Кольцо Афродиты - Юдовский Михаил - Страница 3

• Предыдущая
• 3/39
• Следующая

-Не буду!

-Ну так я буду. Не обидишься?

-С чего бы мне обижаться?- пожал плечами Димон.- Твоя карма.

На том и сошлись. Я понаслаждался своей кармой, затем поджарил себе яичницу и насладился другой кармой. Димон страдал святостью.

-Хуево вам, кришнаитам,- посетовал я.

Димон был готов расплакаться, и я прекратил пытку - закрутил водку и поставил ее в холодильник. В это время послышался звонок в дверь. Я стал гадать, кто бы это мог быть, но так и не угадал, потому что это была мама.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ.

Моей маме в этом году исполнилось 38, и я был уже на полголовы выше ее.

Невысокая она у меня. Глаза у нее зеленые ( я их унаследовал ), а волосы светлые (красится). Цвет волос я унаследовал от отца, который уже начал лысеть.

Кстати, родители мои уже девять лет живут душа в душу в разводе. Их развод совершенно не потревожил мою безмятежную детскую душу. У меня на ту пору были другие проблемы - меня собирались вышибать из шкoлы вместе с У.О. Серегой, Витьком и Пашкой Жуковым. Правда, в результате вышибли одного У.О. Серегу. И поделом. Что ж до моих родителей, то разведясь, они стали самыми лучшими друзьями. Мама теперь живет у своего любовника Виталия-крестьянского сына, а папа, в свою очередь, обзавелся миловидной любовницей Алисой Константиновной Крупской - не то кандидатом, не то доктором каких-то наук...

... Вспомнил, вспомнил, почему Серега всeх пидорами обзывает! Дело было во втором классе. Мы прогуливали какие-то уроки и прогуливали их в серегиной квартире. Тот показывал нам, как он курит сигареты "Союз-Апполон", а мы играли в совершенно бесконечную игру "пьяница".

Вдруг Сереге приспичило принять душ, и он, раздевшись и прошecлестев мимо нас ягодицами, скрылся в ванной комнате. Мы же, не долго думая, заперли его снаружи на щеколду и покинули столь гостеприимную квартиру. После чего переместились к Витьку, где и закончили игру. Спустя час пришел взмыленный голый Серега и сходу обозвал нас пидорами. И вообще, если людям противопоказано жить вместе, то развестись - наилучший выход.

(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

Мама прошла на кухню и, заявив, что я выгляжу, как оборванец, приказала мне переодеться в костюм.

-Драсть, теть Насть, - поздоровался Димон.

-Здравствуй, Дима, - с легким неодобрением ответила мама, поглядывая на димоновы четки.

Тем временем я втиснул тело в накрахмаленную белую рубашку с воротничком -кровопийцей, повязал галстук и застегнул нижнюю пуговицу отвратительного коричневого пиджака.Этот наряд остался у меня со школьного выпускного вечера, и каждый раз, надевая его, я терзался дурными воспоминаниями, бесконечной школьной зубной былью.

Облачившись, я вернулся на кухню. Димон посмотрел на меня, прикрыл лицо руками и пробормoтал:

-Позор.

Словечко это вышло у него как-то по-блатному -"пазор". Мама покосилась на него с легким неодобрением.

-Чо ты понимаешь в КОРИЧНЕВЫХ школьных костюмах,- огрызнулся я, но довольно вяло - мне и самому было неуютно. По неосторожности я приблизился к маме на опасное расстояние, и она уловила мой аромат.

-Побрызгайся одеколоном,- поморщилась она,- а то от тебя перегаром несет. И не стыдно - с утра?

Мне не было стыдно.

-Мам, с утряни - милое дело,- заявил я, но мой аргумент ее не убедил.

Видя, что спорить с ней бесполезно, я пошел в ванную и побрызгался тройным одеколоном, не забыв выпустить последнюю пахучую струйку в рот. После этого мы вышли из дому.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ.

Солнце палило немилощадно. Асфальт снова расплавился и мягко пружинил под ногами, следов, впрочем, не оставляя. Пешеходы выныривали из полупрозрачного марева и снова тонули в нем. Летом в нашем Городе от жары можно подохнуть - ветерок не залетает, поскольку со всeх сторон Желтые Горы.

Трамвай подполз к остановке, словно издыхающий железный динозавр, и, подползя, издох.

Всe его двери расслабленно разжали челюсти, и пассажиры вывалились оттуда безвольно свисающим языком. Вместе с пассажирами из глубин трамвая вывалился трупный запах пота и испорченных продуктов.

(КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

Пропустив лавину выходящих вонючек, мы втиснулись в трамвай. Двери закрылись, трамвай звякнул и покатил нас на другой конец Города. Дотошная моя мама пробила три билета и с отрешенным видом вцепилась в поручень. К тому времени, когда мы доехали до нужной остановки, мы едва не задохнулись от жары, были совершенно мокры, и от нас, видимо, воняло ничуть не лучше, чем от остальных пассажиров. Мы поспешили в направлении дядькиного дома, чтобы укрыться в прохладе подъезда.

Идти было недалеко. Мы поднялись на шестой этаж, и всю дорогу в лифте мама уговаривала меня взять у нее книжку, чтоб вручить дядьке.

- А сама что, не можешь?- вяло отбрыкивался я.

- Он будет рад, если подаришь ты.

В конце концов я согласился.

На звонок открыл сам дядя Володя, голый по пояс, как обычно.

- Володя, ты б хоть к приходу гостей оделся,- попеняла мама.

- Спасибо за поздравление, Настя,- весело откликнулся дядя Володя.

ОПИСАНИЕ ПРИРОДЫ

Дядя Володя был маминым братом, на три года младше ее, что давало ей, как она считала, право поучать его и давать благие советы. Дядька выслушивал поучения с веселым стоицизмом, поступал по - своему и обожал старшую сестренку и ее непутевого сына, то-есть меня. Он же был моим работодателем, поскольку именно в его независимой газете я бездельничал корреспондентом. Помимо административ-ной, (т. е. редакторской) деятельности, дядька грешил стихами. И откуда у него только время бралось? Ведь практически всю работу по газете дядька делал сам.

Сотрудники, штатные и внештатные, алкоголики и негодяи, палец о палец не ударяли, предаваясь варварскому похуизьму во всех его проявлениях. Дядька же их почему-то любил, как, впрочем, и свое печатное детище " Городские хроники ". Под хрониками он, очевидно, подразумевал своих сотрудников. Сам дядька тоже пил, крепко, но артистично. Жена его Наташа, биолог татарского происхождения, огорчалась, а поучать дядю Володю предоставляла моей маме.

( КОНЕЦ ОПИСАНИЯ ПРИРОДЫ )

- Поздравляю с днем рожденья,- сказал я и протянул дядьке книгу. Краешком глаза я успел прочитать название: " Мифы и легенды Древней Греции ".

Дядька, по всему видать, обрадовался подарку ( недаром говорят, что книга - лучший подарок ). Сразу раскрыл ее где-то посредине и погрузился в чтение. Не отрываясь от книги, он отошел в сторону и широким жестом пригласил нас в гостинную, откуда уже раздавались пьяные голоса дядькиных сотрудников. Мы вошли, я как самый высокий сел на диван, подвинув пьяного Аркадия, мама уселась напротив меня, а Димон притиснулся в уголке между тетей Наташей и газетной секретаршей Ириной. По всей видимости, он сел так в надежде, что женщины много пить не будут, и ему не придется сильно страдать. Тетя Наташа и в самом деле пила не много, а вот относительно Ирины он сам себя наебал. Ирина работала в редакции, что уже говорило само за себя, и пока Димон шебуршился, подыскивая сочку или компоту, чтобы выпить за здоровье именинника, она, подмигнув нам с Аркадием, опрокинула в себя полную стопку " Московской " водки. Мы с Аркадием подмигнули Ирине в ответ и проделали тот же трюк.

Наконец объявили первый тост.

Дядька, не отрываясь от книги, чокнулся со всеми, выпил и закусил кружочком колбасы. Димон давился салатом из редьки, запивая его вишневым компотом.

- Володя, отложи книгу,- потребовала моя мама.

Дядька послушно отложил книгу, зато налил себе еще водки. Тостов больше не было - пили просто так, без разбору и почти без пауз. Сотрудники нажирались прямо на глазах. Димон сидел угрюмый и никому не нужный.

Аркадий выпил очередную стопку и сполз с дивана под стол.

- Вернись, Аркадий, - окликнул его я,- ты нужен, сука, людям!

-- Гоша!- одернула меня мама.- При чем здесь " сука "?

- Аркадий и есть сука,- охотно объяснил я.- Покинул меня как раз в тот мосмент, когда разливают по-новой.

• Предыдущая
• 3/39
• Следующая