экипаж, идущий в западном направлении, и в свои планы ее не посвящала. То же подтверждает моя записка, оставленная Парнисе. Взбалмошное эмоциональное существо, которое я считала не только подругой, но и сестрой. Дочь моей покойной покровительницы, прекрасной и телом и душой леди Гванары Медлент. Будь та жива, не допустила бы подобного произвола…

Так, я ведь решила оставить прошлое в прошлом. Сейчас нужно забыть о том, что меня, дочь обычной служанки, с малых лет воспитывали, как благородную леди, учили всему, что полагалось знать аристократке, одевали, как куколку и брали с собой даже на балы. Теперь придется жить совершенно другой жизнью — устроиться в услужение туда, куда возьмут, работать от зари до зари, чтобы прокормиться. Учитывая то, что делать я мало что умела, задача не такая уж легкая. Но я не сдамся! Если понадобится, буду обивать пороги каждого столичного дома и умолять, чтобы взяли. Гордость придется засунуть как можно дальше. Вообще забыть, что имею на нее право!

Не знаю, сколько шла так по проезжему тракту, раздувая в себе боевой дух. Дорожная сумка болезненно оттягивала руку, хоть я и положила в нее лишь самое необходимое. Вспомнила о рассказах зеленоглазой сволочи, когда он пускал нам с Парнисой пыль в глаза. Якобы в мирах светлых эльфов придумали особые пояса, которые обладают свойством растягивать материю. В тех поясах можно носить кучу вещей, не обременяя себя обычными сумками. Такие пояса могли себе позволить лишь очень богатые люди. У семьи Парнисы, хоть они и аристократы, с деньгами всегда были проблемы. Уж слишком расточительным был ее глава — лорд Тиар Медлент. Так вот мой злой рок, от которого, собственно, я теперь и улепетываю, обещал подарить такие вот пояса нам обеим: мне и Парнисе. Я тогда с негодованием отвергла его предложение — негоже порядочной девице принимать столь щедрые подарки от постороннего мужчины. А теперь поясочек ой как бы пригодился! Перед глазами возникло смуглое, бесспорно красивое лицо зеленоглазой сволочи с чуть хищным носом и пронзительным взглядом. Поежившись, решила, что лучше руку себе оторву, таская тяжести, чем приму от него хоть что-то.

• 1/47
• Следующая