Флиртуя с огнем (ЛП) - Мидер Кейт - Страница 6

Обычно гладкий лоб Ларри нахмурился.

— Тебя пустят в расход, Люк, и они ходят сделать из тебя пример для остальных. На мэра оказывается большое давление, особенно со стороны его самого крупного мецената, Сэма Кокрэйна, чтобы он навел порядок в муниципальных службах. Я пообещал, что ты будешь сотрудничать с его пресс-секретарем. Во всем, что бы они ни захотели. А не просто мнимое сотрудничество "на отвяжись". Тебе следует иметь это ввиду.

— Или что? Совет не поддержит какую-то ерундовую кампанию в СМИ, которая сделает нас более милыми в глазах общественности.

На лице Ларри отразилась боль, что выглядело ужасно странным для него. Парень был самый спокойным человеком из всех, кого Люк знал.

— Они угрожают тем, что расформируют вас.

Холодный страх собрался в животе Люка, потому что это... это было худшее, что могло случиться с Дэмпси. После гибели Логана и Шона, они с Уайаттом заключили соглашение: насколько это будет в человеческих силах, они уберегут своих младших от любых неприятностей. Старшие из Дэмпси дергали за все доступные ниточки, гарантирующие, что все пятеро останутся вместе в ПО №6. А, поскольку им так и не удалось убедить своих братьев и сестру, которые были теми еще занозами в заднице, не вступать в ряды пожарных, то сейчас главной задачей стала забота об их жизнях и здоровье.

Именно поэтому Люк не давал волю своим собственным амбициям. Потому что, как только он сдал бы экзамены на лейтенанта, его бы перевели в другое отделение.

А теперь этот тупоголовый бюрократ с пятого этажа мэрии считает, что его крестовый поход против ЧПД, против Дэмпси, поможет ему переизбраться. Это полная несправедливость, но как говаривал Шон: “единственная справедливая вещь в жизни — это волосы на заднице норвежского альбиноса”.

— Этого не произойдет, — наконец выдавил Люк.

Лицо Ларри стало таким же жестким, как скамейка, на которой уже онемели их задницы.

— Держи свой нрав под контролем, будь там самим очарованием и сотрудничай с девчонкой мэра.

Дверь комнаты, в которой проходило слушание, со свистом распахнулась, выплевывая детектива Дэниэла МакГинниса, как непереваренные объедки. Ларри положил руку на плечо Люка, успокаивая его, но это было не нужно. Гнев Люка нашел себе новую цель. Какое бы он ни чувствовал отвращение к Дэну, его гнев был сейчас полностью направлен на мэра Эли Купера и его тявкающую болонку Кинси Тэйлор.

МакГиннис вышагивал в строгом костюме и ни капельки пота не скатилось по его лбу. Гладкий, как слизняк. Но Люк с удовольствием отметил, что следы от синяков у Дэна выглядели гораздо хуже, чем его собственные. Его когда-то близкий друг разумно держал рот на замке и смотрел только вперед, проходя мимо.

— Пожарный Алмэйда? — выкрикнул голос. — Вас готовы принять.

А он был готов к ним. Время надеть свою маску для игры и пройти через это. Он обеспечит хороший материал для пиар-принцессы.

***

Джимми Чу[1] может поцеловать ее в задницу.

Кинси прислонилась к стене снаружи своего офиса и потерла ноющие ноги. Второй раз за неделю капризный старый лифт в здании мэрии вышел из строя, и она сочла это явным знаком, дающим возможность получить так необходимую ей тренировку после ужасно калорийного обеда с Джилиан Мэлоун, репортером из “Чикаго Трибьюн” (с “Кровавой Мэри” на десерт). Эндорфины, полученные на семидесятипроцентной распродаже демисезонной обуви в Чу на Нордстроме, состоявшейся неделю назад, давно выветрились. Эта дерьмовые туфли безумно натирали.

Звонкий смех донесся до ушей девушки. Ее ассистентка, Джози, работающая помощницей еще у двух сотрудников из отдела по связям с общественностью, была милой девушкой, проводившей все свое время на фейсбуке, когда думала, что Кинси этого не замечает. Теперь по звуку ее гортанного смеха было понятно, что она флиртовала с одним из штатных сотрудников, скорее всего с Калебом, который любил отираться рядом с админами, вместо того, чтобы работать над пресс-релизом о летней обучающей программе, отданном ей час назад.

Но Кинси не могла ошибиться еще больше.

Она замерла и остановилась перед стеклянными дверями в отдел Пресс-службы, когда увидела причину смеха Джози: Люк Алмэйда. Его широкая спина, одетая в угольно-черный костюм, сразу бросалась в глаза. Белая полоска над воротником создавала приятный контраст с коричневыми, цвета норки, вьющимися волосами, которые сегодня выглядели немного сырыми от влажности в воздухе, поднимающейся с плавящегося от июньской жары асфальта. Он словно невзначай присел на стол Джози и одна его мощная нога раскачивалась в воздухе вперед-назад.

Мощный. Именно это слово приходило на ум, когда Кинси видела Люка Алмэйда.

Джози вся трепетала, то откидываясь на спинку стула и показывая, как ее блузка натягивается и обрисовывает двадцатидвухлетний бюст, то наклоняясь вперед и предоставляя в непосредственное поле зрения Люка ложбинку между своими полушариями.

— Рики пять и он очень озорной, — говорила она. — Хотя, уверена, ты знаешь, насколько ужасны мальчики в этом возрасте.

— Знаю по опыту, сам был таким, — пробормотал он.

Джози рассмеялась так громко, что рисковала лишиться легких.

— Если бы он не был моим племянником, я бы испытывала соблазн отречься от него, но временами он такой очаровашка.

Сильные пальцы Люка обхватили оловянную фоторамку в виде кота, в которой было милое фото двух племянниц и племянника Джози, словно подчеркивающее явное женское начало сидящей за столом девушки.

— Я вижу ты еще и любительница животных? — проговорил Люк, указывая на кучу фото с животными на ее столе.

— Да! — взвизгнула она. — Их любовь такая безусловная, верно?

— Это точно, — произнес он голосом, который Кинси сочла бы соблазнительным, если вам нравится подобное. Ей же это точно не нравилось.

В последнее время Кинси чувствовала себя немного задетой тем, что флирт и отношения вокруг имели наглость продолжаться без нее. Не то, чтобы ее разбитое долго-и-счастливо с Дэвидом должно было стать причиной, по которой вся любовь в мире остановилась бы, но ее уже достало то, что она на каждом шагу сталкивалась со счастьем других людей.

Затолкав свои обиды обратно, она вошла в офис и прочистила горло, как в том клише, которым обычно прерывают сцены. Кинси поставила большое фраппучино[2] на стол Джози.

— Кое-что для поднятия настроения на вторую половину дня, — не то, чтобы девушка нуждалась в этом, она, казалось, и сама хорошо со всем справлялась.

— О, спасибо, Кинси, — сказала Джози с виноватым румянцем, окрасившим ее щеки.

Люк даже не шевельнулся, только поднял свои поразительные голубые глаза на Кинси. В них отражалось одно лишь презрение. Словно она была дешевкой.

— Нам нужно поговорить, мисс Тэйлор.

То, как он произнес ее имя только подтверждало не слишком радужные чувства мужчины по отношению к ней, но за этим последовало нечто неожиданное. Конечно же, все было только плодом ее воображения, но девушке показалось, что она увидела проблеск одобрения, когда он скользнул взглядом по ее ногам, затем задержался на бедрах, и вспышку возбуждения, когда его пристальный взгляд, словно поцелуй, коснулся груди. Возможно, в следующий раз ей следует удостоить Джози вэнти[3] за предварительный разогрев Люка.

Вернув себя на землю, Кинси посмотрела мимо него на свою помощницу.

— Что там в моем расписании на вторую половину дня, Джози?

— Вы свободны следующие полчаса, — вклинился Люк в разговор, выпрямляясь в полный рост. Во всем свои шесть футов и четыре дюйма (ок. 193 см). Его костюм немного помялся от жары. А сине-серебристый полосатый галстук был ослаблен до такой степени, что с тем же успехом мужчина мог бы и вовсе снять его. На белоснежной рубашке все еще виднелись складки только что распакованной вещи. Купил специально для состоявшегося этим утром слушания, предположила девушка. Казалось, что ему неуютно в костюме. Тело мужчины боролось с ограничениями этого предмета гардероба, а ее мозг наполнился изображениями того, как он срывает его со своего мускулистого, соблазнительного торса, едва вернувшись домой.