Яд поцелуя (СИ) - kalip kalip "Калип" - Страница 3

========== Глава 3 ==========

Через несколько дней Прохора и его людей пригласили в поместье к господину Хакадзимэ.Приём был посвящён их деловому сотрудничеству. Они предварительно обсудили и согласовали предстоящее совместное сотрудничество и те бумаги, которые нужно подготовить для подписания. Кая на переговорах не было. Прохор нервно оглядывался каждый раз на дверь, когда кто-то входил, в надежде, что это Кай.Когда переговоры закончились, Прохор спросил у господина Хакадзимэ о Кае. Тот ответил, что с ним всё в порядке, и он может увидеть своего друга в саду, куда их сейчас проводят.В Японии была весна – время цветения сакуры. В огромном саду поместья деревья цветущей сакуры усыпали траву и дорожки белыми и розовыми лепестками. Зрелище было нереальным, сказочным. Прохор такое видел впервые, как и ребята с ним. Они с восторгом смотрели на такую красоту вокруг них, идя по дорожке сада в направлении, куда им указали, сказав, что там они найдут Кая.Кай сидел в позе сейдза, на коленях, на небольшом коврике, расстеленном на траве под цветущим деревом сакуры, перед ним лежал меч. Он был одет в чёрное кимоно – это была одежда японского воина. Прохор впервые его видел в японском, он, как и все, подметил, насколько ему это шло.Розовые лепестки опадали ему на плечи и волосы, глаза его были полуприкрыты, казалось, он не замечал окружающего его мира. Невдалеке стояли его охранники. – Кай, – позвал Прохор.Кай открыл глаза, пронзил Прохора пристальным взглядом зелёных глаз. Он медленно встал, заправил меч за пояс. – Ты что, медитируешь, – попытался пошутить Борис. – Пытаюсь стабилизировать свой внутренний мир путём созерцания лепестков сакуры. – Ну, ты совсем в японца заделался! Поехали с нами, водки попьем! – Сергей положил руку на плечо Кая.Глаза Прохора расширились, он помнил о том, что сейчас до Кая лучше не дотрагиваться.Кай сжался, но не дёрнулся, просто дождался, когда Сергей уберёт руку с его плеча. – Тебе так идёт это… эти… ну, короче, классно выглядишь, – пытаясь разрядить обстановку и загладить свой промах, путаясь в словах, сказал Сергей. – Спасибо, что навестили. Я сейчас не могу к вам приехать. Через два дня будет суд. Но сначала господин Хакадзимэ примет меня в члены клана Сендай. Это почётно. В знак этого он вручит мне меч.Кай говорил это странно-спокойным голосом. – Круто! Ты теперь станешь японским мафиози? – Прохора это порадовало. – Я стану членом их клана, это возлагает определенные обязательства… но прав у меня будет мало. Всё это нужно заслужить со временем. – Ты как, хоть сейчас ночью спишь? – спросил Томми. – Да, сакура помогает мне вернуть спокойствие внутри. – И сколько ты её созерцаешь? – Весь день. – С тобой точно всё в порядке? – Борис пытался поймать взгляд Кая. – Да, – Кай посмотрел в глаза Бориса, и он, не выдержав этого властного взгляда зелёных глаз, отвёл глаза. – Я завтра приеду тебя навестить, – Прохора всё это начало не на шутку беспокоить. Он, конечно, всякое видел, но сейчас ему показалось, что Кай как в секту попал, и теперь его нужно отсюда спасать.Кай положил свою руку на руку Прохора. – Спасибо тебе, что ты со мой, – очень искренне сказал он, затем, помолчав, добавил, – не волнуйся, сейчас мне лучше побыть здесь. Посмотри, как здесь красиво! – Кай протянул руку и ему на ладонь упал падающий лепесток цветка. – Мы увидимся в день суда, на церемонии моего принятия в клан. Там будет своеобразная церемония. Ты не переживай. Со мной будет всё в порядке… А сейчас извини, я хочу побыть один, – Кай повернулся и пошёл обратно в сторону одиноко стоящего дерева, где он до этого сидел. Прохор хотел его задержать, выяснить у него, что он имел в виду под словами «своеобразная» и «всё будет в порядке», но перед ним возникли как из-под земли два охранника в солнцезащитных очках. – Пойдем, братва, не будем на конфликт нарываться, – резонно заметил Борис.Они видели, как Кай, вернувшись под дерево, положил меч перед собой и опять сел в ту же позу, как они его и застали. – Лучше бы он с нами поехал, водки попили бы, а потом по гейшам пошли бы, – с сожаления проговорил Сергей. – Да, лучше… но он такой. – С такой тонкой душевной организацией вообще не понятно, как он всё это выдерживает.Неожиданно глубокомысленно заметил Томми. – Да не выдерживает он уже ничего…Прохор это понимал и понимал, что сейчас бессилен чем-либо помочь своему другу, а вот Кай… Это ради него он сейчас становится членом этого клана, ради дел Прохора, и это Прохор знал. ***Теперь Кай, живя в доме господина Хакадзимэ, часто подолгу с ним беседовал на разные темы. Мудрый старик не ошибся насчёт этого зеленоглазого молодого человека. Ему нравилось его общество, его острый ум и такт, умение сказать или не сказать слова или, оставляя несказанное мнение при себе, почитание к старшим и почитание их традиций и культуры.Господин Хакадзимэ держал его рядом с собой. Настоял на его присутствии на всех завтраках, обедах и ужинах, и так же чайных церемониях, которые так он любил.Он видел состояние Кая, его взведённые до предела нервы и поиски ответов в себе на свои вопросы. Поэтому он отвлёк его от этого своими беседами о философии древних учений, а потом отправлял в сад, созерцать сакуру. Это дало свои результаты. Состояние Кая улучшилось, он стал спокойней и более отстранённо всё воспринимал. Затем глава клана объявил ему о своем решении принять его в члены клана Сендай. Это было редкое явление, но такое практиковалось. Глава клана на то и был глава, он мог принимать в свой клан людей, а мог исключать из него, но это только через смерть. Кай с почтением выслушал это решение и, как подобает этикету, сидя в позе сейдзу, низко поклонился.Сейчас он перестал сопротивляться и бороться, он ждал, ждал, когда будет суд над Тоями, и в этом ожидании смирился с окружающим его миром. Хотел ли он быть в этом клане, наверное, нет. Но он вспомнил Прохора, для его друга это важно, наладить незыблемый контакт с такой сильной Японской мафией, и Кай станет тем самым звеном в замкнувшейся цепочке. Поэтому Кай смиренно принял это известие и опять абстрагировался от действительности.Так пролетали дни, как лепестки сакуры. Настал день суда, сам суд должен был начаться во второй половине дня, а в первой будет проведено торжественное заседание членов клана и принятия Кая в их клан.Кай был одет в парадное военное кимоно, чёрное с золотом и белой оторочкой по вороту, с мечом на поясе, он был неотразим. Вот только его глаза, такие грустные, смотрящие сквозь присутствующий, как будто не замечая их.Прохор и его люди тоже надели костюмы по этому случаю. Их проводили на гостевые места и предоставили переводчика. Кай был рядом с господином Хакадзимэ. Перед ними расступались собравшиеся и кланялись, когда они шли сквозь ряды.Это смотрелось очень торжественно и завораживающе.Началась торжественная часть церемонии. Прохор со своими с интересом смотрел за медленным красивым действием, происходящим перед ними. По очереди выходили главы клана, кланялись и кратко отчитывались о делах в их клане, затем господин Хакадзимэ давал им так же краткие наставления. Это было более театральное действо, дань традиции, чем реальное. Поэтому сюда были допущены и зрители в виде русских.Всё это заседание проходило в огромном, просторном зале при полностью открытых со всех сторон раздвижных дверях. Легкий тёплый ветерок, проносясь по огромному залу, нёс с собой лепестки опадающих цветков. Пол был устлан розово-белыми лепестками сакуры.Перешли к торжественной части мероприятия – принятия нового члена их клана. В центр вышел Кай. Напротив него встал старейшина клана и начал говорить. Кай поклонился, ответил и, опустившись на колено, сел в позу сейдза, затем склонил голову к полу, оперевшись руками об пол, и уже не поднимал головы, пока говорил старейшина. – А ты бы вот так мог ради всех нас мордой в пол перед япошками сидеть, – тихо спросил Боря у Сергея. – Не ради нас он это делает, а для Прохора, – тихо проговорил Томми.Потом вышел следующий старейшина, и всё повторилось, сначала Кай встал, потом кланялся, ответив согласием, а потом опускался на колени и склонял голову. И так пять раз.Затем вынесли меч на атласной красной подушке. Один из глав старейшин взял меч и долго говорил. Потом повернулся к Каю, который встал, поклонился всем и протянул вперёд правую руку ладонью вверх. Лезвие меча, поблескивая в проникающих лучиках света, коснулось ладони Кая. Ни один мускул не дрогнул на его лице, когда ладонь его наполнилась кровью, и она закапала на пол.Прохор замер, вот, о чём говорил Кай. – Б*ять, это, наверное, больно, – Сергея аж передернуло от такого.Перед Каем держали меч, он провёл ладонью над его лезвием, с ладони капли крови падали на лезвие металла, окрашивая его в красный цвет. Затем он взялся окровавленной рукой за рукоятку меча и, держа его перед собой, стал говорить быстро и громко. Когда он закончил, в ответ раздался одновременный громкий возглас всех присутствующих. Кай поднял меч над собой. Лезвие отразило лучики солонца и ослепило всех солнечными зайчиками. Порыв ветра закружил вокруг Кая лепестки розовой сакуры, осыпая его бело-розовыми лепестками. Это смотрелось очень впечатляюще, как будто сама природа подготовила для Кая это торжественное действо. – Нифига себе! Как здорово получилось, – Прохор был потрясён увиденным.Затем Кай опустил меч и медленно убрал его в ножны и засунул меч за пояс, где уже был один более короткий меч.К Каю вышел другой старейшина с красивой шёлковой лентой в руке. Кай склонил голову и протянул правую руку, с которой продолжала капать кровь. Старейшина обмотал его ладонь несколько раз шёлковой лентой. Кай поклонился всем и вернулся на своё место. На этом церемония закончилась. Переводчик сообщил Прохору, что суд над Тоями должен был начаться через час.***Кай сам нашёл Прохора и ребят, они уже и не ожидали его увидеть, понимая, что его обязанности не позволяют ему отходить от членов клана. – Прохор.Они обернулись и увидели Кая, стоящего на дорожке сада, лепестки сакуры медленно опадали с веток, осыпая его. Они даже потеряли дар речи, видя его в лучиках солнца, лепестках цветов, в кимоно и с мечами за поясом. – Больно? – Прохор первый вышел из ступора, – покажи руку.Кай поднял перевязанную лентой руку. Внутри ладони лента пропиталась свежей алой кровью. – Всё нормально.Сергей перехватил руку, хотел рассмотреть ленту с иероглифами, но схватил за ладонь сильнее, чем планировал.Кай побледнел и закусил губу. – Извини, я не хотел. – Всё нормально, – Кай аккуратно высвободил руку. – У тебя кровь идёт, может, по нормальному перевязать нужно? – Нельзя, если меч меня примет, кровь сама остановится. – А если не примет? Какие дикие обычаи! – Борис сильно переживал за Кая. – Всё будет нормально. Это очень ценный меч, древний.Они видели, что и рукоятка меча была вся измазана его кровью. – Что у нас теперь по программе? Страшный суд, – Сергей попытался пошутить, а потом, увидев, как побледнел Кай, понял, что сказал явно лишнее. – Я не знаю, какой ему вынесут приговор, – тихо проговорил Кай. – А какие варианты? – спросил Борис. – Любые, могут что-нибудь отрубить: руку, палец, иногда ногу. Или плетьми сечь. Там много всего… – Всё будет хорошо. Слышишь! – Прохор смотрел в грустные глаза Кая. – Спасибо, что вы здесь, со мной. Одному мне было бы здесь очень тяжело… – Ты его не видел за эти дни? – зачем-то спросил Прохор. – Нет, к нему не пускают. Я просил, но не разрешили. – Хорошо, что хоть с боем туда не стал прорываться, – улыбнулся Борис, – а то ты у нас парень отчаянный. – Сейчас в этом нет смысла… это ничего не изменит. – Ты сможешь быть рядом с нами на суде или тебе опять там с Хакадзимэ сидеть нужно будет? – Рядом с ним. – Кай, пообещай мне, что спокойно будешь себя вести, – Прохор понимал, что не сможет контролировать своего отчаянного друга, когда тот будет находиться в другом конце зала. – Хорошо. Мне пора идти.Более ничего не говоря, он пошёл в сторону зала, за ним последовали его охранники. – Невесело всё это выходит, – грустно подвёл итоги Прохор.Перекурив ещё раз, они пошли занимать свои места.