Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла] - Хиггинс Джордж - Страница 34

Убежден, что, если бы его физические и умственные силы были направлены на что-то более созидательное, он бы, как говорится, далеко пошел. Очень далеко. Разрешите привести только один пример.

После нашего второго сбора — кажется, 28 августа — я провожал его до метро. Сбор прошел отлично. Я поздравил его с тем, как все блестяще спланировано, и выразил предположение, что он, наверное, очень долго вынашивал этот план. Он улыбнулся и сказал примерно вот что: «Да, я жил этим несколько месяцев, думал об этом постоянно, даже во сне. Удивительное занятие — что-то обдумывать. Перед тобой вопрос, который не дает тебе покоя, лишает сна. Он всегда тут как тут. Чтобы не запутаться, надо смотреть в корень. Надо понять, почему для тебя это составляет проблему. Если удастся это сделать — проблема решена уже наполовину. Например, что, по-вашему, было самым сложным в нашем плане?»

Я предположил, что самое сложное — как разобраться со швейцаром, когда мы подъедем на грузовике.

«Нет, — сказал он. — Есть несколько способов вывести его из игры. Для меня самым трудным было понять, как забраться в квартиры, хозяева которых будут в доме во время нашего налета. Они явно запирают двери и на замок, и на цепочку. Кроме того, будет уже ночь, и многие — например, старушенции из квартиры 4–6 и семья из квартиры 5-а, где калека-мальчишка, — могут уже лечь спать. Я просчитал разные варианты. Можно, конечно, попробовать взломать двери. Но это опасно. Хотя телефоны будут выведены из строя, хозяева могут поднять крик и, пока мы до них доберемся, перебудят всю округу. Я мог бы попросить вас тихо поработать отмычкой, но где гарантия, что в этот момент все они будут крепко спать? А что, если они услышат шум и поднимут тревогу? В общем, это был крепкий орешек. Я пытался расколоть его целых три дня. У меня было около десятка решений. Но я их все забраковал — ни одно меня не удовлетворило. Тогда я заглянул в корень. Я задал себе вопрос: а почему эти люди запираются на замки и на цепочки? Ответ простой: потому что боятся таких, как мы. Боятся воров, грабителей, мошенников. Тогда я подумал: если они запираются из боязни, что же может заставить их открыть двери? Я вспомнил свой первый визит — я заметил тогда, что только в дверях врачебных консультаций на первом этаже имелись глазки, в жилых квартирах они отсутствовали. В самом деле, зачем глазки, когда в вестибюле круглые сутки торчит швейцар, а служебный ход на запоре?

Я подумал — если они запираются из страха, то лишь еще больший страх может заставить их открыть двери. Что страшнее грабежа? Ответ один — пожар».

Вот так, мой дорогой сэр, работал человек, известный мне как Джон Андерсон. Он хоть и не получил образования, зато с интеллектом у него был полнейший порядок.

После событий, о которых идет речь, следствие предприняло попытки получить показания ото всех тех, кто имел хоть какое-то отношение к случившемуся, пока детали случившегося были еще свежими в их памяти. Среди допрошенных были как жертвы, так и преступники. Вскоре выяснилось, что ключевую роль в плане ограбления дома 535 по Восточной Семьдесят третьей улице играли квартира 4–6, принадлежавшая вдове миссис Хатвей, проживавшей там со своей компаньонкой-экономкой незамужней мисс Калер.

Во время описываемых событий миссис Хатвей был 91 год, мисс Калер — 82. Обе дамы наотрез отказались отвечать на вопросы поодиночке. Каждая из них настаивала на присутствии друг дружки. Просьба, оказавшаяся неожиданной в свете результатов допроса.

Так или иначе показания обеих дам были записаны одновременно. Далее приводится в сокращении запись NYPD-SIS N146-91 А.

Миссис Хатвей. Отлично. Я расскажу, что случилось. Вы записываете, молодой человек?

Ведущий допрос. Машину записывает, мэм. Все, что мы говорим.

Миссис Хатвей. М-мда. Это было поздно, около часа ночи первого сентября.

Мисс Кале р. Без пятнадцати час.

Миссис Хатвей. Замолчи. Я рассказываю!

Мисс Ка л ер. Вы рассказываете неправильно.

Ведущий допрос. Дорогие дамы…

Миссис Хатвей. Это случилось примерно в час. Мы уже спали час или два…

Мисс Кале р. Это вы спали. Я и глаз не сомкнула.

Миссис Хатвей. Ну как же! Я слышала твой храп!

Ведущий допрос. Прошу вас…

Миссис Хатвей. Вдруг я проснулась. Кто-то барабанил в дверь. Я услышала мужской голос: «Пожар! В доме пожар! Все должны покинуть здание!»

Вопрос. Вы услышали именно эти слова?

Миссис Хатвей. Что-то в этом роде. Я точно слышала «Пожар, пожар!», и я тут же встала и надела халат.

Мисс Кале р. Поскольку я не спала, то была одета и быстро подошла к входной двери. «Где горит?» — спросила я через дверь. «В подвале, мэм, — ответил этот человек, — но огонь быстро распространяется, и мы вынуждены просить вас покинуть здание, пока пожар не вышел из-под контроля». Я спросила его: «А вы кто такой?» Он ответил: «Я пожарник Роберт Бернс из пожарной команды Нью-Йорка»…

Миссис Хатвей. Ты перестанешь трещать хоть на секунду? Я хозяйка квартиры и сама должна рассказать, как все было. Не так ли, молодой человек?

Ведущий допрос. Видите ли, мэм, нам хотелось бы услышать вас обеих…

Миссис Хатвей. Помолчи, глупое болтливое существо. Дай мне рассказать этому милому юноше, что случилось. Увидев, что мы обе пристойно одеты и обуты в домашние туфли, я велела девушке открыть дверь.

Мисс Калер. Сколько раз я просила вас, миссис Хатвей, не называть меня «девушкой».

Миссис Хатвей. И она открыла дверь.

Ведущий допрос. Которая до этого была заперта?

Миссис Хатвей. Ну конечно. Когда мы дома, замок закрыт на два оборота. Есть у нас еще и цепочка, которая позволяет немного приоткрывать дверь. И еще имеется так называемый «полицейский замок», рекомендованный мне сержантом Тимом Салливаном, он ныне в отставке, но ранее работал в двадцать первом участке. Вы его знаете?

Ведущий допрос. Боюсь, что нет, мэм.

Миссис Хатвей. Прекрасный человек, большой друг моего покойного мужа. Сержанту Салливану рано пришлось уйти в отставку из-за грыжи. После того как в нашем районе произошло довольно много квартирных краж, я пригласила его зайти, и он порекомендовал замок, точнее, стальной засов, который вставляется в паз так, что дверь невозможно взломать.

Мисс Кале р. Спросите ее, как этот «удивительный человек» заработал грыжу!

Миссис Хатвей. Это не существенно. Человек за дверью кричал: «Пожар! Пожар!», мы разволновались, открыли все три запора и отворили дверь. И к нашему…

Мисс Кале р. И он ворвался в квартиру. Монстр. В нем было целых семь футов, на голове маска, в руке огромный револьвер. И он заорал: «Если вы…»

Миссис Хатвей. В нем было примерно шесть футов, и оружия я не заметила, хотя одну руку он держал в кармане — может, что-то у него там и было. Но он был довольно вежлив и сказал: «Дамы! Нам придется на некоторое время воспользоваться вашей квартирой, но если вы будете вести себя тихо, спокойно, то мы тогда сможем…»

Мисс Кал ер. А за ним стояли еще двое — страшные маньяки. В масках и с револьверами. Они затолкали нас в квартиру. Я спросила: «Так, значит, пожара нет?» И первый ответил: «Нет, пожара нет, но нам на какое-то время понадобится ваша квартира. Если вы не станете кричать или сопротивляться, нам не понадобится связывать вас и заклеивать вам рты. Ведите себя благоразумно, и все в порядке». Я сказала: «Мы будем благоразумны». Тогда первый сказал: «Приглядывай за ними, Душитель, и, если они начнут фокусничать, можешь их отправить на тот свет». На это второй — похоже, негр — ответил:

«Ладно, шеф, если они будут фокусничать, я им покажу». Черный остался и стал следить за нами, а двое других…

Миссис Хатвей. Ты замолчишь? Ты когда-нибудь замолчишь?

Ведущий допрос. Дамы, прошу вас…

Кассета NYDA N146-98B.

Ведущий допрос. Магнитофон включен, миссис Бингем. Меня зовут Роджер Лейбниц. Я помощник окружного прокурора Нью-Йорка. Сегодня 11 сентября 1968 года. Я хочу допросить вас по поводу событий, имевших место в ночь с 31 августа на 1 сентября в вашем доме. Если по каким-либо причинам вы хотите отказаться от показаний, или пригласить вашего адвоката, или хотите, чтобы судебные органы назначили такого адвоката, пожалуйста, заявите об этом.