Отцы-пустынники смеются - Коллектив авторов - Страница 5

Однажды в келью старца проник вор. Когда он шарил там в темноте, он услыхал голос:

– Друг, почему ты ищешь в темноте то, что не нашел бы и при свете?

Один молодой человек увидел как-то плачущую у колодца женщину. Он поспешил рассказать об этом старцу, но тот предостерег его:

– Когда у женщины глаза покрыты слезами, видеть ясно перестает мужчина.

Один монах сказал старцу:

– Я хранил полное молчание в течение семи лет.

– А я,– сказал старец,– соблюдал полный пост в течение семисот дней.

– Отче, но это невозможно!

– Почему же ты, брат, не позволяешь мне поститься на протяжении семисот дней, если я позволяю тебе хранить молчание на протяжении хоть семи с половиной лет?

Один александрийский торговец часто докучал авве Даниилу пустыми разговорами. Однажды он спросил:

– Отче, не посетишь ли ты меня в Александрии?

И услыхал в ответ:

– Видишь ли, сын мой, ты, посещая кого-либо, выигрываешь время, я же его теряю.

Один старец, осаждаемый демоном уныния, сказал другому:

– Как тяжко стариться!

– Между тем,– отвечал тот,– это единственный способ прожить долго.

– Тебе бы следовало поменьше поститься,– сказали одному старцу.

– Да, но я прекрасно себя чувствую,– возразил тот,– а ведь мне уже восемьдесят лет!

– А вот если бы ты постился поменьше, тебе бы уже было девяносто!..

Один старец сказал: «Безмолвие – одно из самых драгоценных украшений женщины. Вот почему она так редко выставляет его напоказ».

Один старец сказал: «Обыкновенно ошибается тот, кто стремится никогда не совершать никаких ошибок».

Один старец провел долгие годы в духовном борении, и вот однажды у него вырвались слова:

– Господи, если Ты повсюду, как получается, что я так часто оказываюсь где-то еще?

Как-то в келью к старцу явился человек с запиской: «Отче, похоже, кое-кто хочет отправить моего мужа в лечебницу, поэтому я посылаю его к тебе...»

– Я знаю, что некоторые братья говорят обо мне плохо,– сказал один монах старцу.

– Утешайся мыслью, что люди говорят хотя бы у тебя за спиной то, что они действительно о тебе думают,– отвечал ему старец.

Один монах ходил повсюду, утверждая, что нет никого хуже него. Авва Димитрий тогда заметил:

– Этому брату вовсе незачем так умаляться, не настолько он велик.

– Правда ли,– спросили однажды старца,– что авва Серапион не хочет больше жить с тобою в одной келье?

– Правда,– отвечал тот,– и я очень этому рад. Захотели бы вы жить вместе с монахом, который постоянно болтает и жалуется?

– Конечно, нет!

– Вот и авва Серапион не захотел.

Когда авва Диогнет заболел, некоторые братья пригласили к нему врача. Узнав об этом, он сказал: «Самое худшее не болеть, а претерпевать заботу».

– Я пойду за советом к авве Поэмену,– сказал как-то один монах старцу.

– Помни,– отвечал тот,– что спрашивать совета почти всегда значит требовать от других, чтобы они были нашего мнения.

Авва Варсанофий сказал: «Чем менее умен священник, тем мирянин ему кажется глупее». По поводу же александрийских священников, чье поведение оставляло желать лучшего, авва Поэмен сказал: «Многим священникам следовало бы пойти в пустыню, чтобы принять имя "человек"».

Один монах, тяжко согрешивший, пришел к старцу:

– Я не вижу, как я могу испросить у Бога прощения за столь тяжкий грех,– сказал он.

– Сможешь,– отвечал старец. – Ведь Бог гораздо более смиренный, чем мы, люди.

– Отче,– сказал однажды старцу молодой монах,– мне кажется, что авва Кассиан страдает подозрительностью.

– Так и есть,– отвечал старец,– но это добрая подозрительность, ибо он по сто раз на дню прощает тебе ошибки, которых ты и не думал совершать.

«Добродетель находится точно посередине»,– сказал диавол, усаживаясь между двух старцев, которые судили брата.

В одном монастыре молодой монах во время трапезы заметил у себя в тарелке саранчу.

– Смени мне ее,– попросил он брата-повара.

– Попробую,– отвечал тот,– но в это время года саранча – редкость.

Одному могущественному человеку в Антиохии, который мог вызывать дождь и вёдро, старец сказал: «Ты можешь стать еще могущественнее, но ты никогда не сможешь усесться выше собственного зада».

Один старец сказал: «Существуют болезни, которые незачем лечить, ибо только они способны предохранить от других, гораздо худших».

Один александрийский епископ, не привыкший к суровостям монашеской жизни, был как-то вынужден провести ночь в монастыре Эннатон. Перед тем, как растянуться на убогом ложе в отведенной ему келье, он заметил на полу трех клопов. Епископ позвал одного из братьев и сказал ему:

– Ты видишь?

– Не тревожься, владыко,– отвечал тот,– ведь это всего лишь клопы. И потом, погляди, они мертвы...

Поднявшись спозаранку, епископ при виде того брата сказал:

– Три вчерашних клопа действительно были мертвы, но что за толпа собралась на их похороны!

На могиле одного старца была надпись: «Здесь покоится в мире авва Исидор. Тело его погребено в Александрии».

– Отче, я начинаю стареть,– вздохнул как-то один брат.

– Если ты хочешь научиться стареть,– отвечал ему старец,– обращай внимание не на то, чего нас лишает старость, а на то, что она нам оставляет.

Авва Исарий как-то заметил: «Для того, кто верует, нет вопросов, а для того, кто не верует, нет ответов».

Молодой монах, не выдержавший суровой жизни пустынника, вернулся в Александрию и бросился в первую попавшуюся таверну.

– Стакан вина до начала дискуссии!

Выпив его залпом, он потребовал снова:

– Хозяин, еще стакан до начала дискуссии!

И еще:

– Весь кувшин до начала дискуссии!

Хозяин, ничего не подозревая, спросил:

– О какой дискуссии ты говоришь, брат?

– О той, которая сейчас начнется, когда я скажу тебе, что у меня нет ни гроша!

Один старец сказал: «Тот, кто думает, что имея деньги, можно сделать все, сделает все, чтобы их иметь».

Один монах спросил как-то старца:

– Отче, я никак не могу взять в толк, какая разница между всесожжением и жертвой?

– Я отвечу тебе небольшой притчей,– сказал старец. – Однажды свинья и курица прогуливались вместе по двору фермы. Проходя мимо дверей кухни, курица заметила: «Судя по запаху, там жарят яичницу с ветчиной. Как видишь, у нас с тобой одна судьба».

– Не совсем так,– отвечала свинья. – Для тебя речь идет лишь о пожертвовании, тогда как для меня – о подлинном всесожжении.

Один человек сказал великому Антонию:

– Ты самый великий монах на всем Востоке!

– Дьявол мне это уже говорил,– отвечал Антоний.

Один молодой монах спросил авву Филарета:

– Почему ты позволяешь этому брату так долго говорить с тобой?