Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат» - Капитонов Константин Алексеевич - Страница 114

Стала рассыпаться агентурная сеть — в Ираке и Иране десятки израильских шпионов были раскрыты и казнены. А палестинцев, работавших на «Моссад», все чаще стали находить в канавах с перерезанным горлом.

Серьезный провал «Моссад» потерпел в 1998 г. в соседнем Ливане. Тогда были раскрыты и арестованы 17 местных граждан, завербованных в 1995 г. Что любопытно: кураторов из «Моссада», как правило, мало беспокоила безопасность и судьба завербованной агентуры…

Один из сильнейших ударов по репутации израильских спецслужб был нанесен в ноябре 1995-го, когда в Тель-Авиве был убит премьер-министр Ицхак Рабин. Обнаружилось, что его убийца, израильтянин Игал Амир, был информатором израильской контрразведки ШАБАК. Газеты тут же предположили, что премьер пал жертвой заговора собственных спецслужб.

О том, что «Моссад», АМАН и ШАБАК переживает настоящий кризис, свидетельствует следующий факт. Чтобы пополнить свои ряды, руководству «Моссада» приходится прибегать к рекламе. Во многих израильских газетах появились объявления о приеме на работу в эту секретную службу.

Согласно рекламе, на роль агента требуются люди, способные к аналитическому мышлению, творческой работе, обладающие здоровым воображением и умением располагать к себе других людей. Обязанностью новых сотрудников израильской разведки станет контроль за деятельностью агентов, работающих под прикрытием, и осуществление общего руководства их операциями.

Многие эксперты весьма скептически относятся к тому, что «Моссад» ищет сотрудников через рекламные объявления. По их мнению, это лишнее доказательство упадка, который в настоящее время переживает некогда одна из могущественных спецслужб мира.

Сегодня «Моссад», как, впрочем, и другие израильские спецслужбы, нуждаются в восстановлении своего имиджа. Ведь им принадлежит главная роль в обеспечении безопасности еврейского государства.

Читатель, наверное, понял, что одной из отличительных черт восточного государства является наличие мощного и всеохватывающего полицейского аппарата. Уже многие десятилетия правящие арабские режимы держатся на армиях и спецслужбах.

С момента создания арабских секретных служб они предназначались, прежде всего, для борьбы с оппозицией, действовавшей как внутри страны, так и за ее пределами. Но со временем они превратились в настоящие органы национальной безопасности. Этот феномен — результат постоянных усилий, направленных на сохранение равновесия (или нейтрализацию) различных центров власти, на которых держится режим.

В последние годы арабские спецслужбы заметно расширили сферу деятельности и занимаются не только внутренними проблемами. В случае необходимости они проводят операции за пределами страны с целью «нейтрализации» противников режима. Главная задача «гражданских» спецслужб — добиться полного доверия политического руководства, что позволило бы взять под свой контроль военную разведку и главенствовать в разведывательном сообществе страны.

Вездесущая тайная полиция действует в каждой арабской стране. Слово «мухабарат» является одним из первых, которое узнает любой иностранец, прибывающий в арабское государство на длительный срок.

Многие арабские правозащитники убеждены в том, что прогресс невозможен, если не ограничить влияние «мухабарат». Так, в Иордании, согласно результатам опроса, проведенного Центром стратегических исследований иорданского университета, более 80 % жителей говорят о том, что опасаются открыто критиковать политику властей.

Наличие большого числа спецслужб — характерное явление для всех арабских стран. Во многих странах службы разведки и безопасности имели зачастую совершенно разные задачи. Между ними велось острое соперничество, и это поощрялось властями как мера балансирования их влияния на политическое руководство.

Органы безопасности выполняли важные задачи по охране власти. Организация сил внутренней безопасности могла осуществляться в различных формах: самостоятельные службы и специальные подразделения или особые управления в регулярных войсках. Кандидаты на руководящие посты в таких службах проходили суровую проверку и тщательно отбирались. Например, в Сирии и Ираке во главе этих подразделений зачастую стояли лица, связанные с правящим режимом родственными, племенными или земляческими связями.

В большинстве арабских стран местные спецслужбы вели наблюдение за гражданским обществом и докладывали о потенциальных источниках оппозиции, контролировали любую другую общественную деятельность. В значительной мере власть зависела от служб безопасности, которые служили главным инструментом контроля над обществом и наиболее могущественными органами государства.

В Сирии при Хафезе Асаде спецслужбы были глубоко вовлечены в повседневную жизнь страны и народа. Проверка по линии спецслужб была необходима для любого гражданина при его приеме на работу или повышении, для занятия общественной и политической деятельностью.

Даже кандидатуры членов партии при назначении на партийные должности согласовывались со спецслужбами.

У спецслужб была разветвленная сеть информаторов. Несмотря на то что специальные службы, как правило, не использовали жесткие репрессивные меры, их влияние ощущалось повсеместно: в университетах, на публичных собраниях, профсоюзах и т. п. Спецслужбы осуществляли постоянный контроль над умеренной оппозицией и отдельными диссидентами. В провинциях влияние специальных служб было еще выше.

При провинциальной администрации действовали так называемые комитеты безопасности, в состав которых входили губернатор, глава обкома БААС (Партии арабского социалистического возрождения) и начальник территориального управления спецслужб. Несмотря на то что формальный статус начальника территориального управления спецслужб был ниже, чем у губернатора и председателя обкома, его мнение в ряде случаев оказывалось весомее.

Руководители основных спецслужб входили в круг лиц, принимавших решения по важным политические вопросам. На деле значительное число спецслужб и поощряемая властями конкуренция между ними представляли собой эффективное средство защиты от возможности возникновения оппозиционных групп внутри самих органов безопасности. Спецслужбы были заинтересованы в том, чтобы информировать политическое руководство друг о друге, продвигая информацию на самый верх.

Многие подразделения служили также своеобразным барьером на пути тайного сговора и затрудняли организацию эффективных общественных акций протеста против режима. Органы безопасности арабских стран служили своеобразным противовесом регулярным армейским частям. Наряду с выполнением задач по обеспечению безопасности, эти органы зачастую имели большее влияние на главу государства в определении политики режима.

Они как бы представляли собой альтернативный политический «центр силы», который лидер мог использовать, чтобы сбалансировать влияние и авторитет регулярной военной бюрократии и армейских частей.

Не менее важной задачей, выполняемой этими органами, являлась профилактика общественного неповиновения и беспорядков. Они также обеспечивали защиту власти на случай попытки переворота. Средства и методы, используемые этими органами, превращали их в высокоэффективный инструмент режима по подрыву сил оппозиции и предотвращению попыток государственного переворота.

Таким образом, роль специальных служб и органов безопасности в общественно-политической жизни арабских стран стала постепенно приобретать особую значимость, в том числе и с точки зрения усилий власти по деполитизации национальных вооруженных сил. В то же время возможности арабских спецслужб были ограничены, если речь шла о подавлении крупного антиправительственного мятежа в регулярных армейских частях или массовых народных выступлений против власти.

В многолетнем противостоянии израильских и арабских спецслужб — нет победителя. Потому что война продолжается…

Капитонов Константин Алексеевич — журналист-международник, арабист.