Поражения, которых могло не быть - Попов Григорий Германович - Страница 43

• Предыдущая
• 43/113
• Следующая

Рис. 12. План германского наступления.

Согласно боевому расписанию на 10 мая 1940 г., резерв Верховного командования состоял из двух корпусов (21-й и 23-й) и одной бронетанковой группы под командованием генерала Келлера (группа была сформирована в марте 1940 г.). Однако из них полностью был сформирован только 23-й корпус генерала Жермена. Командующий 21-м корпусом генерал Жан Флавиньи был направлен во главе оперативной группы «латать» брешь под Седаном 14 мая 1940 г.

21-й корпус еще не завершил своего формирования к 11 мая. Он состоял из 621 саперного полка, корпусной группы разведки и тяжелого конноартиллерийского полка. Но зато 23-й корпус состоял из 13 дивизий, слишком много для одного корпуса. Примечательно, что в составе этого корпуса было много колониальных частей, сформированных после начала войны. И здесь мы подходим к правде о резервах Гамелена.

Нет, дело не в качестве колониальных войск, среди которых было много частей высокого уровня подготовки и морали. Но почему их так много оказалось в резерве? К весне 1940 г. стало понятно, что людского потенциала Франции не хватает для комплектования новых формаций. Обратились к колониям, где было много войск, выполнявших преимущественно полицейские функции, но также много этнических французов, желавших сражаться на территории метрополии. Но даже после того, как стало очевидно, что Гитлер намерен наступать на Западном фронте, в колониях сохранялись значительные контингенты французских войск.

Итак, во французской западной Африке 10 мая 1940 г. было 3 полка сенегальской пехоты и два отдельных батальона, а также 6-й стационарный артиллерийский полк. В общей сложности из этих сил можно было бы сформировать дивизию. Но гораздо больше французских сил было в Северной Африке. По данным Майкла Говарда, там было 110 тыс. французских военнослужащих на момент подписания капитуляции. К октябрю 1940 г. к ним добавились 10 тыс. французских офицеров и младших чинов, находившихся в оппозиции к Петэну. Но, очевидно, до конца мая 1940 г. в этом регионе было гораздо больше французских солдат. Именно в конце мая новый командующий Вейган начал переброску в метрополию африканских дивизий (Гамелен был снят с должности через несколько часов после своего знаменитого заявления о резервах Черчиллю).

В Северной Африке в общей сложности на момент прорыва немцев под Седаном находилось 11 пехотных дивизий и одна кавалерийская, помимо этого, там располагалось несколько частей в гарнизонах. Почему приказ о переброске этих сил поступил только в конце мая 1940 г., не совсем понятно.

В Западно-Средиземноморском округе (во французских документах он громко назван театром военных действий) Вейган (до 17 мая командующий силами в этом округе) развернул три пехотные дивизии и польскую бригаду из состава польских сил, ушедших на Запад через Румынию. Эту бригаду Гамелен разместил в Ливане. После крушения Франции в июне 1940 г. бригада Станислава Копаньского ушла в Палестину. Целая бригада имевших опыт войны поляков сторожила бедуинов на Ближнем Востоке, когда немцы громили французские войска в Бельгии и под Седаном!

В Индокитае у Франции были две дивизии и одна бригада. Таким образом, у французов в колониях было в общей сложности не менее 20 дивизий, если считать еще отдельные полки и батальоны. Допустим, Гамелен мог в 1940 г. пожертвовать Тунисом и Алжиром, перебросив группировку из 12 дивизий во Францию, добавив к этому три дивизии с Ближнего Востока (Муссолини, скорее всего, воспользовался бы ослаблением французских сил в колониях). Хотя, вероятно, этих дивизий едва ли хватило бы для отражения немецкого наступления, которое успешно развивалось не только в Арденнском секторе, но и в Бельгии. Тем не менее Гитлер в таком случае мог и не стать триумфатором, так как мир с Францией мог быть заключен совсем на иных условиях. Остается неясным и вопрос с 23-м корпусом, который фактически имел потенциал армии[204].

28 августа 1939 г. Карл Дениц представил командованию «Кригсмарине» доклад, в котором убедительно доказывал, что войну с Англией можно выиграть, применив против Британской метрополии 300 субмарин, при этом не обращаясь даже к применению военно-воздушных и сухопутных сил[205]. Но у Деница в распоряжении были 57 субмарин, из них половина устаревших, которые можно было применять преимущественно в учебных целях. Германский флот был обречен на фиаско в самом начале. Но осенью 1939 г. немецкие корабелы развернули интенсивное строительство подводных лодок океанского класса. Дениц продолжал еще быть уверенным в победе.

Почему же не произошло поражения Германии на море в начале Второй мировой войны? И почему, несмотря на масштабное строительство подводных лодок, нацистскому режиму так и не удалось загнать в экономический тупик Лондон? И почему у Деница на 1 сентября 1939 г. оказалось «в руках» так мало подводных лодок? Было бы больше субмарин, и, возможно, война на Западном фронте завершилась бы до лета 1940 г., чего очень хотел Гитлер. Ему нужен был новый Мюнхен, новые уступки на Востоке. Ответы на эти вопросы лежат в плоскости микрокризисов военного производства Германии межвоенного периода, которые были вызваны Версальским договором.

18 июня 1935 г. Германия и Британия подписали соглашение о праве первой на увеличение тоннажа своего боевого флота в пропорции 35 % от надводного флота и 45 % от подводного флота Британской империи. Таким образом, кабинет министров консерватора Стэнли Болдуина подписал империи «смертный приговор». Правда, английские консерваторы искренне верили, что делают шаг на пути к «разрядке». Войдя в число победителей во Второй мировой войне, Британия все-таки понесла такие тяжелые потери на море из-за действий немецких подводных лодок, что этот фактор отразился на всем ее экономическом и военном состоянии в 1940-х гг., что и предопределило распад Британской колониальной империи.

В суммарный тоннаж военного флота Британии входили эскадры в колониях, которые были малопригодны для войны в Северной Атлантике. Кроме того, в самой метрополии флот в значительной степени состоял из кораблей старых образцов. Таким образом, договор 18 июня 1935 г. давал в руки Германии превосходство над Британской империей, которую, впрочем, нацисты еще не рассматривали как врага № 1, в их понимании Англия была целью для дальней перспективы, для начала надо было «решить вопросы» с Австрией, Чехословакией и Польшей.

До отставки С. Болдуина, морской договор, подписанный которым, был явным нарушением Версальского договора, британские вооруженные силы очень слабо перевооружались. Например, моторизация кавалерии началась только в 1937 г. В 1939 г. британская общественность вполне обоснованно обвинила бывшего премьер-министра от консерваторов в «торможении» Англии в подготовке к войне. У. Черчилль отказался в 1947 г. участвовать в праздновании дня рождения С. Болдуина.

Гнев У. Черчилля вполне понятен, помимо того что Британская империя оказалась в 1940 г. на грани страшнейшего в своей истории вероятного поражения, сам У. Черчилль чуть не стал жертвой того самого «морского договора», когда вечером 30 октября 1939 г. немецкая подводная лодка едва не пустила на дно линкор «Нельсон», на борту которого Черчилль проводил военное совещание. У. Черчилля тогда спасло то, что немецкие торпеды не сработали, не сработали две «сигары», «нырнувшие» под хорошо бронированный корпус линкора, а одна взорвалась преждевременно[206].

30 октября 1939 г. могло стать действительно роковым в истории Второй мировой войны, но положение спас тот самый Версальский договор, который многие проклинали как фактор, приведший к власти в Германии Гитлера.

• Предыдущая
• 43/113
• Следующая