Унция надежды - Джексон Софи - Страница 54

Макс слегка толкнул ее коленом:

– Я тебе однажды сказал, что со мной ты можешь говорить обо всем.

Грейс перестала сутулиться.

– И представь себе: я хочу продолжения.

– Это правда?

– Такими вещами не шутят.

Настроение Грейс стремительно поползло вверх.

– И тебе не было противно смотреть, как меня рвет?

– Ни капли. Гораздо хуже, если бы все это забило тебе желудок. И если в следующий раз ты снова наденешь такое же белье, я ничуть не возражаю. Будет на что посмотреть, пока я удерживаю твою голову.

Они оба засмеялись.

– Рада слышать, – сказала Грейс. – Очень рада.

Напряженность, которая совсем недавно ощущалась почти физически, куда-то исчезла. Наверное, унес ветер, гулявший по дому.

– Как здорово преобразилась кухня! – Макс показал на угол, который восстанавливал и штукатурил. – Особенно этот уголок. Я помню, как стена здесь почти проваливалась.

Грейс хихикнула, чуть не поперхнувшись лимонадом.

– А ведь я тебе хотела кое-что показать. Все забывала.

Они поднялись на второй этаж. Там Грейс выпустила руку Макса и торопливо захлопнула полуоткрытую дверь одной из комнат.

– Что у тебя там? Хранилище трупов? – пошутил Макс.

– Не угадал. Моя фотолаборатория. Готовлюсь к выставке.

– Там наверняка есть и снимки со мной. Можно взглянуть?

– Нет, – решительно замотала головой Грейс. – Я еще не закончила подборку. Но у меня есть кое-что получше.

Грейс снова взяла его за руку и повела в спальню.

Да. Это действительно было кое-что получше.

Она распахнула дверь и раскинула руки, издав звук, похожий на пение фанфар.

В последний раз Макс видел ее спальню, когда вместе с парнями из дядиной бригады заносил сюда тяжеленную мебель. Тогда Грейс служил кроватью надувной матрас, одолженный ей Руби. Сейчас на том месте стояла кровать из кованого чугуна, покрытая белым одеялом. У изголовья громоздились подушки. Кровать была просто огромной. Невероятно просторной.

– Ух ты! – только и мог сказать Макс.

– Нравится? Правда впечатляет?

Грейс обошла кровать и плюхнулась на нее с другой стороны.

– Удобная до ужаса. Ложись и проверь сам.

Невероятно соблазнительное зрелище. Голубое платье на белом одеяле. Загорелые руки и ноги. Однако Макс по-прежнему стоял, вопросительно поглядывая на нее.

– Чего ты ждешь? – усмехнулась Грейс. – Я всего-навсего предлагаю тебе оценить удобство этой кровати.

Макс сдавленно рассмеялся:

– Как давно я не слышал от женщины таких слов.

Он снял кроссовки, продолжая вопросительно смотреть на Грейс:

– Если серьезно, ты предлагаешь мне… заняться известным делом? Если честно, я понимаю в нем толк.

– Просто закрой рот и ложись!

Макс сел на кровать и только потом лег. Откинул пару мешавших подушек и выбрал удобную позу, сложив руки на животе.

– Черт побери, – пробормотал он, – я и не представлял, насколько удобны такие кровати.

– Я же тебе говорила, – засмеялась Грейс.

Макс повернул голову в ее сторону.

– Обожаю эту кровать! – призналась она, закрывая глаза. – Впервые в жизни такая большая кровать только для меня одной.

– Тебе это так важно?

– Конечно. Я могу спать хоть в позе морской звезды, и мне никто не помешает.

Грейс тут же принялась показывать Максу эту позу. Кровать была настолько большой, что даже присутствие Макса не ограничивало ее движений. Незаметно Макс стал ей подражать. Казалось, оба задались целью изобразить на одеяле снежных ангелов. Их руки встретились, и тогда Грейс мизинцем потерлась о его мизинец.

От столь невинного жеста у Макса вспыхнуло желание. Оно разрасталось, как стремительно надуваемый шар. Макс стиснул зубы. Ему стало тяжело дышать. Воздух снова наполнился электричеством. У него застучало в висках.

– У меня к тебе вопрос, – прошептала Грейс.

– Валяй.

Она пододвинулась ближе и, жарко дыша ему на щеку, спросила:

– А что, если я и в самом деле…

Макс посмотрел на нее. Грейс смотрела не на него, а на его тяжело вздымающуюся грудь.

– В самом деле… что?

Их глаза встретились. Максу сдавило легкие.

– В самом деле… предлагаю тебе заняться известным делом?

Макс застыл с раскрытым ртом. Легкие медленно возвращались к своей привычной работе.

– Ты опять меня дразнишь?

Слова, что сорвались с его языка, имели горький привкус. Макс не хотел ее обижать, но ему надоела эта игра в гляделки. Смотри сколько хочешь, а трогать нельзя. Он устал от подобных игр. Лучше встать и уйти, потому что он хотел ее трогать. Везде.

Грейс приподнялась на локте и медленно покачала головой:

– Нет. Я тебя не дразню.

Ее слова подействовали как вакуумный насос, откачавший из комнаты весь воздух. Макс снова откинулся на подушку и повернулся так, чтобы видеть лицо Грейс. Он отчаянно старался разглядеть на нем хотя бы слабый намек на прежнюю игру. И не нашел, как не находил прежде. Макс смотрел в ее лучистые, неизменно правдивые глаза. Потом его взгляд скользнул ниже – к полным, зовущим губам, к шее и застрял на ее груди.

– Ты уверена? – на всякий случай спросил Макс.

– У тебя такой взгляд, и ты еще спрашиваешь? – удивилась она. – Да, я уверена.

– А какой у меня взгляд?

– Он весь состоит из желания.

– Так оно и есть.

Грейс подвинулась и села.

– Знаю, – тихо сказала она.

Макс тоже хотел сесть, но она толкнула его обратно.

– Лежи.

Макс мог лишь кивнуть. Грейс медленно провела рукой по груди и животу, затем осторожно отогнула футболку. Его грудь она трогала так, как верующие прикасаются к священным предметам. Максу это нравилось. Это не было чем-то незнакомым. Грейс и раньше гладила ему грудь.

Но она еще никогда не целовала ему живот. У нее были мягкие как шелк губы. Макс даже застонал, когда они добрались до пупка и напряженных мышц вокруг него. Поцеловав там, Грейс двинулась выше, попутно снимая с него футболку.

Макс решил ей помочь. Он чуть приподнялся, подхватил почти снятую футболку, размахнулся и бросил на пол. Потом осторожно убрал прядки волос Грейс ей за уши. Он помнил ее слова о ненавистном ей замкнутом пространстве. Макс просто удерживал ее волосы. Ему хотелось видеть, как она познаёт его тело. Почему? Да потому, что не существовало более эротичного зрелища, чем Грейс, путешествующая по мужскому телу. Другой рукой Макс колотил по одеялу, сжимал пальцы в кулак. Он как мог боролся с захлестывающим его желанием схватить Грейс, опрокинуть на кровать и дальше повести игру по своим правилам.

Наверное, она прочла его мысли, чертовка! Ее губы приникли к его соску. Она высунула свой бесподобный язычок. От одного прикосновения Макс едва не спрыгнул с кровати.

– А ты… вкусненький, – сказала Грейс, не отрывая губ от его груди. Ее пальцы теребили его темные волосы. – Я хочу попробовать тебя… везде.

Макс выругался сквозь зубы. Везде! А известно ли ей, что́ бывает у парня с членом и яйцами от такого? Его бедра изнывали. Им хотелось тереться о бедра Грейс.

– Делай, как тебе нравится, – сказал он. – Смелее. Как тебе нравится.

Грейс мельком взглянула на его стояк.

– А можно мне… Ты не возражаешь, если я тебя раздену?

Макс фыркнул и расстегнул верхнюю пуговицу на ширинке шортов. Скорее бы начинала!

– Не надо спрашивать. – Он раскинул руки, целиком открываясь ее жарким взглядам. – Трогай.

Грейс встала на колени. Неужели она никогда не расстегивала мужчине молнию? Ее пальцы так медленно тянули бегунок, словно молния была сложным устройством, которое она видела впервые. Макс выгнул спину, помогая ей стаскивать с него шорты. Наконец он остался лишь в трусах-боксерах, не скрывающих его желания. Ее палец робко скользнул под резинку трусов. Макс закусил губу.

– У тебя тут целый Эверест, – пошутила Грейс.

Максу было не до смеха.

– Не то слово… Сними с меня трусы.