Руководство для девушек по охоте и рыбной ловле - Бэнк Мелисса - Страница 14

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая

— Что он из себя представляет? — спросил Арчи.

— Я вам уже говорила, — буркнула я и, взяв из стаканчика цветной карандаш, принялась машинально чертить что-то на бумажной скатерти.

— Ты с ним счастлива?

— Конечно.

Он сказал, что я не знаю, что такое настоящее счастье.

— Ты должна сама позаботиться о том, как поладить со счастьем в этой короткой жизни.

Я положила карандаш обратно.

— Вы сами не знаете, что говорите.

Он сказал, что я достойна лучшей участи. И добавил:

— Ты уже достаточно взрослая, чтобы разбираться в таких вещах.

Я поглядела на него.

— Вам не кажется, что вы несколько староваты для меня?

— Нет, — ответил он.

Принесли наши напитки, и Арчи в один прием выпил свой виски с содовой, при этом его кадык мерно поднимался и опускался. Потом положил деньги и театральные билеты на стол и поднялся со словами:

— Да, ты, пожалуй, слишком молода для меня.

И ушел.

Арчи не извинился и даже не вспомнил об этом, когда позвонил, чтобы пригласить меня на обед.

Он жил в доме из бурого камня в Вест-Виллидж, занимая целых два этажа. Я попросила его провести со мной экскурсию по этим апартаментам. Каждая комната производила впечатление кабинета. В меблировке преобладали темное тяжелое дерево и кожа, все несколько обветшалое, повсюду валялись книги и рукописи.

Порядок был только в его кабинете, где на письменном столе красного дерева стояла старая пишущая машинка.

Я последовала за ним в гостиную.

— Комната для гостей, — пояснил он, и я замерла как вкопанная. Мое внимание привлек двустворчатый шкаф, наполненный боксерскими трофеями: кубками, вымпелами, золотыми и серебряными статуэтками.

— Эти две двери ведут вниз, — сказал он. — Думаю, ты предпочтешь миновать спальню хозяина.

— Конечно, — согласилась я.

Он сказал: прошу прощения, открыл дверь в спальню и, сделав вид, будто обращается к кому-то, произнес:

— Я скоро приду, дорогая.

Выдержал паузу, словно выслушивая ответ, и снова обратился к воображаемой собеседнице:

— Не глупи! Я просто кормлю голодного ребенка.

Я рассматривала безделушки на подоконнике: керамического носорога, мраморное яйцо, сувенирный стеклянный шар из заснеженной Небраски. Они напоминали те подарки, что я делала Джейми, и я гадала, кто бы мог подарить все это Арчи, когда он сказал:

— Я не держу дома спиртного.

Он подал мне стакан сельтерской и отрезал ломтик лимона.

— Я не пью уже два года, — пояснил он.

Я чуть было не съязвила: «И все это время вам, наверное, ужасно хотелось выпить», но вовремя перехватила его взгляд. Он смотрел на меня пристально и многозначительно, давая возможность проникнуться важностью сказанного.

В кафе «Вивальди» Арчи спросил меня, помню ли я определение ада у Данте.

Я задумалась, потягивая свой капуччино.

— Подождите минутку.

— Близость без интимности, — сказал он.

— Послушайте, Данте. — Я собиралась напомнить ему о Джейми, но вместо этого вымолвила: — Я просто не рассматриваю вас в этом плане.

Он пробурчал:

— Избави меня, Господи, от младенцев.

Мы с Арчи обедали в ресторане в центре города, когда к нашему столику подошел публицист из Н.

— Общий привет! — выпалил он.

Позже я сказала:

— Теперь все начнут думать, что между нами что-то есть.

— Ну что ж, — пожал плечами Арчи, — будем считать, что мы их одурачили.

На мой день рождения Арчи подарил мне свой роман. Сказал, что это его первое и единственное произведение. Этому роману было столько же лет, сколько и мне. В нем рассказывалось о мальчике, который жил со своей матерью в Небраске.

Я прочитала его не отрываясь, сидя на коврике в своей крохотной квартирке. А закончив, позвонила своей лучшей подруге Софи.

Она изрекла:

— Мне совершенно без разницы, Хемингуэй он или нет.

— Ты говоришь так потому, что он алкоголик. Потому что он вдвое старше меня.

Софи предположила, что, пожалуй, и побольше чем вдвое.

— Впрочем, нет, — спохватилась она, — просто он очень крупный.

Джейми оставил мне на автоответчике сообщение, что очень скучает обо мне и задерживается еще на неделю.

Я позвонила Арчи.

— Хочешь пойти в кино?

— Нет, — сказал он. — Хотя ладно.

Единственный фильм, который он хотел посмотреть, был «Кей Ларго»[6], который шел в кинотеатре повторного фильма на Восьмой улице. Когда мы вышли, он сказал, что ему очень не понравилось, что, пока Богарт[7] умирал, Лорин Бэкколл[8] спала с Фрэнком Синатрой.

— Никогда не поступай так со мной, — буркнул он. — Хорошо, милая?

Я ответила:

— Мне вовсе не нравится Фрэнк Синатра.

Когда мы пришли к нему, он поставил пластинку Синатры.

— Только не говори мне, что это не прекрасно.

— Ты меня пугаешь, — отозвалась я.

В такси по дороге домой из джаз-клуба он обронил:

— Ты ведешь себя так, будто я хочу с тобой только спать. Я хочу с тобой всего.

Это был первый случай, когда я потянулась к нему. Мои пальцы скользнули ему под рукав, коснулись его лба.

Он взял меня за другую руку.

— Но если ты сейчас просто хочешь переспать со мной, это тоже неплохо.

Такси подъехало к моему дому.

— Позвони, если надумаешь, — сказал он.

Я кивнула и вышла.

Он высунулся из окна такси:

— Звони мне в любое время дня и ночи.

Наверху в моей постели спал Джейми.

Я успела позабыть все то, что было связано с Джейми, особенно главное — как кончики его пальцев легко поглаживали меня, вились как дымок по моей коже, отчего мое тело сразу поддавалось, прежде чем я говорила себе: не надо упрекать себя за то, что ты совершаешь во сне.

Мы завтракали в столовке за утлом.

— Ну, так чем ты тут занималась? — поинтересовался Джейми.

— Ничем, — ответила я и закашлялась. — Много думала.

Он кивнул, намазывая джем на булку.

— Я думала о том, — продолжала я, — что нужно оставить все по-прежнему.

— Что ты имеешь в виду? — спросил он. — Меня не было целых два месяца.

— Я имею в виду, что мне следует ограничить себя во всем, чтобы быть готовой к нашей совместной жизни.

— Хорошо, не будем об этом. Я скучал по тебе.

— Послушай, по-моему, тут кто-то замешан.

— Черт возьми! — сказал он. В его взволнованном голосе прозвучала нотка раздражения. — Да нет никого.

— Нет есть, — сказала я.

Это заставило Джейми вскочить с места. Впервые с его лица так долго не сходило выражение растерянности и недоумения. И честно говоря, мне было приятно это видеть.

Я позвонила Арчи, но в трубке раздавались длинные гудки. Взяв книгу, я принялась за чтение и не заметила, как задремала. Так и проснулась с книгой в руках.

Утром я пошла прогуляться и двинулась в сторону его дома. Постучала в дверь, подождала и постучала опять.

Дверь открылась.

— Привет! — сказал Арчи.

Его волосы забавно топорщились, и хотя он улыбался, я не поняла, рад он меня видеть или нет. Я подумала: может, он не один?

— Заходи, — пригласил он.

Дом казался большим, темным и чопорным.

Мы сели в столовой за большой стол красного дерева.

Я рассказала ему, как нашла в своей квартире Джейми и как мы с ним на следующее утро расстались.

Он сказал:

— Самое время!

И подошел ко мне вплотную. Я встала, обняла его, и мы поцеловались, но это было не так, как я ожидала.

Арчи закурил обе наши сигареты и откинулся на спину. Он был спокоен. Я тоже.

• Предыдущая
• 14/45
• Следующая