Красный Марс - Агеев Владимир Александрович - Страница 25
- Предыдущая
- 25/148
- Следующая
? * ?
Она твердо встала на обе ноги, без всяких сюрпризов; гравитация была знакомой после девяти месяцев, проведенных на «Аресе», а учитывая вес костюма это мало отличалось от прогулок по Земле, какими она их запомнила Небо — розовое с песчаными оттенками, более насыщенного и вместе с тем более нежного цвета чем на фотографиях.
— Посмотрите на небо, — сказала Энн. — Посмотрите на небо. Майя болтала ни о чем. Сакс с Владом крутились на месте, будто вращающиеся статуи. Надежда Франсин Чернышевская сделала еще несколько шагов, ощутив, как ее ботинки скрипят по поверхности. Это был твердый соленый песок в пару сантиметров толщиной, и он трескался, когда на него ступали. Геологи называли его твердой коркой или калише. От следов ее ботинок расходились маленькие системы радиальных трещин.
Она немного отошла из посадочного модуля, фунт был ржавого, темно-оранжевого цвета, покрытый ровным слоем камней такого же цвета, хотя на некоторых из них проявлялись красные, черные или желтые оттенки. На востоке стояло множество летательных аппаратов разных форм и размеров, чьи верхушки высились над горизонтом. Все они покрылись пылью такого же оранжево-красного цвета, что и грунт. Это создавало странный, волнующий вид, будто они наткнулись на какие-то давно заброшенные космические корабли. Строения Байконура тоже могли бы выглядеть так спустя миллионы лет.
Она подошла к одному из ближайших аппаратов — это был грузовой контейнер, размером с небольшой домик, на скелетообразной четвероногой ракетной установке. Судя по виду, он пробыл там не одно десятилетие. Солнце висело высоко над головой, слишком яркое, чтобы смотреть на него даже сквозь забрало скафандра. Через поляризаторы и другие фильтры оценить было сложно, но ей казалось, что дневной свет очень походил на земной, каким она его запомнила. Солнечный зимний денек.
Она снова осмотрелась, пытаясь осознать случившееся. Они стояли на мягкой, неровной равнине, покрытой мелкими острыми камнями, погрязшие в пыли. На западном горизонте выделялся невысокий холм с плоской вершиной. Это мог быть край кратера — трудно сказать наверняка. Энн уже была на полпути к нему, хотя он казался огромным. Горизонт здесь был ближе, чем можно было подумать, и Надя остановилась, чтобы посмотреть на него, надеясь, что скоро к этому приспособится и перестанет обращать внимание на подобные вещи. Но этот невероятно близкий горизонт не был похож на то, что было на Земле, — теперь она ясно это видела. Они стояли на маленькой планете.
Она попыталась припомнить земную гравитацию, удивляясь, как трудно это сделать. Как она ходила по тундре, по замерзшей зимой реке… и сейчас — шажок, еще шажок. Земля была плоской, но нужно было прокладывать себе путь между вездесущими камнями. На Земле она не знала такого места, где они были бы разбросаны так обильно и равномерно. А если прыгнуть? Она прыгнула и рассмеялась — даже вместе с костюмом она казалась легче. Она была такой же, как всегда, но весила всего тридцать килограммов! И еще костюм — сорок… хотя, конечно, он выводил ее из равновесия. Из-за него ей чудилось, будто она стала полой. Будто центр тяжести пропал, а вес сместился к коже и мышцам. Конечно, такой эффект создавал ее костюм. В естественной среде она должна была ощущать себя так же, как на «Аресе». Но здесь в костюме она была полой женщиной. С помощью этого образа она вдруг смогла легко передвигаться, перескакивать через валуны, кружиться, танцевать! Просто прыгать в воздухе, опускаться на плоские камни… Осторожно!
Она упала, припав на колено и уткнувшись обеими руками в грунт. Перчатки порвались, встретившись с твердой коркой. Та была похожа на слой спекшегося песка на пляже, только более твердой и хрупкой. Как застывшая грязь. А еще она была холодной! Перчатки не имели ни такого подогрева, как подошвы, ни достаточной изоляции при соприкосновении с землей. Это было как дотронуться до льда голыми пальцами, надо же! Примерно 215 градусов по Кельвину. Пальцы окоченели. Для работы им понадобятся перчатки получше — оснащенные такими же нагревательными элементами, как их подошвы. Тогда они стали бы более плотными и менее гибкими. Теперь ей нужно было вернуть пальцы в форму.
Она смеялась. Просто переходила от одного груза к другому, напевая про себя «Ройял-Пфден-Блюз». Поставила ногу на очередной груз и стерла корку красной грязи с грузового манифеста на одной из сторон крупного металлического ящика. Марсианский бульдозер «Джон Дир/Вольво», 1 шт., гидразиновое питание, термическая защита, полуавтоматика, полное программное управление. Съемные и запасные части в наличии.
Она почувствовала, как ее лицо растянулось в широкой ухмылке. Экскаваторы, погрузчики, бульдозеры, тракторы, грейдеры, самосвалы; всевозможные строительные материалы; воздухосборники для фильтрации и сбора веществ из атмосферы; другие аппараты для смешения этих веществ; целый пищеблок со всем необходимым. Это находилось в десятках ящиков, разбросанных по всей равнине. Она начала перепрыгивать от одного модуля к другому, осматривая их. Некоторые имели явные повреждения, полученные при ударе, у других отвалились их паучьи лапы, у третьих треснул корпус, а один вообще, сплющившись, превратился в груду раздавленных ящиков, наполовину погребенных в пыли. Но это лишь открывало еще одну возможность — собирать и ремонтировать — как раз то, что она любила. Она рассмеялась в голос, испытывая легкое головокружение. На ее наручной консоли замигал огонек. Переключившись на общую полосу частот, она вздрогнула, когда Майя, Влад и Сакс заговорили разом:
— Эй вы, Энн, Надя, девчонки, возвращайтесь сюда! Помогите нам подключиться к этому треклятому жилому отсеку, а то мы даже дверь не можем открыть!
Она рассмеялась.
Жилые отсеки были разбросаны повсюду, как и все остальное, но они высадились возле того, который, как они знали наверняка, был способен функционировать. Его спустили с орбиты всего несколько дней назад и полностью проверили. Наружный замок, к сожалению, проверить было невозможно, и теперь его заело. Надя, ухмыльнувшись, принялась с ним разбираться. Странно было видеть нечто напоминающее брошенный трейлер, запертое на такой же замок, какие стояли на космических станциях. На то, чтобы открыть его, ей понадобилась всего минута: она набрала аварийный код, одновременно рванув дверь на себя. Вероятно, замок заело из-за того, что он сжался от холода. Их ждало еще множество подобных маленьких трудностей.
Затем они с Владом вошли вовнутрь. Жилище походило на трейлер, только с новейшими кухонными приспособлениями. Повсюду был включен свет. Воздух был теплым и хорошо циркулировал. Все управлялось почти такой же панелью, как на атомной электростанции.
Пока остальные забирались за ними, Надя уже обходила ряд маленьких комнат, дверь за дверью, и ее внезапно посетило престранное чувство: будто все находилось не на своем месте. Свет был зажжен, некоторые лампы мигали, а дверь в дальнем конце коридора качалась на петлях взад-вперед.
Дело было явно в вентиляции. К тому же некоторый беспорядок мог случиться при толчке в момент примарсения отсека. Она отбросила эти мысли и вышла поприветствовать остальных.
Ко времени, когда все совершили посадку и побродили по каменистой равнине (останавливаясь, спотыкаясь, бегая, вглядываясь в горизонт, медленно вращаясь, снова прогуливаясь), когда все вошли в три функционирующих жилых отсека, сняли космические костюмы, осмотрели свои жилища, слегка перекусили и вдоволь наговорились, наступила ночь. Продолжив обустраиваться, они проболтали бо?льшую ее часть, слишком возбужденные, чтобы уснуть; многие спали урывками до самого рассвета. А потом они проснулись, оделись и снова вышли наружу, где принялись осматриваться, проверять грузовые манифесты и работоспособность машин. Когда, наконец, поняли, что проголодались, они вернулись, чтобы наскоро перекусить, — но уже снова наступила ночь!
- Предыдущая
- 25/148
- Следующая
