Экзамен по социализации (СИ) - Алексеева Оксана - Страница 16

Яна пожала плечами, остальные молча ждали продолжения. Мира подошла к Кате и выхватила у нее из рук юбку, та только вскрикнула от неожиданности. Танаева, прямо как недавно ее брат с баскетбольным мячом, легко закинула вещь сквозь открытую дверь душевой кабинки, под струю воды.

— Эй! — закричала Катя. — Ты спятила?

— Смотрите, девочки, а Катя теперь тоже идет на классный час в спортивном костюме! — ответила Мира всем, кроме самой Кати, а та забежала в кабинку, выхватила свою юбку и начала ее отжимать.

— Ну и как это называется? — хмуро спросила Наташа.

— Это называется — солидарность. Поддержка. Укрепление корпоративного, мать его, духа. А не ты ли Даше хотела отомстить? Твоих рук дело?

— Нет! — Наташа даже вышла вперед. — Не я. Честно.

— И как же мне тебе поверить? Я слышала, как ты ей угрожала, а потом по ошибке поставила меня в такое неприятное положение — все логично.

— Да не я это! — та заметно разозлилась. Я почему-то верила, что она говорит правду. Наташа была прямолинейной — она обычно не отрицала, если что-то делала. — Вот, смотри! — она подошла к своему шкафчику, вытащила оттуда юбку, подошла к душевой и сама закинула ее туда. — Доказала? Только отъебись уже, ради бога.

Мира дружелюбно ответила:

— Спасибо, подруга. Я знала, что ты не оставишь меня в беде.

— Мира, успокойся, — снова подала голос Яна.

На самом деле Мира выглядела совершенно спокойной. Девочек в классе было всего десять, считая нас двоих. Я, кажется, поняла, чего она хочет. Но это просто невозможно! Хотя бы потому, что против них всех ей не устоять. А чтобы не быть против всех, ей нужно было их разъединить. Она хотела создать раскол — для этого била словами по очереди: сначала самая безобидная Катя, которая может выпендриваться только из-за спины более сильного, а одна ничего не стоит; потом импульсивная Наташа, которая или кинулась бы в драку, или поддержала бы Миру — а Мира ей нравилась, поэтому ставка была невелика. И когда она успела их всех так хорошо изучить? Следующей, по моей логике, должна быть Настя.

— Настенька! — еще мягче и добрее обратилась к застывшей однокласснице Мира. — Мне интересно, ты за солидарность или против?

Почему они не бросаются на нее все разом — просто отодвинут лавку и спокойно выйдут отсюда? Что она смогла бы сделать против всех? Почему они отупело ждут, пока она успешно прорежает их до сих пор монолитный строй? Возможно, нежелание портить с ней отношения? Нет, тут другое. Чтобы толпа перешла к активным действиям, кто-то должен был стать первым, за которым последуют остальные. И в данном случае, первым быть никто не решался. Точнее, они упустили этот шанс в самом начале.

— Знаешь что, Мира, — ответила Настя. — Мне очень жаль, что ты попала под раздачу, но и поддерживать тебя сейчас никто не обязан.

Дверь, открывающаяся вовнутрь, стукнулась об лавку.

— Что у вас там происходит? — раздался голос Белова.

— Дедовщина происходит. Прямо по-детдомовски! — ответила Мира и с силой захлопнула дверь. — Или женская солидарность — посмотрим, как получится.

— А-а, ну окей, — раздалось из-за двери. Вероятно, там весь разговор был слышен.

После этого девочки напряглись сильнее.

— Ну так что, Настя? — Мира вернулась к своей очередной жертве.

Наверное, пройденных нескольких секунд рыжей хохотушке хватило на то, чтобы переосмыслить свое отношение к происходящему. На самом деле Настя была еще более простым вариантом, чем Наташа. Сегодня я, и конечно, внимательная Мира видели, что той небезразличен Макс. А значит, портить отношения с его сестрой из-за какой-то юбки, которая уже через пару часов высохнет, было бы глупо.

— Солидарность так солидарность, — сказала Настя, забрасывая под струю воды и свою юбку.

Внутренне я ликовала. Но оставалось самое сложное. Следующей я бы выбрала Кристину: она лучшая Настина подруга — а на поддержку лучшей подруги решиться гораздо проще. Но Мира пошла ва-банк:

— Яна?

Та рассмеялась.

— Успокойся уже, а то включила свою детдомовскую быдлятину. И что ты сделаешь? Бить будешь?

Мира прищурилась и стала совсем похожа на довольную кошку:

— Буду, солнышко, буду. Только не кулаком, а информацией. И не тебя, а…

Вот так. Не моргнув глазом, она ударила самым подлым образом — шантажом, что расскажет Никите. Но я ее не осуждала — если начинаешь бить, то уже поздно оглядываться. Яна расцепила руки и крикнула, заметно побледнев:

— Ладно! Черт с тобой! — и закинула свою юбку поверх общей кучи.

Ну, а после того, как сдалась Яна, остальные даже и не думали спорить — теперь они остались в меньшинстве, а никто из них никогда не был в меньшинстве. Я со смехом бросила свою юбку в душевую кабинку последней.

Странное дело, но некоторые из девчонок уже улыбались — ведь гораздо проще отнестись ко всему, как к шутке, или, действительно, как к поддержке невинно пострадавшей, чем продолжать нагнетать обстановку. Влажные юбки все сложили в мешки для спортивной обуви — и, в общем-то, ни с кем катастрофы не произошло, потому что они предпочли не делать из этого катастрофу. Мира отодвинула лавку, шутя о том, как они все будут объяснять сейчас класснухе, кто-то даже поддержал ее, но вдруг моя подруга выпрямилась.

— Яна! — вот сейчас в ее голосе впервые появилась жесткость. — Я знаю, что это ты сделала. Видела, как ты во время урока бегала в раздевалку. Единственная. Поверь, я очень внимательная.

Та заторможено повернулась:

— Нет, не я! — но что-то в дребезжании ее голоса заставило остальных переглянуться.

— Так вот, — продолжила Мира. — Если у нас с тобой какие-то проблемы, то прямо и скажи.

— Какие у нас с тобой могут быть проблемы? — и Яна слишком поспешно ушла, тем самым впервые показав остальным, как у нее сдали нервы.

— Я что-то не поняла, — проговорила Наташа. — Если ты сразу знала, что это Яна, то к чему весь этот цирк?

— Не знаю… — с легкостью ответила Мира. — Хотела выяснить, кто тут ко мне хорошо относится. Выяснилось, что все, — она рассмеялась.

И Наташа, покачав головой, тоже усмехнулась.

Нет. На самом деле, Мира показала всем, что с ней лучше не связываться. Навсегда отбила охоту объединяться против нее в любом варианте развития событий. Откуда у нее столько внутренней силы? Я уверена, что это некоторых и сдержало — уверенность в том, что Мира не остановится и перед мордобитием, если до этого дойдет дело.

Выйдя из раздевалки последней, я вспомнила о железобетонном фундаменте ее самоуверенности — он сидел на подоконнике рядом с Беловым.