Пусть мне будет стыдно (ЛП) - Сивек Тара - Страница 14

Ладно, все нормально. Немного чувства моего сердца, но в основном бухло.

— Я просто хотела убедиться, что он в порядке. Он не выглядел счастливым в последнее время, — бормочу я, отворачиваясь от нее, в гостиной Мэтта окно становится темным, и я уныло вздыхаю, поскольку мне не удалось еще раз увидеть его обнаженный торс.

— Откуда ты знаешь, что он не был счастливым в последнее время, если сейчас первый раз, когда ты видишь его, после того как он на прошлой неделе выбежал из закусочной?

Я вздрагиваю и медленно поворачиваюсь обратно к ней, и видно у меня на лице отражается виноватый вид, который я пытаюсь скрыть.

Лорелей широко раскрывает глаза, ее челюсть падает.

— О, мой Бог! Мафия не преследует его, это ТЫ СЛЕДИШЬ ЗА НИМ! — кричит она.

— Шшш! Он может тебя услышать!— шепотом говорю я. В голове вихрем проносятся видения, я с ужасом смотрю на входную дверь, словно сейчас же кто-то должен вырваться из нее причем в любую минуту и направиться к автомобилю, чтобы узнать, почему я здесь и наблюдаю за ним. На самом деле, сейчас, когда я вспоминаю об этом мне уже не кажется, что это самая плохая вещь. Я могла бы тогда более подробно разглядеть его обнаженную грудь.

— Пейдж, я настоятельно советую тебе никогда больше не пить. Люди делают совершенно неуместные вещи в таком состоянии. Хотя бы мы, припарковавшиеся ранним утром у чужого дома, только лишь потому, что ты имеешь какие-то неуместные нежности к нему.

— Это не неуместные, я точно знаю, когда неуместно, — упрямо отвечаю ей я, скрещивая руки перед собой.

— Ты следила за ним всю неделю, не так ли?— требует ответа Лорелей.

Похоже, она ЗНАЕТ, что я один раз последовала за ним на работу.

Ладно, три раза. Я просто хотела убедиться, что гнев и раздражение, которое увидела у него на лице были не случайными. И это было действительно не случайно, потому что каждый раз, когда я видела его на этой неделе он выглядел точно так же. Было такое впечатление, что это выражение просто приклеилось на его лицо,и я чувствовала себя ответственной за это.

— Может, перестанешь говорить «следила»? Это такой грубый термин. Я предпочитаю «анонимно следовала».

Она сжимает челюсти и сужает глаза.

— Что происходит на самом деле? Это связано как-то с Энди, который не оставляет тебя в покое с деньгами? Ты просто зависла на первом порядочный парень, который появился, чтобы заставить его ревновать или еще что-то в этом духе? Это не похоже на тебя, Пейдж.

Опустив голову с глухим ударом на подголовник, я закрываю глаза и вздыхаю. Она права, это действительно не похоже на меня.

— Это никак не связано с Энди. Мне все равно ревнует он или нет. Просто… Я не хочу закончить, как моя мать, в семьдесят лет одной, лелея свои сожаления.

Первый раз, когда я призналась в чем-то подобном, и честно говоря, даже не могла предположить, что это беспокоит меня, пока не встретила такого, как Мэтт и тут же потеряла его, прежде чем у меня даже возник шанс.

— Кто сказал, что ты закончишь так? Ты единственная, кто имеет власть над своей собственной жизнью, Пейдж. Ты сама руководишь своими желаниями. Признаюсь, мне не нравится идея, что мы сидим у дома этого парня, преследуя…

Я посмотрела на нее испепеляющим взглядом, она фыркнула с раздражением.

— Анонимно следуем. Мне кажется, что ты рехнулась, не сообщив Кеннеди, что отклонилась очень далеко от первоначального расследования, но думаю, что понимаю тебя,— тихо произнесла Лорелей. — Трудно наблюдать за Кеннеди и Гриффином, когда они так влюблены друг в друга, а у тебя этого нет.

Меня так потрясли искренние слова Лорелей, что я сижу просто в изумленном молчании, во все глаза пялясь на нее. Лорелей всегда была непреклонна по поводу новых романов. Она зареклась иметь какие-либо отношения с мужчинами на всю оставшуюся жизнь, потому что поняла, что любовь не стоит того.

Оказывается, не смотря на суровый внешний вид, в душе она такой же нежный романтик, как и я.

— Пожалуйста, мы можем просто поехать домой и отоспаться от запоя, который сочится у тебя даже сквозь поры? От всей этой честности сегодня, мне хочется кастрировать Энди И Мэтта, который заставляет страдать твое сердце.

Ладно, возможно, она НЕ НАСТОЛЬКО сентиментальная, как я.

— Ты обещаешь не судить меня за то, что я заставила тебя приехать сюда, в состоянии опьянения?— умоляю я ее.

Лорелей заводит машину и отъезжает с обочины тротуара.

— Обещаю. Я даже помогу тебе найти способ, чтобы Мэтт смог простить тебя, если ты действительно этого хочешь. Другой способ, не связанный с анонимным преследованием или же барменом мудаком.

— Вероятно, мне следует вернуться к бармену и извиниться, а?

Даже не потрудившись снять темные очки, я сижу в церкви Святого Михаила и задаюсь вопросом:«Знает ли Бог, что я пришла в его дом, пропахшая спиртным и полная стыда?»

— Сними очки, это не дискотека,— сурово шепчет мне на ухо мама.

К счастью, я снимаю их после того, как закатываю глаза на нее, и удерживаюсь напомнить ей, что сейчас уже не 1970 год.

— Не желаешь просветить меня, почему ты попросила встретиться с тобой в церкви?— спрашиваю я, вздрагивая от яркого солнечного света, льющийся через витражи, убирая свои очки в сумочку.

— Ты имеешь в виду, что стоит не учитывать тот факт, что твоя душа нуждается в спасении и прошло уже больше месяца, когда ты была в церкви? —шепчет она.

Супер. Адское похмелье,да еще и чувство вины.

Я приподнимаю бровь, как только органная музыка начинает греметь у меня за спиной. Мама сразу же встает со своего места и начинает петь вместе с другими прихожанами, полностью меня игнорируя.

Я ожидаю конца песни и когда все садятся, сложив руки на коленях, пробую снова:

— Что было такого важного, что не может подождать до сегодняшнего вечера?— шепотом спрашиваю я ее.

Она шикает на меня,как только пастор начинает говорить, и во мне поднимается протест, причем громкий, пытающийся напомнить ей, что именно она выбрала это место для встречи. Через несколько минут, она наклоняется ко мне ближе.

— Кто-то украл хлеб Господа для причастия из церкви на прошлой неделе. А вчера пропала золотая чаша. Ты должна сказать своей подруге Кеннеди, чтобы она помогла нам.

Я немного возмущаюсь на тот факт, что она даже не предлагает мне помочь с этим делом. Она почему-то твердо убеждена, что моя единственная роль в «Единожды солгав» это быть шлюхой. Даже моя собственная мать совершенно не верит в мои способности.

— Знаешь, я же тоже там работаю? Почему я не могу быть той, кто поможет вам?

Не то, чтобы я очень уж хочу, поскольку слишком занята сейчас, помогая Мэтту, но в принципе сам факт.

— Ты целуешься с незнакомыми мужчинами и снимаешься обнаженной. Каким образом ты собираешься помочь нам?

Совершенно неважно сколько раз я повторяю ей, что, целуя тех мужчин— это своеобразный способ с моей стороны поймать их на обмане, или о том, что фотографии, сделаны с большим вкусом, на которых я изображена, она все равно уверена в одном— что моя лучшая подруга намного лучше меня, и она тоже ходит в эту церковь, и не имеет дочь, которая позирует для «Playboy»,и продолжает сниматься в порно или в чем-то подобном. Как только меня наняли на мою первую работу в качестве модели десять лет назад, она стала молиться с четками каждый вечер, потому что решила, что я пошла по скользкой дорожке.

— Я совсем там не обнаженная. Сколько раз мне повторять тебе это?— шепчу я сердито.

Она опять шипит на меня.

— Мы находимся в доме Господнем. Сейчас не время говорить о твоей«больной мозоли»,— сообщает она мне, взмахнув руками в направлении моей груди.

«Я люблю свою мать. Я люблю свою мать. Я люблю свою мать». Возможно от того, что я продолжу напоминать себе это, не задушу ее в церкви полной народа.

Снова начинает звучать органная музыка, и все встают.

— Мам, сейчас у нас много работы. Почему бы просто не позвонить в полицию и не сообщить о краже?