Фантастика из журнала «Энергия» - Ван Вогт Альфред Элтон - Страница 23

В этой лаборатории не было умирающих звезд. Но за соответствующую цену тут могли смоделировать нечто подобное. Деньги Олфайри оплачивали искривление пространства и создание крошечного тоннеля, достаточного для того, чтобы протолкнуть его туда, где сходятся сопряженные пространства и можно найти лекарство от неизлечимых болезней.

Олфайри ждал, подтянутый, энергичный мужчина лет пятидесяти, с редеющими волосами, в твидовом костюме, серо-зеленом галстуке, с маленьким сапфировым кольцом на пальце. Он не почувствовал, как пришла волна. Пространство раскрылось, и Франко Олфайри исчез в зияющем водовороте.

— Это пересадочная станция, — сказал гуманоид. Олфайри огляделся. Внешне ничего не изменилось. Он стоял на такой же пластине, держась за ворсистый поручень.

Выражение лица гуманоида ничего не говорило Франко. Щелочка рта внизу, две щелочки глаз повыше, никаких следов носа, лишь зеленоватая гладкая кожа, мощная шея, переходящая в треугольное, без плеч тело, веревкообразные конечности.

— Меня зовут Вуор, — проскрипел гуманоид.

Олфайри приходилось иметь дело с инопланетными существами, и вид Вуора не испугал его, хотя Франко и не приходилось встречаться с представителями именно этой цивилизации.

Тело Олфайри покрывал пот. Языки пламени резали горло. Боль нарастала и нарастала.

— Как скоро я смогу получить помощь? — спросил он.

— Что с вами?

— Рак горла. Вы слышите мой голос? Это машина. Гортани уже нет. Опухоль ест меня заживо.

Глаза-щелочки на мгновение закрылись. Щупальца переплелись. Этот жест мог означать симпатию, презрение, отказ. Пронзительный резкий голос Вуора ответил на вполне сносном итальянском.

— Вам известно, что тут мы вам ничем не поможем? У нас всего лишь пересадочная станция. Мы определяем, что кому нужно, и отсылаем дальше.

— Знаю. Знаю. Вот и отправьте меня туда, где лечат рак. Мне отпущено не так уж много времени. Я страдаю и еще не готов умереть. На Земле у меня полно работы.

— Что вы делаете, Франко Олфайри?

— Разве мое досье не прибыло?

— Оно у нас. Расскажите мне о себе.

Олфайри пожал плечами. Он отпустил поручень, с сожалением подумав о том, что Вуор не предложил ему сесть.

— Я руковожу промышленной компанией, вернее компанией, владеющей контрольными пакетами акций других компаний. Олфайри Эс. Эй. Мы делаем все. Строим энергосистемы, утилизируем отходы производства, создаем роботов. Занимаемся преобразованием обширных территорий. В наших производственных отделениях работают сотни тысяч людей. Мы не просто компания, которая делает деньги. Мы… — Олфайри замолчал, осознав, что говорит как сотрудник рекламного отдела, хотя речь шла о его жизни. — Это большая, важная, приносящая пользу компания. Я основал ее.

— И вы очень богаты. А поэтому хотите, чтобы мы продлили вашу жизнь? Вам известно, что нам всем вынесен смертный приговор. Для одних он приводится в исполнение раньше, для других — позже. Хирурги Провала не могут спасти всех. Число страждущих, что взывают о помощи, бесконечно, Олфайри. Скажите мне, почему спасать надо именно вас.

Олфайри охватил гнев. Но он не дал воли эмоциям.

— Я — человеческое существо, у меня жена и дети. Недостаточно убедительная причина, а? Я так богат, что могу заплатить за лечение любую цену. Не важно? Разумеется, нет. Хорошо, давайте так. Я — гений. Как Леонардо. Как Эйнштейн. Вам знакомы эти имена? Отлично. Я такой же гений. Я не рисую, не занимаюсь наукой. Я планирую. Я организую. Я создал величайшую корпорацию Европы. Я соединял компании, и вместе они делали то, о чем поодиночке даже не мечтали.

Олфайри вгляделся в зеленую маску инопланетянина за прозрачной стеной.

— Технология, впервые позволившая Земле войти в Провал, разработана моей компанией. Энергетические установки — мои. Я построил их. Я не хвалюсь. Я говорю правду.

— Вы говорите, что заработали на этом много денег.

— Нет, черт побери! Я говорю, что создал то, чего не существовало раньше, нечто полезное, важное не только для Земли, но и для других миров, встречающихся здесь. И мой созидательный заряд не иссяк. У меня есть новые идеи. Мне нужно еще десять лет, а у меня не осталось и десяти месяцев. Можете вы взять на себя ответственность, обрекая меня на смерть? Можете вы позволить выбросить все, что еще есть во мне? Можете?

Звук его механического голоса стих. Олфайри оперся о поручень. Маленькие золотистые глаза в узких щелочках бесстрастно рассматривали его.

— Скоро мы объявим вам наше решение, — после долгого молчания сказал Вуор.

Стены лаборатории потемнели. Олфайри мерил шагами маленькую комнату. Предчувствие поражения отдавало горечью, но почему-то он не злился на то, что проиграл. Волнения остались позади. Они позволят ему умереть. Они скажут, что он выполнил свой долг, создал компанию. Все это очень прискорбно, но они должны учитывать нужды более молодых, мечты которых еще не воплотились в реальность.

Ожидая смертного приговора, Олфайри думал о том, как проведет последние месяцы жизни. Естественно, он будет работать до самого конца. Сначала проект теплоснабжения Шпицбергена, да, это первоочередная задача, а потом…

Стены вновь стали прозрачными. Вуор вернулся.

— Олфайри, мы направляем вас на Хиннеранг, где вам удалят опухоль и восстановят поврежденные ткани. Но за это придется заплатить.

— Сколь угодно! Триллион лир!

— Не деньгами, — ответил Вуор. — Работой. Пусть ваша гениальность послужит нам на пользу.

— Скажите мне, как!

— Вам известно, что сотрудниками Пересадочной станции являются представители различных цивилизаций. В настоящее время среди нас нет землянина. Скоро на станции появится вакансия. Заполните ее. Проявите здесь ваш организаторский талант. Проведите среди нас пять лет. Потом вы сможете вернуться домой.

Олфайри задумался. Ему не хотелось терять целых пять лет. Слишком многое связывало его с Землей и, останься он на Пересадочной станции, кто взял бы на себя бразды правления его компаниями?

Тут Олфайри осознал абсурдность своих мыслей. Вуор предлагал ему двадцать, тридцать, пятьдесят лет жизни. Стоя на краю могилы, он не имел права цепляться за пять лет, которые требовали его благодетели. Обращаясь с просьбой продлить ему жизнь, Олфайри поставил во главу угла свои уникальные административные способности. Что удивительного в том, что на Пересадочной станции захотели воспользоваться ими?

— Согласен, — кивнул Олфайри.

Бесконечное число миров встречалось в Провале, как и в любой точке пространства-времени. Однако, только Провал позволял осуществить переход из одного мира в другой, благодаря имеющимся там механизмам. Паутина тоннелей мгновенного перемещения пронизывала структуру пространства. А Пересадочная станция являлась ее центром. Тот, кому удавалось убедить диспетчеров в том, что он имеет право на транспортацию, оказывался на нужной ему планете.

Бесконечность есть бесконечность. Тоннели могли утолить любую потребность. Но для практических целей лишь две-три дюжины планет представляли какой-либо интерес, так как их связывали общие цели и пути развития.

На одной из них умелые хирурги могли излечить пораженное раком горло. Со временем методику операции передали бы на Землю в обмен на что-то не менее ценное, но Олфайри не мог ждать. Он заплатил назначенную цену, и диспетчеры Пересадочной станции отправили его на Хиннеранг.

И снова Олфайри не почувствовал, как черная дыра поглотила его. Он любил новые впечатления, и ему казалось несправедливым, что человека сжимают до нулевого объема и бесконечной плотности, а потом не остается никаких ощущений. Но изменить он ничего не мог. Вновь для Олфайри создали умирающую звезду, и тоннель черной дыры вынес его в лабораторию на Хиннеранге.

Там по крайней мере Олфайри видел, что находится на другой планете. Красноватый оттенок солнечного света, четыре луны в ночном небе, сила тяжести в два раза меньше, чем на Земле. Казалось, он может подпрыгнуть и сорвать с неба один из четырех плывущих по нему бриллиантов.