Десант на Сатурн, или триста лет одиночества - Минаков Игорь Валерьевич - Страница 65

• Предыдущая
• 65/72
• Следующая

Сом задрал голову – высоко в полумраке блестели какие-то хромированные раструбы. Ниже, примерно на середине высоты, стену опоясывала кольцевая эстакада, заставленная здоровенными, закреплёнными на высоких станинах, металлическими бочками. Это были фильтры очистки и регенерации. Узел планировался в свое время как автономная единица, с замкнутым циклом жизнеобеспечения. Об этом Сом, разумеется, тоже ничего не знал.

Неясный грохот донёсся из-за так и не закрывшейся двери. Несколько человек спускались к цилиндру. Историк вздогнул и неуклюже полез на эстакаду по крутой и неудобной маршевой лестнице без перил и ограждения. Залёг за ближайшим фильтром.

Ждать пришлось недолго. Внутрь зала вошли несколько человек.

«Наши!» – вообразил историк, но его заблуждение было тут же развеяно, это были те пятеро, что торчали посреди телепорта.

– Слушай внимательно, Толстый! – резкий, повелительный голос эхом раскатился под сводами цилиндра, и историка прошиб пот. – И не вздумай прикидываться, что тебя здесь нет. Сейчас ты положишь оружие, если оно у тебя есть, и медленно, очень медленно пойдёшь на выход. И без фокусов! Даю две минуты на размышление. Не выйдешь – эти люди начнут умирать. Время пошло!

Говоривший прятался за дверью, Сом не мог его видеть, но понял, что это тот самый, из телепорта – обвешанный оружием. Один из пятёрки, мужчина, вдруг вышел на середину зала и навалился животом на ограждение шахты. Ещё миг, и он...

Сом задрожал, в отчаянии схватился за грудь, невольно нащупав кругляшок джиннки в кармане. Трясущейся рукой он вынул её и сжал так, что стало больно пальцам.

Джинни величаво огляделся.

– Ай-я-яй, малыш, – укоризненно покачал он головой. – Как тебя угораздило попасть в это злое место? Плохое место, но Джинни поможет тебе, он вызовет добрах птиц эриний и...

– Джинни, – отчаянным шёпотом прокричал толстяк. – Помоги мне! Вызови Ирму! Кого-нибудь...

Молодец в чалме, словно не слыша, ткнул указующим перстом в «Абакан».

– Ты играешь в войнушку? Это очень и очень плохо. Маленьким детям не надо играть в войнушку, ибо...

– Я понял Джинни, – прошептал Сом, заставляя голограмму убраться. – Конечно, ты прав – не стоило детям играть в войну. Всё равно – спасибо...

– Время! – каркнул голос из-за двери.

Висевший на перилах мужчина нелепо дёрнул ногами и исчез в шахте.

– Не надо! – крикнул Сом. – Я уже иду! Иду!

Страх куда-то улетучился, осталась пустота и угрюмая решимость. Так, что там объяснял Мастер про стрельбу – вот этот рычажок, кажется, вниз...

Производя побольше шума, историк полез вниз – одной рукой опираясь о ступеньки, а второй неловко придерживая у живота «Абакан» и озираясь на дверь. В кажущемся ослепительным свете, льющим из тамбура, возник коренастый силуэт.

«Он на свету. На свету, – как заклинание твердил Сом. Пот заливал глаза. – Он не увидит».

Неловко спрыгнув с последней ступеньки, Сом развернулся, вскидывая оружие...

Он ещё успел нажать на курок, ощутить, как задёргался в руках «Абакан». Но свинцовая лента уже пересекла наискось его грудь, и Сом соскользнул в спокойную темноту без возврата... Последнее, что он увидел – это полные тоски глаза сенбернара Аякса. «Как он здесь оказался?» – удивился Сом и умер...

Рейнджер повёл плечом, выдавливая гидротолчком защитного коллагена засевшую случайную пулю. Усмехнулся – Толстый оказался совсем тюфяк. Невелика для него, Рейнджера, честь – такая победа. Гораздо паскуднее, что, пока он возился с этим мешком дерьма, угробили Репликанта. Рейнджер ещё раз прокрутил видео его последнего боя – глазами Красотки. Двое в броне, те самые, которые сумели завалить Гладиатора, и чернявая девка – не подарок, конечно, противнички, но тоже мелюзга. А вот Белобрысый и Седой опасны. Оба мощные М-ридеры. Особенно Седой. Пускай с ним лучше Креатор воюет. Но и Белобрысый опасен. Как он прыгнул...

Репликант поправил ремни ракетомёта и шагнул прочь из цилиндра. Бронированная дверь гулко захлопнулась, оставляя внутри четырёх живых «кукол». Сейчас ему было не до них.

– Говорил же я вам, – тоскливо обронил Морж, – надо было на «Стикни» оставаться. Так нет же, понесла нелёгкая! Сиди теперь под замком, жди, когда придут и ухайдокают.

Всем своим видом, вплоть до обвисших кончиков усов, здоровяк излучал уныние.

– Что ты говорил?! Что ты говорил?! – заорал, вскакивая, Люцифер. Будь в этой тесной комнатёнке (наверняка будка какого-нибудь серворга, подумал Люц) хоть немного простора, он бы прыгнул на Моржа с кулаками. – Ничего они нам не сделают! Радуйся, хоть наручники сняли! Они сами мне сказали – я им нужен. Понял?

– Ты, может быть, и нужен, – морщась, словно от зубной боли, проскрипел Морж и покосился на Бена.

Хирург являл собой странное зрелище. Сидел в углу со странно бледным лицом и жутко гримасничал. В другое время Морж не удержался бы от смеха. Но не теперь.

Вот уже битых полчаса Бен пытался запустить квантовик. Лицо его, на самом деле, было скрыто под «виртулькой». «Виртулька», она же виртумаска сверхтонкая, наноуглеродная, была ещё одним изобретением Хирурга, которым он мог законно гордиться. Тончайшая, в несколько десятков ангстрем, но весьма прочная наноплёнка обтягивала лицо так, что была совершенно незаметна со стороны. Плёнка воспринимала сигналы мышц лица и преобразовывала их в цепочки команд. Глаза Бена были прикрыты также совершенно незаметными со стороны обратнополяризованными экранами, на которые и выводилась виртуальная информация. Обнаружить экран можно было только облучив его лазером. И то – сугубо определённой длины волны.

И все эти полчаса видел Бен лишь неподвижно замершую, статичную пустыню, а квантовик, несмотря на все его гримасы и мысленные мольбы, отказывался грузить даже демонстрационную программку-симулятор. Отчаявшись, Бен совсем было уже собрался махнуть на всё рукой и содрать опостылевшую «виртульку», как вдруг всё изменилось. «Пустыня» налилась зноем, дохнула раскалённым ветром, и прямо из песка начало расти Дерево возможностей, сплошь увешанное, как рождественская елка, программами и приложениями. И висели на нижней ветке три небольших белых шарика, которых раньше здесь не было, и быть не могло.

А на краю виртуального горизонта возник и стал приближаться мираж – пульсирующий белым и оранжевым правильный параболоид вращения. Хирургу не надо было объяснять, что это значит. В пределах прямого доступа воскресшего квантовика возник чужак – ещё один квантовый модуль.

Растворившаяся в воздухе мембрана двери заставила вздрогнуть даже Люца. Морж же лишь ещё больше втянул голову в плечи.

На пороге стояла Красотка, и пистолет в её руке смотрел прямо в зрачок мулата.

– Что такой серый, Ниггер? – Шерон обворожительно улыбнулась и медленно провела кончиком языка по губам. – Не бойся. Всё заканчивается, и для вас уже закончилось. Вы нам больше не нужны... Прощай, дураш...

Нет, испугаться по-настоящему он не успел. Красотка заткнулась на полуслове, и сладкая улыбочка будто растворилась на её лице, враз сделавшимся безжизненным и даже каким-то плоским. Рука с пистолетом медленно опустилась, пальцы безвольно разжались. Оружие с коротким стуком упало на пол.

Некоторое время Люц с Моржом безмолвно таращились на такое чудо, потом Морж встал, протянул руку и осторожно, словно боясь обжечься, потыкал пальцем в плечо Красотки.

– Люци! – Хирург, оказывается, уже содрал свою маску. – Я сделал это, Люци! – Правда, – виновато потупился он, – совсем не знаю, как.

– Не Люци, а Люцифер, – машинально поравил мулат и осёкся. – Постой! Что с ней?

– С ней? – Бен задумался. – Так и не скажешь... Для человека это был бы полный паралич воли.

– Она нас слышит?

– Люци! – Бена осенило. – Её сейчас можно заново программировать. Ну, в ограниченных, ясное дело, пределах...

– Ну-ка... – Люц подобрал оружие с пола, ухмыльнулся и властно произнёс: – Механтроп! Ты меня слышишь?

• Предыдущая
• 65/72
• Следующая