Поражения, которых могло не быть - Попов Григорий Германович - Страница 88

• Предыдущая
• 88/113
• Следующая

Итак, генерал Ванков за срок менее года сумел наладить массовое производство снарядов в условиях полукустарной промышленности Москвы начала XX века. За время с июня 1941-го по июль 1942-го советская промышленность, напомним, дала фронту 12,8 млн снарядов и мин, когда Организация Ванкова — 7,6 млн за два с небольшим года, или около 3,2 млн в год, при той степени механизации и квалификации персонала оборонных заводов. Да, в 1941 г. Ванков и его две тысячи рабочих смотрелись бы вполне впечатляюще, если бы им еще дали соответствующие началу сороковых станки.

Вернемся к проблеме эвакуации промышленных предприятий. Вознесенский утверждает, что эвакуировались в основном предприятия оборонной промышленности, а точнее их оборудование. Мы не будем вдаваться в подробности транспортных сторон данного вопроса. Но, например, среди вывезенных в Тюменскую область заводов мы встречаем кожевенный завод им. Серегина из района Кунцево Москвы и Одесский консервный комбинат. Понятно, продукция этих предприятий тоже имела оборонное значение, но не первостепенное.

Выше мы уже сказали, что перед войной западные регионы страны не имели столь мощной оборонной промышленности, чтобы говорить о том, что их оккупация стала главной причиной спада военного производства страны с точки зрения дефицита мощностей в производстве конечной продукции. Не совсем понятно, почему военные историки столь длительное время не видели очевидного. Например, знаменитый танк Т-34 выпускался в годы войны на семи заводах. Только один из этих танковых заводов находился в Харькове, правда, он был изначальной площадкой для выпуска этого танка.

Однако Харьков находится все-таки на востоке Украины, и до сентября 1941 г. он был практически в тылу. Во втором полугодии 1941 г. выпуск Т-34 был освоен в крупном масштабе на Сталинградском тракторном заводе и на Горьковском автомобильном заводе, позднее в Нижнем Тагиле и в Челябинске. То есть основной производственный потенциал перед войной уже сместился в восточные и центральные регионы страны, иначе не удалось бы так быстро наладить производство там средних танков. Запуск новой модели танка уже при наличии готовой производственной линии занимал перед войной не менее трех месяцев. Соответственно, производства на Урале и в Поволжье были уже достаточно развиты, чтобы приступить к выпуску Т-34.

Основным производителем артиллерийских систем средних калибров был в годы войны завод № 92 «Новое Сормово», располагавшийся в Горьком, основанный еще во время Первой мировой войны. Этот завод выпустил 100 тыс. орудий (более половины от всех принятых на вооружение в Советской армии в 1941–1945 гг.), преимущественно конструкций В.Г. Грабина. Еще в 1930-х гг. «Новое Сормово» был превращен в главную производственную и конструкторскую площадку советской артиллерии.

Вторым по значению для советской артиллерии в начале войны был завод № 7 им. Фрунзе в Ленинграде. Он специализировался в основном на минометах и ПТО. С этим заводом связана примечательная история: во время наступления вермахта на Москву артиллерийские системы с этого завода, то есть из блокадного Ленинграда, вывозились на самолетах в столицу СССР. Этот факт еще раз подтверждает нашу гипотезу о глубоком кризисе советской оборонной промышленности к осени 1941 г.

Мотовиловский машиностроительный завод выпустил в годы войны порядка 48 000 орудий. Этот завод с XIX века специализировался на производстве артиллерийских систем.

Таким образом, выпуск артиллерийских систем был сконцентрирован преимущественно в Горьком и на Урале. Очевидно, спад в производстве орудий и другой военной продукции был связан не столько с переносом производственных мощностей на Восток, сколько со спадом производства сырья, а также с тем, что довоенная оборонная промышленность была недостаточно сильной, чтобы в первые месяцы войны обеспечить действующую армию всем необходимым хотя бы на минимальном уровне.

Правда, и в современной научной литературе распространено ныне мнение, что в западных регионах СССР были сконцентрированы основные мощности промышленности. Хотя исторически промышленность в России развивалась в основном в Санкт-Петербурге/Ленинграде, Москве, на Урале и в Верхнем Поволжье. По данным, приводимым у И.В. Быстровой, к концу 1941 г. только 30 % предприятий оборонных наркоматов оставались на своих местах, остальные находились в движении[635]. Но остаются открытыми вопросы, какой процент предприятий попал на период уже поздней эвакуации— ноябрь-декабрь 1941 г., сколько из них были реально ведущими и выполняло массовые военные заказы до июня

1941 г. Например, есть данные, что в конце 1941 — начале 1942 г. только из Москвы были эвакуированы 211 предприятий[636], это приблизительно 12 % от всех вывезенных, по официальным данным, промышленных организаций. Из Ленинграда были эвакуированы 133 предприятия. То есть до пятой части эвакуированных предприятий все-таки располагалось в старейших промышленных центрах страны. Кроме того, немало еще осталось в блокадном Ленинграде.

По данным Александра Верта, американского журналиста, находившегося в годы войны в СССР, до конца октября 1941 г. только из Москвы на Восток были эвакуированы 498 предприятий. Очевидно, Верт имеет в виду не только саму Москву, но и Московскую область, которая охватывала несколько современных областей РФ. Тем не менее американский исследователь указывает, что большую часть заводов и оборудования советской стороне все-таки пришлось оставить врагу либо уничтожить при отступлении. Нацисты за время оккупации уничтожили на советских территориях 31 850 промышленных предприятий, на которых до войны трудилось порядка 4 млн человек, и вывезли 239 тыс. электромоторов и 175 тыс. металлорежущих станков[637].

Если 31 850 промышленных предприятий осталось на оккупированных территориях, а 1523 были эвакуированы, то получается, что советские власти успели вывезти только самые основные производства. Почти половина из них находилась, как следует из данных А. Верта, в Московской и Ленинградской областях. Часть заводов эвакуировалась частично, либо успевали вывезти только документацию и высококвалифицированные кадры. С учетом всего этого мы можем утверждать, что из западных районов (Прибалтика, БССР и УССР, кроме Донбасса и Харьковской области) советской стороне удалось вывезти на Восток страны очень незначительные мощности, что, разумеется, не могло серьезно сказаться в дальнейшем на выпуске военной продукции.

По некоторым советским данным, никакого восстановления промышленности даже на довоенном уровне не произошло к осени 1942 г. В докладе Госплана от декабря 1942 г. указано, что за первые 8 месяцев 1942 г. выпуск валовой продукции машиностроения и металлообработки составил 34,4 млрд руб. против 48 млрд руб. в 1940 г.[638] Доля военной продукции, правда, увеличилась, по сравнению с последним довоенным годом, в два раза, однако надо учесть затраты на капитальный ремонт поврежденной техники, чего перед войной, разумеется, не было в таких масштабах. Кроме того, возросли потери и износ оборудования в условиях максимально напряженной эксплуатации основных фондов, на что также необходимо было тратить ресурсы. Еще надо учесть потери в производстве из-за недопоставок сырья, мобилизации в армию квалифицированных кадров, последнее очень болезненно сказалось на производстве.

В докладе Госплана от 10 декабря 1941 г. указано, что на эвакуированных предприятиях было 30–40 % от численности занятых до эвакуации рабочих[639]. Поэтому предлагалось решить проблему кадров посредством привлечения на военные заводы 300 тыс. женщин. Но, как следует из доклада, мобилизация на военное производство женщин не решала проблему, так как дефицит рабочих рук только для восстановления и запуска эвакуированных производств составил на конец 1941 г. 500 тыс. человек. Восстанавливать заводы порой необходимо было буквально в полевых условиях, да еще и зимой, когда на Урале и в Сибири морозы переходили сорокаградусную отметку.

• Предыдущая
• 88/113
• Следующая