Тайные операции «Моссад» и «Мухабарат» - Капитонов Константин Алексеевич - Страница 16

Москва отдавала себе отчет в том, что, разместив МиГ-21 за пределами СССР, она рискует. Поэтому летчиков для них отбирали очень придирчиво: только самых лучших и преданных.

Израиль неоднократно предпринимал попытки обзавестись новейшей машиной, составлявшей главную ударную силу Египта, Сирии и Ирака. Первая была предпринята в 1963–1964 гг. в Египте. Агенты «Моссада» вышли тогда на капитана египетских ВВС Махмуда Аббаса Хиль-ми, который был холостяком и жил с матерью в Каире. Он был недоволен собственными властями из-за того, что ему приказали бомбить мирное население в Йемене. Египет помогал тамошнему режиму подавить повстанческое движение. Причем для эффективности действий там применялись бомбы с нервно-паралитическим газом.

Египетскому летчику был предложен один миллион долларов и политическое убежище за похищение истребителя. В 1964 г. он угнал в Израиль самолет. Но это оказался не МиГ-21, а старый Як, не представлявший никакой военной и разведывательной ценности. И хотя денег он не получил, ему предоставили политическое убежище и средства к существованию.

Хильми пытался «аклиматизироваться» в Израиле. Но это у него не получилось. Тогда «Моссад» помог ему изменить внешность при помощи пластической операции и под вымышленным именем поселиться в Аргентине.

Увы, летчик не умел (или не хотел) соблюдать конспирацию. Не успев прибыть в Аргентину, он послал матери в Каир открытку. Она немедленно попала в руки египетских контрразведчиков. В Буэнос-Айрес отправили группу агентов. Соблазнительная египтянка заманила бывшего капитана в свою квартиру, где он был оглушен и затем перевезен в египетское посольство. Оттуда его переправили в Каир, где и казнили.

Вторая попытка (также неудачная) имела место в 1965 г. И тоже в Египте. Но тут летчики-оппозиционеры вообще не захотели иметь дело с израильтянами.

Казалось, что у «Моссада» не было никаких перспектив. Тем более, что просьба Вейцмана прозвучала не в самый лучший период для израильской разведки. Шла черная полоса: аресты агентов Вольфгана Лотца в Каире и Эли Коэна в Дамаске. Но…

Некоторое время спустя после разговора Амита с Вейцманом в здание израильского посольства в Париже вошел неизвестный человек. Он попросил разрешения встретиться с военным атташе. Того не было на месте, поэтому посетителя принял второй секретарь.

Незнакомец объяснил, что один из его друзей в Ираке просил передать: если израильтяне хотят получить советский МиГ, им следует позвонить в Багдад и попросить к телефону Джозефа. Он все устроит…

Израильский дипломат, естественно, очень удивился и даже развеселился. Однако попросил дополнительную информацию. Но посетитель на это ответил, что ничего больше сообщить не может, пожал дипломату руку и покинул посольство, так и не назвав своего имени. В распоряжении израильтян оставались имя «Джозеф» и номер телефона в Багдаде.

Молодой дипломат написал отчет об этой встрече и передал его резиденту «Моссада». Некоторое время спустя телеграмма легла на стол Меира Амита.

В отличие от своих заместителей, к информации он отнесся весьма серьезно. «Каким бы невероятным эпизод в Париже ни казался, пренебрегать им нельзя, — решил Амит. — Надо звонить в Багдад».

Самым опасным в этом деле шефу «Моссада» представлялась возможность попытки противника таким примитивным способом заманить израильтян в западню. Поэтому никто из действовавших в Ираке агентов звонить по телефону не мог. Более того, агенту в Багдаде даже нельзя было поручить проверить номер. Иракцы могли это предусмотреть.

План, составленный начальником оперативного отдела Михаэлем Шароном, исходил из предпосылки, что это — западня. Следовательно, в Багдад должен отправиться человек совершенно посторонний, но разумный и достаточно опытный, чтобы на месте установить контакт и выслушать предложение. Об израильской разведке такой агент не должен знать ничего, что могло бы ее скомпрометировать, если его, скажем, начнут пытать. Тот, кто получит это задание, считал Шарон, должен быть предупрежден, что идет на верную смерть.

Амит нашел подходящего для этого задания кандидата. Тренированный парашютист, выпускник Иерусалимского университета, свободно говоривший по-арабски и по-английски. Звали его — Иосиф Мансор. В области разведывательной деятельности, однако, сколько-нибудь серьезного опыта у него не было. Тем не менее лучшего кандидата и представить было трудно.

Его пригласили к Амиту и Шарону. Они рассказали ему о предстоящем задании, не скрыв опасностей, которым он будет подвергаться в Багдаде. Амит подчеркнул, что никто не стал бы предлагать задание, которое кажется таким нелепым, если бы его цель не была столь важна. Шарон изложил смысл сказанного Амитом в более грубой и откровенной форме:

— В данный момент, — сказал он, — этот МиГ важнее, чем ваша жизнь.

Мансору было предложено подумать. Но думать он не стал и тут же согласился выехать в Ирак.

Четыре месяца спустя Мансор под видом англичанина, специалиста по рентгеновскому оборудованию (его наскоро подучили в Израиле) прилетел в Багдад. В течение недели он посещал госпитали и официальных лиц в Министерстве здравоохранения, предлагая свое оборудование. Все это время он готовил себя к тому единственному телефонному звонку, ради которого приехал. Наконец он понял, что откладывать больше невозможно…

Чтобы как-то обезопасить себя, он пригласил двух сотрудников министерства пообедать с ним в одном из лучших ресторанов. Во время обеда он извинился и вышел, сказав, что ему надо позвонить по телефону.

Он набрал номер. Трубку сняли, и он попросил Джозефа. Мысленно Мансор настроился на то, что ответит сразу Джозеф. Поэтому вопрос « Кто говорит?» смутил его. Запинаясь, он ответил: «Друг из другого города». И тут же сообразил, что выразился неудачно. В течение минуты он судорожно сжимал трубку в потной ладони. Наконец Джозеф подошел к телефону.

С Шароном они условились, что он скажет следующее: «Я был рад познакомиться с вашим другом. Может быть, мы встретимся и обсудим наши дела?» Но едва он услышал голос собеседника, тут же обо всем забыл и произнес: «Вы и есть Джозеф?» Тот, в отличие от Мансора, совершенно спокойный, спас положение: «А вы — тот джентльмен, который встречался с моим другом?» Мансор пробормотал что-то утвердительное.

Они условились о встрече в одном из центральных багдадских кафе в 12.00 на следующий день.

Чтобы успокоиться после разговора, Мансору пришлось зайти в туалет. Он понимал, что нарушил все без исключения инструкции, данные ему в Тель-Авиве. Это он, Мансор, а не Джозеф, должен был предложить место и время встречи. Он даже подумал, не позвонить ли еще раз, чтобы исправить сделанные им оплошности. Но сообразил, что это будет совсем уж нелепо.

На следующий день, сидя под тентом в кафе в центре Багдада, он осознал, что нарушил еще одну и причем самую важную инструкцию. Джозеф не только указал ему место встречи, но спросил, как Мансор будет одет. Ему самому надо было поинтересоваться, как выглядит Джозеф.

Он чуть не свалился со стула, когда точно в 12.00 напротив него опустился человек, который тут же с улыбкой отрекомендовался как Джозеф. Ему было лет шестьдесят. Лицо смуглое, в глубоких морщинах. Белоснежные волосы великолепно обрамляли лицо. Но костюм на нем был, казалось, с чужого плеча.

Они заказали черный кофе. И для Джозефа какие-то пирожные. При этом Джозеф рассматривал Мансора очень внимательно.

— Спасибо, что пришли, — сказал Джозеф.

— Мы очень заинтересованы в товаре, о котором упоминал ваш друг, — ответил Мансор.

— Это будет очень дорого вам стоить, — заметил старик и добавил: — Потребуется много времени. Но я думаю, что это возможно…

Мансор решил подойти к этому вопросу с другой стороны.

— Мои друзья не могут себе представить, как вы можете рассчитывать на успех, — признался он. — Уже многие пытались это сделать. Но безуспешно…

В ответ Джозеф улыбнулся и предложил встретиться на следующий день. В более спокойной обстановке, в уединенном месте, на скамье в парке.