Стылый ветер - Быков Александр Владимирович - Страница 43
- Предыдущая
- 43/80
- Следующая
– Все равно, – ответила она по-славянски.
В комнате, плотно уставленной шкафами, столами и столиками, было полно интересных вещей. Баночки, колбы и реторты с жидкостями и порошками всевозможных цветов. Стеклянный перегонный куб. Шкафы с книгами. Иконки, идолы, амулеты. Над столом, на стене, поверх дорогого персидского ковра, висел старинный кривой меч в украшенных золотом и каменьями ножнах.
– Стало быть, ты и есть та самая Мария... Ну, рассказывай, зачем ты была нужна Старику. Если будешь со мной откровенна, я, может быть, сумею тебе помочь.
Профессор Бендетто Кастелли остановил своего мула. Пастух – старик в широкополой шляпе, с посохом в руках – и мальчишка-подпасок гнали через дорогу овец. В просвете между деревьями уже было видно, как поблескивает река – Зальцах. Пропустив овечье стадо, Бендетто ударил мула пятками в бока.
– Вперед. Нам осталось совсем немного.
За поворотом лес кончился, и перед ним открылась долина, покрытая крестьянскими домиками, огородами и возделанными полями. За рекой, высоко на холме, господствуя над приютившимся у каменного моста городком, стоял замок архиепископа. Столь же неприступный, как и горные пики Альп, вздымающиеся к небу уже совсем близко.
«Наверное, я приехал раньше других... Что ж, осмотрюсь. Нанесу несколько официальных визитов. Я, кажется, единственный из приглашенных Карлом, кто прибывает в Зальцбург официально. Надо воспользоваться этим. Мало ли что на уме у архиепископа и местных инквизиторов, Лучше заранее знать об их планах».
Ей дали искупаться в горячей ванне, поесть, выспаться. У Селима были вышколенные слуги. Она проснулась уже после полудня и обнаружила на столике, у своей кровати, свежие, еще теплые лепешки и огромную вазу с фруктами. Когда, насытившись, она встала из-за стола, дверь комнаты неслышно распахнулась. Мавр-мальчишка, поклонившись, сказал ей на чистом немецком:
– Господин ждет вас к себе в лабораторию. Я провожу.
Снова лестница, анфилада комнат. Впустив ее внутрь, мальчишка остался за дверью.
– А, это ты! – улыбнулся Селим. – Наконец отдохнула. Ну что ж, приступим! – Он потер руки. – Я готов попробовать помочь тебе вернуться домой... Правда, подобных вещей я ни разу не делал. Но это очень интересная и теоретически разрешимая задача... Естественно, это будет совершено не задаром. Мне нужно, чтобы ты приняла участие в нескольких опытах. Опытах, не скрою, опасных и для меня, и для тебя. Но отнюдь не смертельных. Надеюсь, ты согласна?
– Что за опыты? – В голосе Ольги послышались нотки недоверия, но Селим пропустил это мимо ушей.
– Для начала мне бы хотелось узнать, существует ли вообще этот ваш василиск и что теперь затевает Цебеш. Здесь, в моем доме, мы все защищены практически от любых колдовских атак. Но я всегда предпочитал упреждающие удары... Попробую сперва вступить с тобой в телепатическую связь. – Его глаза закрылись. – Что скажешь?
«Ничего у него не получится».
«Получится. Вот увидишь».
Она даже вздрогнула от неожиданности.
«Не бойся. Позволь, я увижу то же, что и ты... Смотри на огонь в камине. Расслабься».
«Я совсем не чувствую, о чем ты думаешь!» – мысленно крикнула Ольга.
«Не ори. Тебе и не нужно чувствовать ничего. Это я должен видеть и чувствовать то, что чувствуешь ты. Позволь мне видеть все-все. Мельчайшие детали. Сконцентрируйся на этом. Открой мне все свои ощущения, все, что только можешь... вспоминай о василиске, о Старике, о той деревне, в которой... Давай! У тебя получится. Не бойся. Иди этому навстречу, пусть тебя захватит поток...»
И Ольга окунулась во что-то странное, словно надвинувшееся на нее извне.
Он никак не мог выбраться из воды. Соскальзывал все время вниз. Его левый глаз был с огромным бельмом, и он им почти ничего не видел, поэтому, чтобы наблюдать, что перед ним, он постоянно поворачивал голову набок... Наконец удалось вылезти на берег. Ему помогли. Сотни квакающих жаб радостно орали вслед. И он двинулся вперед неуверенной походкой только что вылупившегося птенца. Он видел мир черно-белым. Причем пока преобладала чернота. Дорога. Что-то темнеет впереди. Наверное, деревушка. Та самая, в которой...
Ольга с ужасом осознала, что это она. Это она смотрит на мир одним только правым глазом и, прихрамывая, движется вперед по дороге. И слышит, как в приближающейся деревне воют в истерике цепные собаки. Почувствовала, как хвост василиска радостно забился и заелозил по дорожной пыли, свиваясь в змеиные кольца. И птичье горло василиска собралось издать радостный жизнеутверждающий крик. Но вместо петушиного «кукареку» из его глотки вырвалось утробное кваканье.
«Василиск все-таки вылупился, – подумала Ольга. – И я вижу теперь его глазами! У Селима получилось!»
«А ты думала, я шарлатан? Держись, девочка. У нас еще и не то получится. Попробуй управлять движениями этой твари. Если Цебеш был так уверен, что ты можешь управлять василиском, то что-то в этом есть... Давай, заставь его остановиться. Нечего ему пока делать в деревне... Старайся».
И Ольга старалась. Она стала чувствовать ноги. Петушиные ноги со шпорами. Крылья... Вот только вместо перьев на теле чешуйки... Перепонки на петушиных ногах. Деревня была уже совсем близко. Она видела черно-белым взглядом василиска, как за ближайшим забором бесятся на цепи собаки и как напряженно замерли скованные ужасом люди.
«Вот нога. Правая нога. Она не движется. Не движется, замедляется, упираясь когтем в песок. И вторая тоже никуда, никуда... Хотя бы замедлить. И совсем, совсем остановиться».
Василиск, споткнувшись несколько раз, замер в нерешительности.
«У меня получилось?»
«Молодец! – с какой-то мальчишеской радостью взвизгнул Селим. – Теперь покрути головой. Моргни глазом».
Голова слушаться не хотела. Ольга раз за разом напрягала мышцы шеи... И тут ее обогнал сутулый, грузный, подволакивающий правую ногу. Он оглянулся назад, мигнув бессмысленным жабьим взглядом, и двинулся дальше в деревню.
«Водяной! Тот самый, из дымохода... – Волна леденящего страха, омерзения. И в то же время она испытала какое-то странное чувство к нему. Почти нежность. – Конечно! Это же та жаба, что высиживала василиска. Цебеш, наверное, выбросил ее в болото, а там... Ростом этот водяной даже больше, чем обычный человек. Но он только чуть выше меня, то есть василиска. Как такое огромное могло вылупиться из маленького яйца?»
Белого цвета вдруг стало вокруг значительно больше. Это появилась на небосводе луна. И холодный осенний ветер ударил в спину, словно толкая вперед.
– Нет! Я не хочу вперед! Стоять!!! – но это был скорее крик тонущего, просящего о помощи, чем приказ. Неумолимый зов пронзил все тело василиска и повел его вперед, не разбирая дороги.
«Стой! Останови его. Ты же сейчас нарвешься прямо на колья!» – раздался из глубины сознания крик Селима. Но василиск уже напоролся покрытой тонкой чешуей петушиной грудью на колья изгороди. Сознание Ольги пронзила острая боль. И колья, вспыхнув ослепительно-синим пламенем, превратились в пепел, осыпавшийся на петушиные ноги. Василиск двинулся дальше, и теперь у него на пути была собачья конура и прикованная к ней цепью огромная собака.
«Выходит, и собака с конурой, если я о них ударюсь, тоже сгорят?»
Ольга снова напрягла все свои силы – если не удастся остановить неумолимое движение василиска, так нужно хотя бы отклонить его в сторону. «Левее. Еще левее, с каждым шагом». Огромная немецкая овчарка с испуганным визгом пятилась от чудовища с головой петуха и драконьим хвостом. Конура проплыла в опасной близости справа. Но все-таки мимо.
Но не успел у Ольги вырваться вздох облегчения, как что-то острое ударило ее по лицу и по горлу. У нее не хватило времени даже испугаться. Только пронзительная боль по всему телу – и преграждавшее дорогу дерево, вспыхнув ярким пламенем, рухнуло под ударом уже раненной заборными кольями петушиной груди. Теперь на пути был дом, на крыльце которого, в немом крике распахнув рты, застыли две женщины и маленький мальчик.
- Предыдущая
- 43/80
- Следующая
