Унция надежды - Джексон Софи - Страница 45

– Макс, а помнишь, как ночью мы с тобой залезли в гаражный холодильник и налопались мороженого? – спросила Руби, озорно глядя на него сквозь стекло рюмки. – Папа думал, что это медведь, и все грозился пристрелить негодную тварь.

Макс со смехом кивал:

– Да, было дело. Мы еще жутко боялись, что дядя Винс поймет, кто настоящий воришка.

– Не детишки, а два кошмара наяву, – усмехнулся Винс.

Подросшие «кошмары» хлопнули друг друга по ладони. Чувствовалось, что и сейчас они были горды своей проделкой.

– Папочка, с пай-детками ты бы заскучал, – сказала Руби.

– Это точно, – нарочито серьезным тоном добавил Макс.

– А почему мороженое лежало в гаражном холодильнике? – полюбопытствовала Грейс. – И почему вам его не давали?

Ответом ей был взрыв смеха. Хохотали Винс, Ферн, Руби. Макс тоже смеялся, но его щеки стали пунцово-красными.

– Ты что-то натворил? – спросила его заинтригованная Грейс.

– Я кое-что слышал, – сообщил Бак, отрываясь от гамбургера. – Не из-за того ли случая с голой полицией?

В темное небо взметнулись новые волны смеха.

– Голой полицией? – недоверчиво спросил Кейлеб, сидевший рядом с Винсом. – Это как?

– Эти картинки навсегда застряли у меня в мозгу, – призналась Руби. – Их оттуда уже не выцарапаешь.

– Можно подумать, что ты согласилась бы избавиться от таких воспоминаний! – подмигнул ей Макс, отрываясь от бутылки «Доктора Пеппера».

– Так что тогда приключилось? – не выдержала подружка Бака, которую звали Карлой.

У девицы было кукольное личико, светлые крашеные волосы, грудь с заметной добавкой силикона и ослепительно-белые зубы, скорее всего тоже не свои. Грейс не обратила бы на нее особого внимания, если бы не заинтересованный взгляд, который эта кукла бросала на Макса.

Макс вздохнул:

– Руби подбила меня устроить флешмоб для семьи, чей дом стоял на другом берегу озера.

Руби начала бурно протестовать.

– Это была твоя затея, – повторил Макс, указывая на Руби пальцем. – Не отпирайся, все равно дело прошлое. Но вина целиком была твоя.

– И ты согласился? – со смехом спросила Грейс.

– Разумеется. Я не хотел ей уступать. Если бы я отказался, Руби считалась бы выигравшей!

– А как здорово было задумано, – мечтательно произнесла Руби. – И все погубила мелочь. По нашему замыслу, мы должны были подплыть поближе к берегу, остановиться и потом… потом Макс должен был на мгновение снять трусы и напугать то семейство. Но в это время по берегу проезжали местные полицейские. Они увидели Макса, а он со страху сиганул в воду!

– Знаешь, как я тогда испугался?

– Полицейские выловили его из воды, привезли к нам, – добавил Винс. – Зрелище было знатное: стоит наш парень на крыльце, совершенно голый, и полицейской шляпой прикрывает причинное место!

Собравшиеся опять взвыли от смеха.

– А куда делись трусы? – спросила хихикающая Грейс.

– Остались в лодке! – ответила Руби. – Я увидела, что на меня никто не обращает внимания, и быстренько, бочком, погребла обратно.

– Отец устроил мне шикарную взбучку, – вздохнул Макс. – Не разрешил выходить из дому. Меня не то что без мороженого, даже без ужина в тот день оставили.

Он улыбался, и в его темных глазах отражалось пламя костра.

– И сколько же лет тебе было?

– Четырнадцать.

– Не с этого ли начались твои многочисленные столкновения с законом? – спросил Кейлеб.

Вопрос был задан вроде бы без насмешки и подвоха, но Грейс стало не по себе.

И у костра, и днем помощник шерифа не привлекал к себе внимания. Говорил он мало и лишь улыбался Грейс, передавая ей кусок жареного мяса или гамбургер. Общался Кейлеб преимущественно с одной подружкой Бака и охотно помогал Винсу возиться с грилем. Все это радовало Грейс. Казалось бы, ей не в чем упрекнуть Кейлеба, но его внимание ее нервировало. Грейс его не боялась. Ничуть. Никаких двусмысленных шуток, никаких поползновений дотронуться до нее. Если ее смена заканчивалась поздно вечером, а Макса в порядке исключения рядом не было, Кейлеб всегда предлагал проводить ее до пансионата. Возможно, Макс просто невзлюбил копа. Да и помощник шерифа не жаловал бывшего наркомана. Грейс не хотела усугублять их неприязнь. Зная свой язычок, она могла ляпнуть что-нибудь невпопад.

Вопрос Кейлеба вызвал у Макса усмешку, но его глаза сердито вспыхнули. Грейс захотелось взять Макса за руку, однако мешало то, что они не одни.

– А тебе-то что? – угрюмо бросил Макс.

– Да так, просто спросил, – пожал плечами Кейлеб и снова приложился к бутылке с пивом.

Макс открыл рот. Грейс не сомневалась, что сейчас оттуда полетят ругательства. Положение спас Бак. Из стерео-установки, которую он привез с собой, послышались оглушительные аккорды гитары. «Джорни», любимая группа Бака. Сам он вскочил и тут же забренчал на воображаемой гитаре. К нему присоединился Джош и загорланил песню о девчонках из провинциальных городов и полуночных поездах. Песня была знакомой, и ее вскоре подхватили все, включая Макса. Теперь Макс смеялся и подзадоривал Бака дергаться и скакать по воображаемой сцене, как настоящая рок-звезда.

Собравшиеся хлопали и подбадривали Бака и Джоша, ненадолго поверивших, что они настоящие певцы. Грейс жалела, что ее камера осталась в комнате. Эти воспоминания ей хотелось сохранить не только в сердце. Если жизнь вдруг нанесет ей новые удары, такие снимки были бы лучшим лекарством. Грейс не решилась пойти за аппаратом. Закрыв глаза, она жадно впитывала звуки и запахи этого веселья. Впитывала громкий искренний смех Макса. Любимая песня плюс его смех… По коже побежали мурашки. Схожее ощущение возникало у Грейс на бейсбольных матчах, когда вокруг неистовствовали болельщики.

Бака наградили заслуженными аплодисментами. Из динамиков стереоустановки зазвучала другая песня – «Back in the Black» в исполнении «Ай-Си/Ди-Си».

– Ты как себя чувствуешь? – спросила Грейс, наклоняясь к уху Макса.

– Великолепно.

Грейс улыбнулась, слушая, как горное эхо возвращает аккорды легендарной группы.

Грейс разбудило солнце, льющееся из щели между занавесками, и громкое жужжание со стороны ванной. Она протерла глаза и потянулась. Ее локоть уперся в подушки, положенные Максом посередине кровати. Несмотря на протесты Грейс, он упрямо твердил, что подушки помогут ей почувствовать себя в большей безопасности. Но интуиция подсказывала ей, что эти подушки необходимы и самому Максу, но по другим причинам. И от этих причин ее сердце начинало учащенно биться.

Грейс села на постели, наспех убрав волосы в пучок. Дверь ванной распахнулась, и оттуда в ароматных клубах пара вышел Макс. Все окружавшие его запахи были ей знакомы. Макс умел подбирать себе дезодоранты и туалетную воду.

– Доброе утро, – улыбнулся он, завязывая пояс на своих голубых пляжных шортах и натягивая белую майку, которая скрыла полоску загорелой кожи вокруг пупка. – Проснулась все-таки.

Его движения были быстрыми и пружинистыми. Солнце освещало татуировку на плече, которую Грейс не видела с того памятного дня, но часто вспоминала. Рисунок был сочного черного цвета. Его узор напоминал языки пламени. А может, это были перья?

– Хорошо спала? – спросил Макс, надевая часы.

Он сунул ноги в черные вьетнамки и провел рукой по влажным волосам. Грейс даже нравилось, что Макс не пользуется щеткой для волос. С такой непокорной шевелюрой все равно не справилась бы никакая щетка.

– Я отлично выспалась, – ответила Грейс. Она успела встать и теперь убирала кровать. – А ты?

– Я тоже. Ты же знаешь: мне хорошо спится везде, где есть горизонтальная поверхность.

Грейс улыбалась. Глаза Макса лениво скользили по ее пижаме.

– Я могу отправиться в душ? – спросила она, хватая полотенце, лежащее на ее сумке.

– Естественно. Мы с Джошем и Баком идем проверять плавсредства. Возможно, даже прокатимся немного. День сегодня будет жаркий. В такой день только и торчать на воде. Ждем тебя. Дядя Винс у нас дежурный по кухне.