Третий Храм Колумба - Берри Стив - Страница 25

– Элли, – сказал Брайан, – послушайте меня. Если бы не я, вы бы уже были мертвы. Я попросил привезти вас сюда. Сумрак…

– Так это и в самом деле ваше имя? – спросила девушка. – А мне казалось, что только Роча так вас называет.

Чернокожий водитель пожал плечами:

– Я получил это прозвище, когда был мальчишкой.

– Но вы меня трогали. – Этого девушка не забыла.

– Если бы я этого не сделал, Роча бы разозлился. Он отдал мне приказ, и я сыграл свою роль. А вы исполнили свою, мисси.

Теперь Беккет поняла.

– Вы доносили обо всем Брайану.

Сумрак кивнул:

– Да, мадам. Это моя работа.

– Выходите, – повторил его сообщник.

Пассажирка покачала головой и не пошевелилась.

Брайан вздохнул, тряхнул головой и встал. Потом его рука потянулась под пиджак, и он вытащил пистолет.

– Вытаскивайте свою жалкую задницу из машины. Немедленно. Или мы вас оттуда достанем. – Он ткнул пистолетом в ее сторону. – А у меня сейчас совсем неподходящее для этого настроение.

В голове Элли воцарилась пустота, все ее тело парализовало.

Она никогда в жизни не смотрела в дуло пистолета.

Поэтому она скользнула по сиденью к распахнутой двери.

– Уже поздно, – сказал Брайан. – Я устал, нам предстоит долгая поездка.

– Куда?

– В такое место, где вы сможете оставаться мертвой для Саймона. Сумрак должен вернуться в аэропорт и доложить, что вы перестали дышать.

– Но почему Захария хочет, чтобы я умерла?

– Потому что, маленькая леди, этот человек играл с вами несколько недель, – ответил Сумрак. – Он говорил вам то, что вы хотели услышать, и вы верили каждому его слову. Он всегда получает то, что хочет. А теперь вы ему мешаете.

– И чего же он хочет? – по-прежнему ничего не понимала девушка.

– Посадить вашего отца на поводок, – сказал Брайан. – Саймон мечтает заполучить то, что вы положили в гроб вашего деда. И вы только что ему помогли.

Элли все еще не могла поверить, что Захария может причинить ей вред.

– А почему вас тревожит моя судьба? – спросил она, все так же сидя на краю сиденья.

Брайан подошел ближе, продолжая держать в руке пистолет.

– Хотите правду? Мне нет до вас дела. Ни капельки. Меня интересует только то, что вы знаете. Но, в отличие от вашего великого благодетеля, я спас вам жизнь.

– И вы полагаете, это заставит меня испытывать к вам благодарность?

Мужчина покачал головой и направил на девушку пистолет.

– Вы даже не представляете, сколько из-за вас проблем.

Элли попыталась взять под контроль охватившую ее панику. Ей хотелось спрятаться в машине, но она понимала, что это бесполезно.

– Так вы согласны сотрудничать? – спросил Брайан, и в его глазах промелькнула надежда.

– Похоже, у меня нет выбора.

Кивнув, Брайан повернулся к своему соратнику:

– Возвращайся в город, скажи им, что она мертва. И держи глаза и уши открытыми.

Сумрак кивнул и протянул руку к дверце машины.

– Вам пора выходить, – сказал Брайан.

Элли выбралась из автомобиля.

Багажник открылся, спаситель девушки вытащил из него ее сумку и бросил на дорогу, после чего Сумрак сел в машину и уехал. Вместе с ним исчез источник света. Элли и Брайан остались в холодной темноте. Из леса не доносилось ни звука.

– Нам пора, – сказал мужчина.

Он не стал брать сумку и решительно зашагал к своей машине.

Беккет подняла сумку и последовала за ним.

Том проснулся около семи утра, проспав почти шесть часов. Он очень редко просыпался так поздно. Обычно ему везло, если удавалось заснуть на три часа. Тревога, мощный стимулятор, лишала его сна в течение последних восьми лет. Когда-то он думал, что болезнь пройдет или хотя бы начнет слабеть, но с годами она лишь становилась сильнее. Перед тем как задремать, репортер размышлял о встрече в книжном магазине, когда ему удалось узнать, кто стоит за его неприятностями.

И это лишь усугубило его проблему.

Посланец был прав. Он ничего не мог сделать. Без доказательств ему никто не поверит. А найти их практически невозможно. И даже если Саган сумеет уговорить кого-то взять его на работу, ничто не помешает тем людям проделать свой трюк еще раз.

А он не сможет ничего предвидеть.

У него не осталось никаких вариантов.

Никаких.

И все же кое-что он мог сделать.

Том принял душ, надел джинсы, футболку и теннисные туфли, а потом съел несколько сухих белых тостов. Он уже давно перестал получать удовольствие от еды. Поездка на восток, к Маунт-Дора, и дальше, на кладбище, заняла меньше времени, чем он предполагал. В Орландо бывали ужасные пробки, но он ехал из города, навстречу потоку машин – было утро среды, и все спешили на работу, – так что уже через полчаса прибыл на место.

Журналист приехал еще до десяти часов и заметил за кирпичной стеной рабочую команду – среди надгробных камней, возле могилы его отца. Он подошел ближе, увидел сдвинутое надгробье и заглянул в яму.

Гроба не было.

Очевидно, Захария Саймон получил разрешение и поспешил забрать желаемое.

Том зашагал к залу для церемоний, одноэтажному строению с деревянными стенами, крутой крышей и черными ставнями на многочисленных окнах. Еще ребенком он несколько раз бывал внутри – однако похороны матери и дяди запомнились ему сильнее всего. Абирам тоже когда-то лежал там, внутри. И теперь снова туда вернулся.

Из открывшейся двери вышла на солнечный свет женщина – невысокая, коренастая и одетая как адвокат. Том решил, что им она и является – адвокатом Саймона. Сам Захария умно поступил, не появившись здесь. Теперь никто не увидит его лица и не сможет подслушать разговоры.

Саган подошел к женщине и представился. Она протянула руку, и он пожал ее, после чего выдавил из себя улыбку и сказал:

– Давайте покончим с этим делом.

– Закон требует присутствия наследника. Конечно, вы можете оставаться снаружи, но медицинский эксперт должен знать, что вы здесь. Он ждет вас внутри, – сказала адвокат.

– Я справлюсь.

Том не очень понимал, что происходит, но не собирался оставаться снаружи. Он заранее обдумал, как станет себя вести. Саймону пришлось затратить серьезные усилия, чтобы получить то, что находилось в гробу. Но как только эта вещь попадет к нему в руки, у журналиста не останется никаких гарантий, что он освободит Элли. Более того, зачем ее отпускать? Она сможет тогда обратиться в полицию и выступить против него свидетелем. Конечно, Саган и сам мог сделать то же самое. Однако он решил, что Саймона это не пугает. Едва ли полиция поверит опозоренному репортеру.

Не говоря уже о том, что он, возможно, покончит с собой еще до заката солнца.

Однако теперь все может измениться.

Журналист все еще не принял решения.

Он шагнул через порог и пересек короткий коридор, ведущий к открытой двери. Внутри зал не слишком изменился. Тот же тускло-коричневый ковер, однотонные стены и затхлый запах…

Сосновый гроб стоял на прочном дубовом столе – том самом, что находился здесь уже не одно десятилетие. Снаружи гроб практически не пострадал, особенно если учесть, что он три года пролежал во влажной флоридской земле. Мужчина в синем комбинезоне с надписью «МЕДИЦИНСКИЙ ЭКСПЕРТ» на спине представился и попросил предъявить документ, удостоверяющий, что перед ним Том Саган. Репортер, не сводя глаз с гроба, показал водительские права. Хотел ли он и на самом деле увидеть разложившийся труп отца? Нет, наверное. Но он знал, что нужно Захарии Саймону, и судьба Элли зависела сейчас от него. Поэтому он собрал волю в кулак и разрешил снять крышку гроба.

На это ушло несколько минут. Крышку забили длинными гвоздями, по всем правилам. Абирам хотел, чтобы все детали его похорон соответствовали традиции. Саган слушал, как скрипят гвозди, когда их вытаскивают, один за другим, а адвокат стояла рядом, не проявляя никаких эмоций, словно ей каждый день доводилось присутствовать при эксгумации.