Буддийские мастера-маги. Легенды о махасиддхах - Абхаядатта - Страница 6

Для многих сиддхов учителями становились воплощения дакинь. У некоторых вообще не было Гуру в облике человека. Иногда в мире зрительного наслаждения (Самбхогакайя) йогину является дакиня мудрости (тиб. ye shes mkha gro), чтобы дать ему посвящение. При достаточно развитой творческой фантазии и стечении благоприятных условий дакиня предстанет перед йогином как видение, или же он просто услышит ее голос. Иногда дакини проявляются в человеческой форме. Странствующие йогины часто встречают мирских дакинь (тиб. 'jig rten mkha 'gro) в образе продажных женщин или танцовщиц.

Любая женщина является дакиней. Такой подход показывает совершенную недвойственность Тантры. Даже если у женщины нет достаточного опыта постижения, она все равно является дакиней для тантрика. Для одного сиддха дакиней была его мать, для другого – молодая девушка. В союзе с йогином дакиня-гуру, безусловно, лучше всего способна посвятить его в практику завершающей стадии медитации, дополняя его искусные методы своим постижением, – с такими примерами мы сталкиваемся довольно часто. Сиддхам также давали посвящения Бодхисаттвы – в частности, Манджушри, Локешвара и Тара, – иногда проявляясь в высших формах в сфере зрительного наслаждения (Самбхогакайя) или принимая перерождения на уровне Нирманакайи.

В легендах о сиддхах ученик обычно встречает Гуру на кладбище. Место сожжения трупов имеет глубокое символическое значение. Прежде всего – это смертное ложе для эго, поэтому кладбище является более чем подходящим местом для встречи Гуру. Для йогина-тантрика это еще и идеальные условия для размышлений о драгоценном человеческом теле, преходящей природе существования, о смерти и кармическом воздаянии, а также о самой пустоте. Кроме того, у погребальных костров можно согреться в холодные зимние ночи.

Итак, Гуру и ученик встречаются благодаря сочувствию. И тогда получивший посвящение умирает для мира запутанности и рождается в мире света. Во мгле слышны завывания шакалов и гиен, в воздухе кружат вороны и грифы в надежде поживиться человеческой плотью. Трещат погребальные костры, их искры взлетают высоко в небо, а дакиня плавит в огне привычное жесткое мышление. Все застывшие представления в головном центре превращаются в эликсир бессмертия и стекают в чашу из черепа в руках дакини. Все, что возникает и проявляется, приобретает неземное свечение. Все живые существа становятся призраками потусторонней сказочной страны, танцующими в блаженном экстазе.

К тому же именно на кладбище посвященный находит все атрибуты йогина – череп, бедренные кости человека, необходимые для изготовления музыкальных рожков, а также другие кости, используемые в коронах, браслетах и поясах. Как скелет является основой тела человека, так пустота пронизывает пространство.

Совершенно очевидно, что посвящение – не формальный ритуал, указывающий ученику путь и открывающий для него двери «клуба». Посвящение, которое дает право выполнять медитацию, открывает природу Будды – истинную суть ума, неопределимый Абсолют. Кроме того, в нем раскрываются характерные качества того Йидама, в мандалу которого дается посвящение. Получающий посвящение ученик должен обладать тонким восприятием, а сам мастер – силой, прозорливостью и полным осознаванием.

Большинство сиддхов, которые до встречи с Гуру не обладали опытом медитации, пережили тяжелую утрату или находились в состоянии духовного вакуума, причиной которого стала душевная или физическая боль. Они были готовы к радикальным переменам в уме (метанойя). На самом дне ямы сансарических страданий возникает момент, когда человек понимает, что его собственные иллюзии и ограничения настолько неотъемлемы от ума, что их невозможно рассматривать объективно.

Вместе с этим шокирующим пониманием приходит и ощущение свежего потенциала, и новый взгляд на драгоценное человеческое тело, хотя подъем из этой ментальной ямы может начинаться в аду. Задача Гуру здесь – направить это развитие прочь от ловушки перерождений и самого Колеса жизни. В «Тибетской книге мертвых» подобные ловушки описаны как свет разных оттенков, проявляющийся во время перехода от смерти к новому рождению. Он притягивает сознание мертвого в соответствии с ментальными тенденциями последней жизни.

Раскаяние является поворотным пунктом, вслед за раскаянием у ученика возникает желание обрести наставления, а также приходит решение Гуру дать посвящение. Такое покаяние можно сравнить с христианским переживанием «встречи с Христом» и «нового рождения». И чем сильнее ученик ощущает стыд, отвращение к себе, уничижение, тем более он восприимчив, тем радикальнее будет «поворот в сидении осознавания». Учитель должен всегда появляться в наиболее подходящий момент, и если он на самом деле является Гуру – то так и произойдет.

За посвящением следуют наставления. С происходящим в посвящении они могут быть связаны лишь поверхностно. Тем не менее наставления Гуру – больше, чем просто передача концепций, которые необходимо воплотить в практике. В первом потоке мистического опыта посвящения слова Гуру и соответственно Будды являются, по сути, звучанием пустоты и чистым блаженством. Чистое осознавание, появляющееся в этом переживании, – наиболее важный аспект «тайных поучений» (тиб. man ngag).

Когда ученик с большой открытостью воспринимает поучения Гуру, обычно появляются новые грани символического значения. На этом уровне наставления прямые и пронизывающие. Опасность, подстерегающая ученика на этом этапе, заключается в том, что его покрытый завесами ум может отфильтровать символический смысл, вместо того чтобы интуитивно мгновенно слиться с ним.

Наконец, ученик получает конкретные инструкции по медитации, которые впоследствии он будет применять в практике садханы. В большинстве историй о сиддхах мы видим, что их медитация состояла из фаз построения и завершения. В то же время одно из определений Тантры – это «путь множества методов», и интерпретация этого понятия может варьироваться.

В широком смысле Тантра, или Ваджраяна, – путь, в котором ваджра (удар молнии) является символом абсолютной пустой сущности. В нее включается практика однонаправленной концентрации Хинаяны (Малого пути) – «шаматха», а также «випашьяна» – охрана чувственных ворот и строгая личная дисциплина. Кроме того, в Тантру, или Ваджраяну, включается и Махаяна – путь Бодхисаттвы, а именно, медитация на пустоту, размышления о четырех неизмеримых состояниях ума и культивация Бодхичитты (Просветленного настроя) сочувствия. Сюда же относится огромное разнообразие исключительно тантрических практик: визуализация Йидамов, повторение мантр, физическая йога, упражнения с дыханием (прана), сложные алхимические ритуалы, бесформенная медитация и паломничества к святым местам.

Тантру называют «путем множества методов» также и потому, что в ней в качестве основы для медитации задействовано все многообразие человеческой активности. Садханы сиддхов являются тому ярким примером: король, медитирующий на троне; крестьянин в поле; распутник в постели; вдовец на кладбище. Выполняя свою практику, йогин может столкнуться с самым ужасающим неврозом, запутанностью или на удивление извращенными концепциями. Любое состояние ума может стать средством для его же трансформации. Иными словами, многообразие несовершенств человека является одновременно и множеством методов для достижения совершенств Махамудры.

Йогин является алхимиком, задача которого – трансформировать железо запутанного ума в золото чистого осознавания, при этом качество исходного материала не имеет значения. Философский камень, который превращает все вещества в золото, – не что иное, как гомеопатическая доза яда, вызвавшего первоначальную запутанность йогина.

Если доминирующим ядом ума является желание, то медитация на незначительный всплеск вожделения – в свете посвящения и наставлений Гуру – покажет ученику пустоту всех желаний. В понимании абсолютной природы одного аспекта ума зарождается постижение истинной природы целой вселенной. Этот опыт ведет к обретению совершенства Махамудры.