Простая история - Кунавина Ольга - Страница 15

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая

— Поклянешься на Библии? — сурово спросила я.

— Да, ваша честь. Только где вы возьмете Библию? — съехидничал адвокат.

— О, за этим дело не станет. — Я подошла к шкафу и ловким движением вытащила Библию. — Вуаля.

Теперь пришел его черед удивляться.

— В школу вернулся Закон Божий?

Я не стала его разыгрывать.

— Да нет. Церковь подарила. Несколько лет назад прислали гуманитарную помощь. Нам всем по кабинетам раздали.

— Скажи, — он подошел ко мне, и его голос зазвучал по-другому, — а тебе никогда не хотелось сменить профессию и уехать из этого города? Мне кажется, что жить долго в одном месте — немного скучновато.

— Уехать… — Я задумалась. — Если навсегда, то не знаю. Слишком сложный и коварный вопрос. Мне нравится моя профессия. Конечно, тебе она кажется скучной и неинтересной. Каждый день одно и то же: ученики, уроки, парты, доска и мел. Из года в год — одно и то же, ничего не меняется. Но это только на первый взгляд. Школа — разноцветный калейдоскоп, который каждый день выкладывает новые картинки, они никогда не повторяются. Увидеть мир — вот это я действительно хочу. Я хочу увидеть своими глазами Стонхендж, «Джоконду» Леонардо, Шартрский собор, Тадж-Махал, знаменитого Сфинкса в Гизе и самое главное — Эрмитаж. Я никогда в нем не была. Вот такие скромные у меня мечты.

— Я думаю, что когда-нибудь они непременно сбудутся.

— А почему ты приехал сюда? — поинтересовалась в свою очередь я.

— Я отвечу словами известного поэта: «Им овладело беспокойство, охота к перемене мест».

«Да, Онегин бросил сначала Петербург, а потом деревню, потому что ему стало невыносимо скучно. Интересно, а ты-то отчего заскучал и прискакал сюда?» — подумала я, но вслух сказала:

— Значит, ты отказался быть самодостаточной личностью, раз приехал в заштатный город.

— Какой личностью? — не понял он.

— Сейчас многие известные люди, которые часто мелькают на экране и называют себя публичными, утверждают, что, если человек хочет чего-то добиться и стать успешным, он должен быть самодостаточной личностью или обладать харизмой. Если честно, я не всегда понимаю, что они вкладывают в эти понятия. Мне становится смешно уже тогда, когда я слышу их речь. Рассуждая на высокие темы, они делают ошибки в самых простых словах, а сейчас у них появилось любимое выражение — «как бы». Часто слышишь: «Я как бы купила эту машину». Или: «Я как бы училась в этой школе с первого по девятый класс». И никак не поймешь: купила она эту машину или нет, училась она в школе или ей так казалось. А еще меня коробит, когда через каждое слово у некоторых проскальзывает «классно» и «реально», как будто в русском языке нет других слов, чтобы выразить свое восхищение. Это очень режет слух, но мне кажется, что они этого даже не замечают.

— Да ты строга к людям, — улыбаясь, сказал он.

— Вовсе нет. Просто, если ты решил что-то сказать людям на всю страну, говори хотя бы грамотно, особенно когда претендуешь на высокое место в жизни, на популярность и уважение к себе.

— Не могу не согласиться с тобой по поводу грамотности, — поддержал меня Олег, — но о самодостаточной личности скажу, что быть ею не всегда плохо, а иногда даже очень полезно.

«Да, — думала я после этого разговора, — я убеждаюсь с каждым разом, что ты непростой человек, и, хотя не похож на моего любимого героя, но тем не менее в вас есть что-то общее. Вы не любите глупых людей, закрыты для посторонних, а еще вы оба немного тщеславны и самодовольны».

Мы вернулись к нашему разговору через некоторое время, случайно встретившись. А может, эта встреча не была случайностью? По дороге домой я всегда прохожу мимо ювелирного магазина и иногда заглядываю в него, чтобы повосхищаться красивыми украшениями. Вот и в этот день я рассматривала драгоценности, выставленные в витрине, любовалась блеском камней. Вдруг в стекле возникло отражение адвоката.

— Премиленькая вещица, — кивнул он в сторону жемчужного ожерелья. — Хорошо смотрится. У моей сестры было подобное.

Я сразу же смутилась, как будто меня застали на месте преступления и все мои меркантильные интересы вылезли наружу. Что он обо мне подумает? Рассуждаю о ценностях жизни, а сама рассматриваю бриллианты! Идя по тротуару рядом с ним, я старалась мысленно успокоиться.

— Ты не находишь, что человеку, живущему в небольшом городке, рано или поздно становится тесно? У тебя никогда не возникало это чувство? — спросил он меня.

— Конечно, если ты живешь в привычном с рождения и до боли знакомом мире в течение долгого времени, рано или поздно начинаешь тяготиться им. Тебе кажется, что пространство, которое раньше было достаточным, начинает сжиматься и уменьшаться вокруг тебя. Ты смотришь в окно и понимаешь, что каждый день видишь один и тот же пейзаж. Начинаешь осознавать, что встречаешься с людьми, которых уже давно изучил как самого себя. И тогда появляется желание вырваться, разорвать замкнутый круг. Как никогда, ты жаждешь свободы. Но это понимание приходит не к каждому человеку. Некоторые довольны тем, как они живут.

— Но тебе не кажется, что провинциальная жизнь лишает человека многих возможностей и ограничивает его?

— Да, кроме книг, здесь ничего не дано. Но и книги — это уже много, и не думаю, что я глупее своих ровесников, живущих в больших городах. Мне кажется, что все зависит от самого человека: хочет ли он развивать свой ум, или его вполне устраивают криминальное чтиво, просмотр бесконечных сериалов и отдых на диване. Так что внутренний мир человека не всегда измеряется территорией, на которой он проживает. Ты можешь не соглашаться со мной, но я уверена, что и в Москве, и в Туле, и в нашем городке живут люди умные и глупые, добрые и жестокие, хитрые и бескорыстные, с похожими характерами и образом мыслей. И заметь, в последнее время люди, пресытившись свободой больших городов, побежали искать уединения и покоя.

— Это ты намекаешь на меня? — спросил, улыбаясь, Олег.

— Но ты же приехал сюда, а мог бы рвануть куда-нибудь на Запад.

— Каждый выбирает по себе, — уклончиво ответил он.

Я заметила, что Олег своими вопросами постоянно вызывает меня на откровенность, но сам остается непроницаемым и закрытым. Довольно нечестно с его стороны.

— А вот мне интересно, чего ты ждешь от жизни в этих краях? — пошла в наступление я. — Ведь здесь те же проблемы, та же расчетливость и практицизм, только в чуть меньших размерах, чем в мегаполисе. Я уважаю твою работу, но копаться в чужих отношениях — выше моих сил. Тебя не страшит та человеческая бездна пороков, в которую ты постоянно смотришь?

— Я тебя прекрасно понимаю. Да, наша жизнь соткана не только из подвигов и благородных поступков, но и из подлости и грязи. Тем не менее каждому человеку в любой ситуации свойственно надеяться. Все зависит от того, кто сможет дать ему эту надежду. Что касается моей работы, стремление к победе и азарт борьбы в первую очередь привлекают меня в профессии адвоката.

— Красивые слова, но я тебя за ними все равно не вижу. И еще меня беспокоит: а если он ее недостоин? — спросила я, начиная нервничать, потому что моя очередная попытка вывести его на чистую воду потерпела неудачу.

— Чего недостоин? — не понял Олег.

— Недостоин этой надежды, свободы, даже жизни. Если он настоящий мерзавец и преступник, а ты его спасаешь, — возмутилась я.

— Меня восхищает твоя непосредственность, но не беспокойся, я всегда думаю о том, чтобы мой ум был в ладу с честью и совестью, — сказал он. — Так что тебе не следует опасаться того, что рядом с тобой идет недостойный мужчина.

Последние слова заставили меня призадуматься. Что это? Намек на то, что у него в отношении меня серьезные намерения, — или обычная вежливость хорошо воспитанного человека? Но не успела я все это осмыслить и прийти к определенному выводу, как Олег тихо шепнул мне на ухо:

— Девушка, вы мне очень нравитесь. Как вы посмотрите, если я начну за вами ухаживать?

• Предыдущая
• 15/26
• Следующая