Слепой с пистолетом [Кассеты Андерсона. Слепой с пистолетом. Друзья Эдди Койла] - Хиггинс Джордж - Страница 37

Манн. Нет. Запоры оказались очень примитивные. Когда мы забрались на третий этаж, я понял, что вполне смогу обойтись без газового резака, что остался в машине. Откровенно говоря, мне даже было неинтересно. Слишком просто. Все шло как по маслу.

Вопрос. Вы упомянули три команды. Кто был в третьей?

Манн. Негр и тот хам. Им было поручено охранять людей, собранных в квартире 4–6, а также посматривать за спящим в подвале техником и мальчиком-инвалидом в квартире 5-а. Это были наши «мускулы». Они не принимали участия в выносе вещей из дома. И я, разумеется, тоже, учтите. Их задача состояла в том, чтобы обеспечивать в доме порядок.

Вопрос. Значит, все шло гладко?

Манн. Просто прекрасно. Поразительно все было организовано. Я был восхищен человеком, которого звали Джон Андерсон.

Отрывок из заявления представителю окружной прокуратуры Нью-Йорка, сделанного Джеральдом Бингемом-младшим, несовершеннолетним, проживающим в кв. 5-а, д. 535, Восточная 73-я ул., Нью-Йорк. В полном объеме его показания составляют 43 печатные страницы (NYDA-146-113АТ-113GT).

Ниже приводится фрагмент, посвященный самому существенному периоду действий свидетеля. Из стенограммы убраны сведения, сообщенные другими свидетелями.

Свидетель. Я услышал, как хлопнула входная дверь, и посмотрел на свои часы, лежавшие на ночном столике. 1 час 9 минут 37 секунд. Это был хронометр «Омега». Я так и не получил его обратно. Прекрасные часы. Очень точные. За год они уходили вперед от силы на три минуты. Для наручных часов это здорово. В общем, я заметил время. Я не был уверен, что грабители ушли из квартиры с моими родителями. Но у меня очень острый слух — возможно, из-за того, что я инвалид. Это интересная тема для исследования — может  ли, например, паралич ног вызывать изменения в наших чувствах в той степени, как, скажем, слепота обостряет обоняние и слух. Надо бы когда-нибудь этим заняться…

Я знал, что минут через десять они придут взглянуть на меня. Я услышал, как отворяется дверь в гостиную через семь минут после того, как они ушли. Человек в маске вошел в квартиру, потом в мою спальню и посмотрел на меня. Уже не тот, что говорил со мной раньше. Этот был поменьше ростом и коренастей. Он просто молча посмотрел на меня. Потом увидел мою «Омегу», взял, положил в карман и вышел. Это меня страшно разозлило. Я уже подумывал, как бы разрушить их планы, и это только добавило мне решимости. Я не люблю, когда берут мои личные вещи. Родители это знают и уважают.

Я услышал, как закрылась дверь в гостиную, и начал считать, пользуясь методом профессиональных фотографов. «Сто один, сто два…» и т. д. Пока я считал, я нашарил трубку телефона, что стоял у кровати. Как я и предполагал, он не работал. Они явно повредили основной кабель. Но это меня не обескуражило.

Я решил, что проверять они меня через десять минут будут раз-другой, не больше. Потом, когда увидят, что я не пытаюсь убежать или поднять тревогу, то станут заходить реже. Так и оказалось. Их первый приход состоялся, как я сказал, через семь минут. Второй через одиннадцать тридцать семь после первого — опять тот же коротыш. Третий — пришел высокий, худой человек в маске — через шестнадцать ноль восемь. Я решил, что четвертый визит будет минут через двадцать. Я понял, что по крайней мере минут десять меня никто не побеспокоит. Я не хотел рисковать, чтобы не ставить под угрозу жизнь родителей и других жильцов, которые старались быть со мной вежливыми.

Хотя нижняя часть тела у меня парализована, от пояса и выше я хорошо развит физически. Трижды в неделю отец берет меня в частный физкультурный клуб. Я хорошо плаваю, делаю упражнения на параллельных брусьях, и Пол, наш тренер, говорит, что никто не лазает по канату так быстро, как я. У меня хорошие мускулы на руках и плечах.

Как только захлопнулась входная дверь после третьего визита, я отбросил одеяло и стал съезжать на пол. Я хотел сделать это бесшумно. Если бы воры находились в это время под нами, в квартире 4-а, то они бы услышали глухой стук, а это было вовсе ни к чему. Поэтому я сначала сполз на пол верхней частью туловища, а потом, лежа на спине, руками стащил вниз ноги. Мне нужно было уложиться ровно в десять минут и вернуться в кровать к следующей проверке.

Я передвигался по полу на руках. Я вешу почти сто семьдесят пять фунтов, и потому все получалось очень медленно. Я помню, что пытался вычислить физические параметры — угол, силу мускулов, величину работы, трение о ковер — все такое. Но это не важно. Через три минуты я дополз до встроенного шкафа — тот, что на северной стороне комнаты, не путать со шкафом для одежды на южной стене.

Когда я заинтересовался электроникой, отец убрал из этого шкафа-чулана крючки, вешалки и брусья. По его просьбе столяр сделал там полки и стол как раз так, чтобы я, сидя в коляске, мог до всего достать. Там я и установил свою электронную аппаратуру. Не только коротковолновый передатчик и приемник, но и стереосистему, динамики от которой стоят в моей комнате, гостиной и спальне родителей. У проигрывателя два диска — я могу слушать одну пластинку, родители другую, точно так же мы можем одновременно слушать разные магнитофонные записи. Это очень кстати, потому что они любят слушать записи бродвейских шоу, а я Бетховена и Баха, а также Гилберта и Салливана.

Вам, может, будет интересно узнать, что все это я собрал сам. Если я вам скажу, сколько блоков мне пришлось припаять, вы не поверите. Это не только сэкономило деньги, причем немалые, но мне удалось придумать ряд усовершенствований, может, и незначительных, но они позволили улучшить качество воспроизведения кассет, пластинок и радиопередач. Сейчас я как раз собираю кассетник — он слева от пульта управления. Но об этом хватит…

Я нашарил ручку двери чулана и открыл ее. Стол и ручки передатчика были для меня слишком высоко. Но, к счастью, столяр сделал все очень прочно, и я смог подтянуться на руках. Это было тяжело, но терпимо. Кстати, моя антенна установлена на крыше соседнего здания. Это восемнадцатиэтажный жилой дом — небоскреб по сравнению с нашим пятиэтажным. Отец заплатил за установку антенны и еще платит десять долларов в месяц за эксплуатацию. Провод идет по стене небоскреба и входит через окно моей спальни. Это не самое совершенное устройство, но все равно лучше, чем антенна на веранде нашего дома, заслоненного со всех сторон зданиями повыше.

Опираясь на предплечья, я включил передатчик и стал ждать, когда он нагреется. Я все еще считал и насчитал пять минут с того момента, как вылез из кровати. Через полминуты я начал передавать. Сначала я дал свои позывные, потом сообщил, что в доме 535 по Восточной 73-й улице Нью-Йорка происходит ограбление, и попросил сообщить об этом в управление нью-йоркской полиции. Мне было некогда включать приемник и ждать подтверждения того, что меня услышали. Просто я передавал свой текст в течение двух минут в надежде, что кто-то его поймает.

Когда я понял, что с тех пор, как я вылез из кровати, прошло уже семь минут, то выключил передатчик, сполз на пол, закрыл дверь шкафа-чулана, пополз обратно, забрался на кровать и накрылся одеялом. Я сильно устал.

Хорошо, что я не потратил все двадцать минут, потому что через шестнадцать минут тринадцать секунд после третьего посещения ко мне зашел грабитель. Это опять был тот же высокий и худой тип, что проверял меня до этого.

«Ведешь себя нормально?» — спросил он довольно дружелюбным тоном. По его манере говорить я решил, что это цветной. «Да, — ответил я, — но вообще-то я все равно не могу особенно шевелиться». На это он кивнул, сказав: «У каждого свои беды», вышел, и больше я его не видел.

Он ушел, а я лежал и думал о том, что мне удалось сделать. Я пытался понять, не могу ли сделать что-то еще, но не придумал ничего такого, что не ставило бы под угрозу жизнь родителей и соседей. Я очень надеялся, что мой текст услышали. У меня было ощущение, что мне обязательно повезет. Везение — это все! Во многих отношениях я очень везучий человек.