Апостол Павел и тайны первых христиан - Мизун Юлия Владиславовна - Страница 75

Самое первое евангелие было написано около 75 года. Эту коллективную работу выполнили столпы Иерусалимской церкви, которая находилась в Вотанее. Их язык был языком Христа, то есть сирохалдейским (арамейским). Он мало отличался от языка, на котором разговаривало местное население — вотанейцы. Конечно, выход на мировую арену стал возможен благодаря тому, что оно было переведено на греческий язык. Но надо помнить, что самое первое евангелие было сирийской книгой, написанной на семитском языке. Это евангелие (еврейское) сохранилось до V века среди назарян в Сирии. Правда, существовали и греческие его переводы. Еврейское евангелие, по свидетельству авторитетных современников, очень похоже на Евангелие от Матфея. Даже считали, что Евангелие от Матфея является просто-напросто переводом еврейского евангелия на греческий язык. Но на самом деле все значительно сложнее. Тождества этих двух евангелий, конечно, нет. Но все же первоисточником Евангелия от Матфея является еврейское евангелие.

Евангелие от Марка составил ученик и переводчик апостола Петра Иоанн-Марк, у которого были неровные отношения с Павлом. Полагают, что Марк лично знал лиц, участвовавших в драме последних дней Иисуса. Хотя Марк во времена Христа был еще ребенком, он, видимо, кое-что видел из евангельских событий. Марк попал в Рим, сопровождая Петра, а после казни Петра он оставался в Риме и на греческом языке написал сорок-пятьдесят страниц о жизни, делах и учении Христа. В Евангелии от Марка везде чувствуется Петр, его манера, образ мышления. Петр не любил придерживаться определенной системы, поэтому в книжечке нет определенного строгого порядка в расположении материала. Так же вольно отобран сам материал — отсутствуют целые куски из жизни Христа, которые были хорошо известны Петру. Но зато то, что рассказано — очень подробно. Правда, Евангелие от Марка (а, по сути, от Петра) не вычитано, не отточено, не отредактировано. В нем часто встречаются неясные места и даже причудливость.

Евангелие от Матфея и Евангелие от Луки сработаны более профессионально, чем Евангелие от Марка. В них нет многих оскорбительных подробностей. Композиция этих евангелий и красота речи выше, чем Евангелия от Марка. Но специалисты отдают предпочтение Евангелию от Марка, когда речь идет о достоверности и историзме. Оно производит впечатление реальности и истинности описываемых событий. Сухой и несколько узкий ум Петра был причиной того, что многие хорошо известные речи Христа были необоснованно сокращены. Почему? В этом евангелии акцент сделан не на высокую мораль учения Христа, а на Его чудеса. Так воспринимал Христа Петр. Чему Петр больше придавал значения, то и вспоминал, то и записал его ученик и секретарь Марк.

Когда составлялось евангелия от Луки и Матфея, то их тексты формировались путем сравнения с текстом Евангелия от Марка. Чего там не было, то включали, а что было, то старались не повторять.

В частности, Евангелие от Матфея создавалось следующим образом. За основу было взято Евангелие от Марка. Целые куски из Евангелия от Марка перенесены без каких либо изменений в Евангелие от Матфея. В новое евангелие были включены речи Христа в полном объеме, а не в усеченном виде. Они были взяты из еврейского евангелия. Кроме того, в новое евангелие были включены более современные предания. При этом была проделана значительная редакторская работа, которая увенчалась единством стиля. Все очень аккуратно «причесано». Везде ощущается одна и та же рука, один и тот же автор. Похоже, что автору работать было несложно — он просто один к одному брал текст фрагментами из еврейского евангелия. Составитель нового евангелия (будем называть его Матфеем, или псевдо-Матфеем) вставлял целые фрагменты в Евангелие от Марка. Для этого он просто в нужном месте раздвигал рассказ. Так он поступил с Нагорной проповедью. Так он вставлял семь притч главы седьмой, в которых содержатся упреки Христа фарисеям. Они были высказаны в разное время и при разных обстоятельствах. В Евангелие от Матфея они следуют друг за другом, как будто все происходило в один день. При такой методике расширения текста неизбежно оказались повторяющиеся места. Но они составителя не смущали. Более того, новые тексты иногда противоречили уже имеющемуся тексту евангелия.

В Евангелии от Матфея были заложены основы догмата Троицы, формула крещения расширилась и стала включать в сжатом виде Отца, Сына и Святого Духа. Матфей, или псевдо-Матфей, очень смело вложил в уста Христа пророчество о конце света, который должен скоро наступить. После разгрома восставших иудеев, разрушения Иерусалима и храма, иного и ожидать было нельзя. Но конца не получилось. И в третьем евангелии Лука приложил много дипломатических усилий для того, чтобы исправить этот конфуз.

Очень принципиально, что составитель Евангелия от Матфея не разделяет взгляды иудеев-христиан. Это не избранный Богом иудей с золотой табличкой на лбу, вроде брата Господня Иакова. Он воспринимает идеи Петра (если полагать, что у Петра были идеи) и идеи Павла. Матфей, а точнее, автор этого евангелия, находится где-то посередине между Петром и Павлом. Это значит, что он связывает церкви с Петром, но одновременно настаивает на прерогативах Павла, признает его идеи, его стратегию, его духовное наследие. Отрадно, что составитель этого евангелия относится объективно к родственникам Христа, которые Его никогда не понимали и не любили. Он осуждает надменность первого христианского поколения. От этого поколения, от родственников Христа, Его учеников-апостолов зависело будущее христианской церкви. Они сделали первые шаги в противоположную сторону от истинного учения Христа. Родственники Христа (прежде всего Иаков) из кожи вон лезли, чтобы доказать свое наследственное право на Его идеи. Большего кощунства не могло и не может быть. Появились созданные ими легенды, что первый, кому явился воскресший Христос, был Иаков. В евангелии этот вопрос освещается объективно. Обратите внимание, что во многих местах евангелия о вере говорится так же, как в посланиях Павла. Автор (составитель) евангелия, выступающий под именем Матфея, часто делает то, чего опытный современный автор делать не станет. Он рядом помещает различные предания, притчи, слухи, чудеса, которые по своему смыслу, по идее, противоречат друг другу. Это различие автором не объясняется и не делается попытки примирить два исключающие друг друга подхода. Так, в Евангелии от Матфея в очень принципиальном вопросе о язычниках представлены оба крайних подхода. Там говорится, что учение Христа предназначено только избранному народу Израиля, и там же утверждается с иллюстрацией притчей, что учение Христа должно быть проповедано всему миру, а не только иудеям. При внимательном чтении Евангелия от Матфея вы это обязательно заметите. В одном месте сказано одно по этой проблеме, а в другом — противоположное.

Таким образом, автор Евангелия от Матфея как будто раздваивается: он остается евреем, но он христианин. Старая вера иудейства еще жива в нем, зато ростки новой веры — христианской он бережно сохраняет и заботится о них. Приятно, что это раздвоение автора не вызывает у читателя какого-либо напряжения или неприязни. Все по-детски искренне, и нет ощущения тяжелой душевной борьбы. Вообще, евангелия читаются как поэзия. Это потому, что они являются результатом соприкосновения с высочайшим духом, которого когда-либо достигал человек.

Из евангелий мы знаем, что Христос пришел не отменить закон Моисея, а исполнить его. Но это «исполнить» имеет очень глубокий смысл. Христос пришел исполнить закон по его сути, а не по форме. Бессмысленный формализм Христос отвергал. Когда самарянка спросила Его, в каком храме следует молиться, он ответил ей, что ни в том, ни в другом, ибо храм Божий находится в душе каждого человека. Это ли не пример замены формальных ритуалов сутью, которая требует от каждого человека, от каждой личности такого внутреннего перевоплощения, которое нельзя достичь никаким выполнением формального обряда. Поэтому если все это иметь в виду, можно сказать, что Христос не отменял закон Моисея. Он его существенно углубил, придал ему истинный смысл.